– Ага.
– Я ищу высокого человека со слегка косящими глазами, без указательного пальца на левой руке и с волосами, напоминающими хвост кометы.
Продавец ухмыльнулся.
– А как его зовут?
– Я не знаю.
– Смахивает на Пауэлла Дарлинга. Он вернулся на Сандуск.
– Ясно. Впрочем, неважно. Деньги пойдут в провинциальную казну.
– Жаль. А что за деньги?
– Я ищу двух сандускеров, которые оказали услугу эксцентрично богатой старухе. Второго, как мне сказали, тут тоже нет.
– А кто второй?
– Мне сказали, что он улетел с Альфанора месяц назад.
– В самом деле? Кто бы это мог быть?
– Его имени я тоже не знаю. Человек средних лет, с большим носом, оттопыренными ушами и близко посаженными глазами.
– Это может быть Долвер Каунд, но он пока здесь.
– Что? Вы уверены.
– Угу. Спуститесь к набережной и постучите во вторую дверь слева.
– Спасибо.
– У нас принято платить за деликатесы, которые вы пробуете.
Герсен расстался с монетой и вышел из лавки. Воздух на Ард-стрит показался ему чистым и свежим.
Набережная была перпендикулярна Ард-стрит; в шести метрах ниже на берег набегали волны океана, прозрачные и сияющие, как сапфир, в лучах Ригеля. Герсен свернул налево и остановился у второй двери – входа в небольшой коттедж, все из того же кораллобетона.
Герсен постучал в дверь. Внутри послышались неуверенные шаги. Дверь отворилась, и Долвер Каунд выглянул наружу. Он был старше и тяжелее, чем думал Герсен, у него было красное круглое лицо и синюшные губы.
– Да?
– Я войду внутрь, если позволите, – Герсен шагнул вперед.
Каунд неразборчиво запротестовал, но посторонился. Герсен оглядел комнату. Они были одни. Мебель была убогой, на полу лежал потертый пурпурно-красный ковер, на плитке разогревался обед. Ноздри Герсена непроизвольно дернулись.
Каунд, опомнившись, сделал глубокий вдох и выпятил грудь.
– Что означает это вторжение? Кого или что вы ищите?
Герсен окинул его мрачным взглядом.
– Долвер Каунд, в течение восемнадцати лет вы скрываетесь от заслуженного возмездия.
– Что-что?
Герсен вытащил идентификационную пластину, похожую на удостоверение МПКК, с фотографией под прозрачной семилучевой звездой. Он приложил ее ко лбу и звезда вспыхнула. Долвер Каунд следил за ним, разинув рот.
– Я сотрудник Карающей Руки Нового Правосудия в Понтерфракте, на Алоизиусе, Вега Три. Восемнадцать лет назад вам удалось обмануть правосудие. Сейчас я объявляю вас арестованным. Вы должны вернуться для нового слушания дела.
Каунд закричал высоким голосом, заикаясь от возбуждения:
– У вас нет никакого права! Здесь не ваша территория! И я вообще не тот человек, которого вы ищите!
– Нет? А кого я должен арестовывать? Кокора Хеккуса?
Каунд облизал губы и глянул на дверь.
– Уходите. И не возвращайтесь. Я не желаю иметь с вами дело.
– Как насчет Кокора Хеккуса?
– Не называйте при мне таких людей!
– Либо вы, либо он должны предстать перед судом. В данный момент он недоступен. Вам придется пойти со мной. Даю вам десять минут на сборы.
– Чушь! Анекдот! Чистый бред!
Герсен вытащил оружие и смерил Каунда тяжелым взглядом. Каунд внезапно подобрел и замямлил:
– Подождите! Давайте поговорим, разберемся, где вы ошиблись. Присядьте! Таков наш обычай. Выпьете?
– Варева сандускеров? Спасибо, нет!
– Я могу предложить что-нибудь попроще – аурак из Морской провинции!
– Отлично, – кивнул Герсен.
Каунд подошел к полке, достал бутылку, поднос, пару рюмок и налил выпивку. Герсен потянулся, зевнул, притворяясь невнимательным. Каунд медленно поставил поднос на стол и взял одну из рюмок. Герсен взял другую и стал разглядывать прозрачную жидкость, ища легкие завихрения, показывающие присутствие другой жидкости или зерен нерастворившегося порошка. Каунд спокойно следил за его действиями. Он ожидал подозрений, подумал Герсен, и ждет, что я потребую поменяться рюмками.
– Выпьем! – произнес Каунд и поднял рюмку. Герсен с интересом следил за ним. Каунд поставил рюмку на стол, не выпив ни капли.
– Вам не хочется выпить? – Герсен взял его рюмку и дал ему свою. – Пейте первым.
– Я не могу выпить раньше гостя. Мне будет стыдно.
– А я не могу выпить раньше хозяина. Но это не имеет значения – мы выпьем по дороге на Алоизиус. Поскольку вы не хотите собирать вещи, давайте пойдем.
Лицо Каунда сморщилось от страха.
– Я никуда с вами не пойду. Вы не можете меня заставить. Я старый больной человек. Неужели у вас нет жалости?
– Вы или Кокор Хеккус – таковы мои инструкции.
Каунд посмотрел на дверь.
– Не произносите этого имени! – прохрипел он сдавленным голосом.
– Расскажите, что вы знаете о нем!
– Никогда!
– Тогда пошли. Попрощайтесь с Ригелем – отныне вашим солнцем станет Вега.
– Я ничего не сделал! Почему вы мне не верите?
– Расскажите все, что вы знаете о Кокоре Хеккусе. Мы предпочитаем схватить его, а не вас.
Каунд глубоко вздохнул и закрыл глаза.
– Так тому и быть, – прошептал он наконец. – Если я расскажу все, что знаю, вы оставите меня в покое.
– Я ничего не обещаю.
Каунд вздохнул.
– Я знаю очень мало… – и в течение двух часов доказывал, что лишь случайно был связан с Кокором Хеккусом. – Меня ложно обвинили; даже суд гульдонерии меня оправдал.
– Все живые члены этого суда арестованы; мы предпринимаем массированное возмездие. Теперь говорите правду. Я далеко не удовлетворен.
Каунд рухнул в кресло и заявил, что готов говорить. Однако он пожелал сначала взять записки и бумаги. Он полез за ними в ящик стола, но вытащил оружие. Герсен, который ожидал этого с лучеметом наготове, парализовал ему руку и выбил оружие. Каунд медленно повернулся, глаза его округлились и были полны слез. Осторожно поддерживая левой рукой онемевшую правую, он, пошатываясь, добрался до кресла и начал рассказывать без дальнейших уверток. Информация буквально потоком извергалась из него, как будто полностью рухнули все запреты. Да, восемнадцать лет назад он помогал Кокору Хеккусу в некоторых операциях на Алоизиусе и в других местах. Кокор Хеккус желал заполучить ряд произведений искусства. Они ограбили замок Крири, аббатство Боделси и музей Хоула. Во время последней операции Каунда захватили Дети Правосудия. Но Кокор Хеккуса принял меры, и его отпустили, ограничившись порицанием. С тех пор его сотрудничество с Хеккусом стало менее активным и десять лет назад сошло на нет.
