— Ты не поверишь, Лорена, — рассказывала ей одна из девушек, которая училась с ней в римском пансионе, — сколько всего нужно, чтобы комната была по-настоящему уютной. Мама говорит, что в ней должно быть много атласных подушек с кружевами, а на бюро необходимо иметь по крайней мере двадцать различных предметов, если гостю вдруг понадобится написать письмо.
— Что же это такое за предметы? — с любопытством спросила Лорена.
— Кожаный бювар, в тон ему коробка для бумаги, серебряная чернильница, перо, маленькая подушечка для булавок, нож для разрезания конвертов, календарь, расписание отправки почты, поднос для ручек и карандашей, блокнот и еще много чего, я уже забыла, — залпом выпалила подруга.
Она перевела дыхание и продолжила, найдя в лице Лорены благодарную слушательницу:
— И, конечно же, в спальне должно быть много цветов, гвоздик или лилий, или орхидей, в случае если гостит какая-нибудь важная особа.
Лорену тогда насмешило, что цветы выбирают в соответствии с общественным статусом гостя. Она заметила, что у нее в комнате были лилии. «Интересно, — подумала она, — насколько они ценятся выше роз, а может быть, ниже гвоздик». ***
Лорена уже была почти готова к ужину, когда раздался стук в дверь и горничная, помогавшая ей одеваться, пошла открывать. Она вернулась с подносом, на котором были разложены несколько букетиков, составленных из разных цветов.
— Что вам будет угодно выбрать, мисс, подходящее для вашего туалета? — спросила горничная.
— Как это мило! — воскликнула Лорена. — Разве всем гостям герцога предлагается такой выбор?
— Разумеется, мисс, — отвечала, горничная. — А джентльменам полагаются для бутоньерок гвоздики или гардении.
Лорена какое-то время колебалась между гардениями и нежными орхидеями, напоминающими звезды.
— Что бы мне выбрать? — спросила она горничную. — Наверное, я нуждаюсь в вашем совете.
— Я думаю, орхидеи, мисс. Если пожелаете, я приколю их вам в волосы, — любезно предложила горничная.
— Прекрасная мысль! — улыбнулась Лорена. — Благодарю вас за помощь.
Поскольку никаких драгоценностей у нее не было, Лорена решила, что орхидеи послужат неплохим украшением ее наряда. «Хорошо бы, чтобы они понравились дяде», — подумала она, надеясь, что цветы придадут ей более элегантный вид.
Ее самое нарядное вечернее платье ей сшила портниха в Риме, которую Лорена предпочитала всем другим, у кого заказывали туалеты ее подруги.
Дядя не скупился на карманные деньги для своей племянницы. Лорена и не подозревала, что этим он успокаивал свою совесть, когда она писала ему с грустью, что большинство ее подруг разъезжаются на каникулы по домам, тогда как ей приходится оставаться в пансионе.
Восхищаясь прекрасной живописью в римских музеях и античными статуями, Лорена предпочитала классический стиль в одежде причудливым и изощренным ухищрениям современной моды.
Для нее не было ничего прекраснее статуй греческих и римских богов и богинь. Непонятным для нее самой образом они возбуждали ее эстетическое чувство, одно их созерцание становилось для девушки волнующим переживанием.
Поэтому она предпочитала белый цвет или простые тона, а в покрое ее платьев, от лифа до спадающей мягкими складками юбки, чувствовалось влияние классического стиля.
Но сейчас, глядя в зеркало на свое скромное белое платье, Лорена усомнилась в своем выборе и боялась, что дядя будет разочарован при виде своей племянницы.
— Позвольте заметить, мисс, вы выглядите прелестно! — воскликнула горничная.
— Благодарю вас, — ответила Лорена. — Надеюсь, я не буду выглядеть скромным белым пятном на фоне всего этого великолепия.
Она рассмеялась, стараясь скрыть свою неуверенность.
— Одно меня утешает: вряд ли меня кто-нибудь заметит, когда кругом есть столько всего, на что стоит посмотреть.
Горничная не успела ответить, как в дверь постучали.
— Можно войти? — раздался голос сэра Хьюго.
— Разумеется, дядя Хьюго, я уже совсем готова! — воскликнула Лорена, с трепетом ожидая реакции ДЯДИ.
Она подбежала к нему, и он улыбнулся, взглянув на белые орхидеи в ее волосах.
— Мне было любопытно, какие ты выберешь цветы, — сказал он.
— Это был трудный выбор, — ответила Лорена, — но Эмили помогла мне. Она была так добра, что позаботилась обо мне.
— Я очень рад, — сказал сэр Хьюго. Он кивнул горничной, которая почтительно присела перед ним.
Сэр Хьюго с Лореной вышли из комнаты.
— Здесь присутствует кто-нибудь, кого я должна приветствовать с особым почтением? — спросила Лорена, когда они спускались по лестнице.
— Что ты этим хочешь сказать? — не понял сэр Хьюго.
— Я знаю, что перед членами королевской семьи полагается делать низкий реверанс, — отвечала Лорена, — а когда однажды в монастырь приезжал кардинал, мы все должны были преклонить колени и целовать его кольцо.
Сэр Хьюго улыбнулся.
— Обещаю тебе, что кардиналов здесь сегодня не будет, да и членов королевской семьи тоже, хотя герцогу часто случается принимать высочайших особ, как своих, так и иностранных.
— Если бы я встретила настоящего принца, все это было бы еще больше похоже на сказку, — мечтательно сказала Лорена.
— Подожди, пока ты увидишь герцога, — возразил сэр Хьюго. — Не думаю, что он хоть чем-то уступает принцу.
Входя в Голубую гостиную, Хьюго Бенсон почувствовал особо напряженную тишину, установившуюся среди гостей, собравшихся в глубине комнаты.
Проявив искусство настоящего специалиста по сценическим эффектам, он намеренно выждал, пока большинство гостей не спустились к ужину, прежде чем представить им Лорену.
Сэр Хьюго был не уверен в том, какое впечатление произведет на собравшихся ее своеобразная наружность, а ее простое, но необыкновенно элегантное платье удивило даже его самого.
И в то же время многолетний опыт говорил ему, что даже знаменитый Ворт не мог бы создать что-то более для нее подходящее. Мягкие складки лифа, широкая лента пояса вокруг тонкой талии, классические линии скользящей по стройным бедрам юбки были идеальной оправой для изящных черт ее лица и прозрачной белизны кожи.
Нарочно это получилось или случайно, но этот фон особенно ярко подчеркивал таинственный блеск ее зеленовато-голубых глаз.
На губах сэра Хьюго играла легкая торжествующая улыбка.
Он знал, что критический взгляд каждого мужчины был устремлен на Лорену.
Женщин, не посвященных в секрет пари, девушка интересовала только постольку, поскольку она была его племянницей.
Сэр Хьюго нарочно попросил герцога не уделять Лорене больше внимания, чем он обычно это делал в отношении вновь прибывших гостей.
