Он быстро качает головой.
– Какой–то чувак, мэм. Я не знаю. Он дал мне денег и велел принести его сюда. Блять, – он закрывает глаза, - я - идиот.
- Да, верно сказано. – Я наклоняюсь, чтобы поднять пакет, ощущая, как нервный трепет наполняет мой желудок. – Не двигайся. Ты слышишь меня?
Неуверенный кивок парня, и я засовываю пистолет под мышку и разрываю пакет. Внутри находится мое ожерелье, завернутое в бумагу с пятнами засохшей крови.
Мое сердце забилось быстрее.
– Где человек, который дал тебе это?
Он снова качает головой, руки все так же подняты кверху.
- Я просто гулял в центре. Он подошел ко мне. Я не знаю этого чувака!
Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Я бегу к моей сумке и вытаскиваю пару наручников. Завожу руки парня за спину.
- Ты останешься здесь. Понял? Если сбежишь, то я найду тебя, Майк Линсински. Я знаю, где ты живешь.
Он выругался себе под нос, а я скрепила его руки наручниками.
Я беру пистолет, крепко сжимая ожерелье, которое, как я думаю, покрыто кровью Эйвери, и складываю их в сумку, а затем снимаю свои туфли. Мои голые ступни шлепают по асфальту, пока я бегу в сторону моста, но крик заставляет меня остановиться.
Я оборачиваюсь на парня, но понимаю, что шум исходит не от него.
Еще один оглушительный крик, и я достаю свой пистолет, так как узнала этот голос, хотя никогда раньше не слышала столько безнадежности в нем и все еще не могу разглядеть, откуда он доносится.
- Куинн! – кричу я.
Глава 14
Узы
КОЛТОН
Новость о мучительной смерти моего брата распространялась по клубу со скоростью лесного пожара. Мой личный телефон был конфискован полицией, я остался без связи, и это лишь усугубило нарастающую тревогу. Добавить к этому кучу федералов, толпящихся в заведении, и закрыть клуб кажется уже не такой плохой идеей.
То есть так было до тех пор, пока я не вернулся в клуб и не узнал, что персонал уже успел организовать вечер памяти Джулиана. Лилли Энн и Оникс взяли всю работу на себя, связались с постоянными членами клуба и настаивали на том, чтобы я отдохнул. Отдых. Вряд ли я смогу его позволить себе сегодня ночью.
К тому, что я, не переставая, беспокоюсь за Сэди, добавилось и чувство вины, которое начинало вгрызаться в меня. Главная причина, по которой я согласился на этот вечер памяти, была в том, что большое количество людей, пришедших в клуб, как раз поможет осуществить безумный план Сэди.
Мне удалось увернуться от большинства «инвесторов» брата. Тех, которые до сих пор должны ему денег или озлоблены на него за то, что попали в его список для шантажа. Я нашел себе маленький и неприметный уголок внутри главного зала, где устроился с рюмкой бурбона, и где никто не осмеливался нарушить мое желание побыть в одиночестве.
Даже подозревая, что мой брат хотел бы избежать подобных сцен прощания с ним - он всегда был нацелен лишь на заработок денег - но все же я чувствую, что эти почести им заслужены.
На сцене устанавливают свет, и представление начинается. Лилли Энн собрала любимые сцены моего брата: секс втроем, девушка с девушкой и подчинение. Он никогда не увлекался связыванием, любил все простое. Это, так или иначе, напоминает мне о том, что я еще должен организовать похороны брата, разумеется, с помощью его невесты.
Я откидываю голову назад.
Напротив меня сидит Карсон и медленными глотками потягивает безалкогольное пиво, чтобы сохранить голову ясной, и стараться казаться незаметным. Даже облаченный в джинсы и футболку, он умудряется выглядеть в атмосфере клуба напряженным и неуместным.
Передо мной, на несколько столиков ближе к сцене, сидит агент полиции и наблюдает за разворачивающимся представлением. Надо признать, что после столь короткого инструктажа ей удивительно хорошо удается играть роль Сэди. Она кажется сдержанной, легко парирует любые знаки внимания и успешно держится в тени. Хотя при таком количестве людей трудно выделиться на фоне всей собравшейся публики. В этом и была наша идея.
Я стараюсь изо всех сил оставаться на месте, наблюдая и фиксируя все происходящего в клубе, и пытаясь отдавать дань почтения Джулиану, хотя всеми фибрами своей души я безумно желаю сейчас находиться рядом с Сэди. Вопрос не в доверии - я доверяю ей. Мое доверие к ней настолько глубоко, что я верю, она сделает все, чтобы оставаться в безопасности, но порой она так безрассудна, а у меня нет никакой возможности остановить все дерьмо, что может произойти с ней сегодня. Мне с трудом удается выносить это ощущение беспомощности, оно словно дразнит меня. Все внутри меня кричит, что Сэди сейчас подвергает себя чему-то опасному, возможно, даже смертельно опасному. И эта ситуация намного опаснее, чем все то, что с ней происходило прежде.
Гребаный ад. Каждая частичка меня рвется найти ее, последовать за ней.
Мне следовало пойти за ней.
- Расслабься, – говорит Карсон, продолжая внимательно изучать сцену. – Она там не одна.
Я поворачиваюсь к нему, уставившись на него через стол.
– О чем ты говоришь?
Он переводит взгляд на меня.
– Ты действительно думаешь, что Куинн мог отпустить ее одну на встречу с гребаным серийным убийцей? – усмехается он. – Сэди хороша, но она не оперативный агент.
Гнев разливается по моим венам.
– Кто сейчас с ней? – я вскакиваю, откидывая свой стул ногой, тем самым привлекая внимание Карсона. – Кто?
Наконец, он понимает, о чем я спрашиваю. Его брови сходятся вместе, и он отвечает:
– Я не на стороне федералов. Я работал в клубе, вместе с тобой и Сэди. Скорее всего, ее сейчас прикрывает Куинн.
- Блять.
Вскочив с места, толкнув тем самым стол и опрокинув пиво Карсона, я начинаю пробираться сквозь толпу, прежде чем он успевает закончить.
Я никогда не доверял Куинну. Несмотря на уверенность Сэди и ее веру в этого человека, я всегда с подозрением относился к его намерениям и к его беспокойству о ней. Но, мать твою, я знаю, что у него есть чувства к ней, так почему, черт возьми, он ставит под угрозу ее безопасность?
Субъект узнает, что Сэди его подставила, и он…
Я замираю на этой мысли. Прямо там, куда она меня привела.
Я выхожу в коридор и в этот момент чувствую, что меня прижимают к стене. Карсон вдавливает свое предплечье мне в грудь.
– Что бы ты ни задумал, не делай этого, – его глаза расширяются. – Это не твое дело.
- Я думал, мы уже разобрались, кто выиграл этот бой, – я отталкиваю его. – Она думает, что может доверять ему. Я не позволю ей пострадать.
- Она не пострадает, – настаивает он. – Ты думаешь, было бы лучше, чтобы она пошла туда совсем одна?
