– А вот и беда, – сказал «Волк-призрак».
Позади них ехала рельсовая бомба. Обзор задней камеры показывал, что она выезжает на виадук. «Волк-призрак» выругался.
– Я думал, было страшно, когда она не разговаривала и не пела, но теперь она поет, но лучше бы молчала. Послушайте…
Из динамиков донесся голос рельсовой бомбы и заполнил кабину. Она пела без слов – поезда никогда не пели слов, – но смысл песни стал ясен. Она была о смерти, о скорости, о великолепной вспышке, которую она создаст, и о кратере, который оставит после себя. Она пела о жалости к не столь удачливым поездам, которые никогда не познают такой славы.
– Быстро приближается, – сказала Чандни.
– У нее мощные двигатели, – заметил «Волк-призрак», – но она тяжелая. Думаю, я смогу опередить ее…
Он набирал скорость, рассекая огромные волны, которые бушевали над виадуком здесь, посреди океана. Он открыл еще один голоэкран, чтобы показать своим пассажирам вид спереди. За завесой морских брызг что-то появилось, пока еще далекое и неясное.
– Там есть остров, – сказал интерфейс. – Думаю, именно там Ворон построил своего червя. Там открылся шлюз.
– Ворон и Зен Старлинг прошли через этот шлюз? – спросила Треноди. – Вот, что с ними случилось?
– Малик сказал мне, что Ворон умер, – ответил интерфейс. – А вот Зен Старлинг – нет. Он прошел через него.
– Но ты хотя бы догадываешься, куда он ведет?
Интерфейс посмотрел на нее широко раскрытыми, испуганными, полными слез глазами. Мордант-90, великий разум, для которого он был лишь промежуточной формой, теперь исчез из Тристессе: вирус Близнецов не оставил ничего, кроме нескольких строк поврежденного кода, петлявших в бессмысленном цикле в Море данных. Все знания, которые интерфейс когда-то умел вызвать, были стерты.
– Я – всего лишь фрагмент кода, – сообщил он. – В моей голове нет места и для миллионной доли того, чем я был. Я смертен, и я умру…
Треноди взяла его за руку, пытаясь успокоить. «Волк-призрак» сказал: «Никто не умрет, пока я жив», и сделал что-то со своими двигателями, которые обеспечили новый надрывный рывок в скорости. Теперь он пел собственную песню, радостную, несмотря на ветер и брызги, которые хлестали его по носу.
Остров приближался. Чандни и Треноди впервые увидели шлюз – лысую костлявую арку под зеленым небом. Остров был усеян пустыми остовами машин, а по обе стороны шлюза, словно часовые, стояли два самоходных орудия, нацеленные не на «Волка-призрака», а на сам шлюз. Их разместили там, чтобы уничтожить то, что придет с другой стороны, подумала Треноди, но их разум был связан с Мордантом-90. Они стояли неподвижно, когда «Волк-призрак» пронесся мимо, волоча за собой в воздушном потоке мусор и соленые брызги, и нырнул во вздымавшуюся завесу света, заполнившую арку.
– Смерть! – пропела рельсовая бомба, мчась за ним по виадуку.
– Смерть! – вопила она, пересекая остров, и этот странный голос отражался от брони бесшумных орудий.
– Смерть! – уже визжала бомба, исчезая за воротами вслед за «Волком-призраком».
И Дездемор снова погрузился в тишину, если не считать плеска волн и ударов крыльев скатов, круживших над пустым островом. Но в туннеле по ту сторону ворот раздался внезапный грохот, когда «Волк-призрак» появился из К-пространства и бросился к крошечному кругу дневного света далеко впереди. Он по-прежнему мчался на невероятной скорости, врываясь в рассеянный свет чужого солнца. Что-то сломалось внизу, под ним, шум затерялся в песне поездов и реве двигателей. Из-под его несущихся колес полетели облака искр, красное пламя и черный дым. Он заполнил купе, освещенное мерцанием аварийных огней, которые делали все вокруг похожим на дешевую анимацию. Треноди и интерфейс закашлялись. Чандни тоже поперхнулась, но нашла огнетушитель и распылила пену в тех местах, оттуда шел дым.
– Остановись! – крикнула она поезду.
– Не раньше, чем я увеличу расстояние между собой и рельсовой бомбой, – откликнулся «Волк-призрак», но замедлил ход и остановился на обгоревших колесах.
– Смерть! – пропела рельсовая бомба, пройдя через К-шлюз, и сделав то, чего жаждала всю свою короткую жизнь.
Взрыв наполнил туннель неистовым светом, горячим, как новорожденное солнце. Камень превратился в пар. Горы смялись. Огромный красный кулак пламени пробил себе путь в испуганное небо, подхватив расколотые скалы как кастет. На тысячу километров вокруг туннеля земля дрожала, как барабанная дробь. Затем грянул гром, опередив клубившиеся облака пыли, которые с грохотом унеслись прочь за изгиб мира.
В купе «Волка-призрака» пропало электричество. Пыль заволокла окна. Треноди, Чандни и интерфейс сидели в темноте, прислушиваясь к грохоту и глухим ударам, пока обломки гор, которые совершали захватывающее увеселительное путешествие в высокие слои атмосферы, вспоминали, что они скорее геологические, нежели погодные явления, и снова осыпались вниз, отскакивая от брони «Волка-призрака».
– Что там? – спросила Треноди. – Кто-нибудь видит? Вы видите, что это за мир?
Никто не видел.
– Кажется, я уловил какие-то сигналы, – сказал «Волк-призрак», – но не могу ничего разобрать, а пыль теперь блокирует связь.
– В какой части Сети мы находимся? – спросила Треноди у интерфейса. – Если здесь есть Преллы…
– Мы не в Сети, – сообщил интерфейс, – мы где-то в другом месте.
Камнепад заканчивалась. То, что летело в корпус, теперь больше походило на щебенку, а не на валуны. Несколько робких солнечных зайчиков заглянуло в окно.
Чандни спросила:
– Вы хоть понимаете, что мы опять забыли взять с собой еды?
Часть 5. Незнакомые станции
Глава 19
– Ты будешь плавать?
– Вряд ли стоит делать это вместе. Ты плыви, а я пока посмотрю.
Они спускались по крутой тропинке к берегу. Позади них последние лучи солнца освещали скалы. Впереди расстилался мировой океан, сверкающий, чернильно-синий. Тропинка вела к подковообразному бассейну с волногенератором и пристани из стекла Творцов рельсов. Зен подошел к концу пристани и стал раздеваться, бросая одежду на стекло под ногами. Море его не пугало. Он научился плавать на пляжах Сантераки, пока год жил там с матерью и Микой, когда ему было одиннадцать. Нова улыбнулась, думая об этом, представляя, каким он был тогда. Он рассказывал ей о своем прошлом, пока они путешествовали по Паутине миров. Довольно часто он забывал, что рассказал, и повторял заново, но Нова не возражала: она хотела знать все. Было чудесно знать так много о ком-то, кто доверял тебе все воспоминания и мечты. Особенно Зен, который раньше никому не доверял. Он снял гарнитуру и положил ее поверх небрежно сваленной одежды, оглянувшись на Нову с быстрой, почти нервной усмешкой. Он выглядел прекрасно, стоя обнаженным на краю причала, его худое смуглое тело выделялось на фоне сумеречного моря.
