– Зря стараешься вывести меня из себя, – брат поднялся из-за стола, со скрежетом сдвинув стул по керамической плитке, – никуда я жаловаться не буду. Сам разберусь. А город твой гнилой насквозь, скоро сам собой развалится, а осколки на поклон к Боцману прибегут.
Севастьян развернулся и с гордо поднятой головой направился вон из столовой.
Регина с досады сунула недоеденное пирожное в чашку с остывшим какао и тяжелым взглядом посмотрела на притихшую младшую сестру.
– Ты с ним заодно?
– Не-не-не, – изобразив на лице смешную гримасу, Альбинка выставила перед собой ладони, – я в ваши игры не играю. Я так, по мелочи чего-нибудь, не более. И вообще, мне дачники совсем не нравятся. Не понимаю, чего Севка в этого Боцмана вцепился?
– Он хочет подмять под Боцмана весь Туманный мир. И устроить из него одну большую арену, – устало отмахнулась Регина.
– Этого нельзя допустить, – младшенькая испуганно захлопала глазками.
– Нельзя, – горько усмехнулась Регина, – но как?
Не то чтобы она не знала, что будет предпринимать, но делиться этими мыслями с Альбиной не собиралась. Слишком уж разные у них интересы и взгляды на происходящие в Туманном мире процессы. Никогда они друг друга не поймут, а потому и доверия в этом вопросе между ними быть не может.
22
В здании ГТС мне прежде бывать не приходилось. На первом этаже располагался обычный клиентский зал, из которого меня сразу провели через помещение охраны к лифту. К работающему лифту! И, насколько я знаю, это был единственный работающий лифт в городе. Впрочем, трудно обвинять в подобной «роскоши» передвигающегося в инвалидной коляске человека.
Кабинет Санеева представлял собой типичный директорский кабинет советского руководителя конца восьмидесятых годов двадцатого века – совмещенные в гигантскую букву «Т» стол руководителя и накрытый зеленым сукном стол для совещаний, старый паркет на полу, обшитые мебельными панелями стены.
Чтобы поздороваться со мной, хозяин кабинета выкатился в кресле на середину помещения. Затем предложил мне занять место не за столом, а в стоящем рядом с его рабочим местом кресле.
– Должен извиниться перед вами – я слишком долго осторожничал и сомневался в вас. Приставил к вам Володю Королева, а тот не слишком хорошо справлялся и никак не мог преодолеть ваше недоверие.
– Не того человека вы выбрали для такой задачи, – вставил фразу я, удержавшись от сарказма. Все-таки человек погиб, сражаясь со мной плечом к плечу.
– Да. Это тоже была моя ошибка, стоившая Володе жизни и едва не стоившая жизни вам.
– Не будем об ошибках прошлого, Николай Владимирович, – мне не терпелось перейти к сути дела, ради которого я пришел.
– Пожалуй, – согласился Санеев, – единственно, хочу сообщить, что поставивший Королеву информацию по «Девяточке» человек уже понес наказание.
– А нельзя ли его было использовать в обратную сторону, для дезинформации?
– Никакой ценности для дачников он не представляет. Его использовали для разовой акции. Да и ситуация нынче складывается такая, что уже нет времени для таких игр, – Санеев, морщась, словно от головной боли, потер себе виски. – Итак, Игорь Першин сказал, что у вас есть информация, способная дать нам солидное преимущество?
– Возможно, – уклончиво ответил я, – но мне он обещал ответы на интересующие меня вопросы.
Сказать, что мое возвращение в Степногорск вызвало небывалый ажиотаж, значит не сказать ничего. А уж когда спустя сутки кто-то привез в город видеозаписи моих приключений на дачах, популярность моя и вовсе достигла заоблачных высот.
К слову, то, что на арене велась видеосъемка, еще можно было догадаться, но что на одежде охотников были размещены миниатюрные камеры, я не мог даже предположить. Ну да бог с ним.
На КПП я приковылял ближе к вечеру. Велик был соблазн срезать путь, держа по компасу направление на северо-восток, но я выбрал более длинный и надежный маршрут – строго на восток, вышел к Южному шоссе и по нему уже пришел в город. Не всегда более короткая дорога является более быстрой. Вот и в моем случае я бы уперся в огромный гаражный кооператив, населенный большим количеством туманных тварей, и мне бы пришлось либо делать большой крюк в обход, либо с риском прорываться напрямую. Риска в последние дни мне хватило за глаза, так что выбор был очевиден.
Кстати, Контора действительно не решилась санкционировать силовую операцию, поскольку вообще не было информации о моей судьбе, а дачники в таких случаях отрицают все на корню. Пока шло выяснение, в Спепногорске стал собираться отряд добровольцев, согласных действовать на свой страх и риск. Слава богу, что людям не пришлось этого делать – потому что и жертв было бы много, и городское руководство напряглось не на шутку. Но все равно приятно, поскольку к моменту моего возвращения число добровольцев уже приближалось к полутора сотням.
Естественно, мне хотелось поскорее отомстить дачникам, но жизнь распорядилась по-другому. Хаб настоял, чтобы меня поместили в больницу, и был тысячу раз прав! Тем вечером я был усталым, но счастливым, и в эйфории от удачного избавления из дачного плена до позднего вечера принимал поваливший ко мне с поздравлениями народ. А вот ночью вышедший из состояния стресса организм дал слабину, и оставшаяся со мной в больнице Ксения до утра не сомкнула глаз, борясь с охватившим мое тело жаром.
В итоге я пять дней провалялся на больничной койке, кляня на все лады пошатнувшееся здоровье. Мозг прямо-таки кипел жаждой мщения, а тело устроило себе выходные.
Наверное, так и должно было быть, как говорится: «все, что ни делается, делается к лучшему». Нужно было взять паузу, остыть, хорошенько все осмыслить, наконец, подождать, когда все звезды на небе займут нужные положения.
Кто только не перебывал за это время у меня «в гостях»: друзья, знакомые, половина городского спецназа, Катя-Горошек со своими бойцами, командир Бригады, руководство Конторы и Управы. С последними я разговаривал подчеркнуто сухо, всем своим видом показывая неприязнь. Вроде бы и понимал, что они не обязаны стоять насмерть за каждого городского жителя, особенно оплошавшего при самостоятельном рейде в Туман, но все равно считал их предателями – теперь уже слишком многое указывало на их тесные контакты с Боцманом.
И вот, выйдя из больницы, я сразу отправился на организованную Игорем Першиным встречу с главным связистом города. У меня накопилось очень много вопросов, требовавших прояснения. Я заслужил это.
– Не уверен, что смогу в полной мере удовлетворить ваше любопытство, но что-либо скрывать от вас, Кирилл, уже нет никакого смысла.
– Тогда скажите, кто мы? Клоны, компьютерные персонажи? Что со мной произошло в большом мире? – я долго размышлял, с чего начать, и остановил свой выбор именно на этих вопросах.
– На момент появления здесь вы точно были живы-здоровы, – очень серьезно ответил Николай Владимирович, – ибо это непременное условие. Умершие люди не копируются.
