Сейчас она стоит, смотрит своими ледяными глазами и будоражит все внутри своим равнодушием.
Всего ночь. Одна ночь, и надо же было так конкретно залипнуть. Да еще на ком? На девчонке, которая младше меня едва ли не вдвое, да к тому же дочь хорошего друга. Да уж, жизнь — юмористка, чтоб ее!
Кидаю быстрый взгляд на парковку. Думал, вчера словил больной глюк — померещилась. Нет. Машина, припаркованная рядом с моей, говорит о том, что пока в своем уме. Не двинулся. Ее я видел вчера в центре.
— Ну что вы замерли, — засмеялся Димыч.
Ох, лучше бы тебе, дружище, не знать причину. А то пиздец и мне, и твоей прекрасной дочурке.
Алия приходит в себя первая.
— Да, папуль, помню-помню, говорил. Все уши прожужжал.
Голос мягкий, приятный, словно обволакивал своей «сладостью». Беспринципное сознание подкидывало совсем другие звуки, издаваемые эти милым ротиком.
Девушка протянула аккуратную ладошку, обтянутую кожаной перчаткой и приподняла уголки губ в мягкой улыбке. Холодная маска вежливости на миг слетела, обдавая теплом голубого взгляда.
— Рада знакомству, Артём.
Не знакомы, значит? Хорошо, умная девочка.
Я усмехнулся и пожал протянутую руку, задержав в своей ладони на мгновение дольше, чем требовали приличия и, сжав слегка сильнее, чем надо было. Пробегая в едва уловимом жесте большим пальцем по оголённому запястью, от чего неприступная блондиночка вздрагивает и практически вырывает свою руку.
— Взаимно, Алия Дмитриевна.
Девушку слегка коробит мое обращение по имени-отчеству. Но, надо отдать должное: Лия быстро взяла себя в руки. Владеть собой она научилась прекрасно. На место легкого удивления вернулась улыбка, хотя взгляд голубых глаз снова сделался холодным и отстраненным. Ровно до того момента, пока из дорогой белой Audi не выскочила ее миниатюрная копия, заставляя меня потерять контроль над собой. Уже второй раз за короткий промежуток времени.
Нетрудно догадаться, кем они друг другу приходятся.
Значит, мать.
Интересно получается, а с мужем тоже познакомят? Хотелось бы мне увидеть, на ком в итоге остановила свой выбор та дерзкая девчонка из клуба. Что-то мне подсказывает, на нищебродов она явно размениваться не стала бы.
— Деда! — через весь участок слышится звонкий голосок ребенка.
— Вот, а эта принцесса — моя внученька, Майя.
Гордости друга не было предела, когда мелочь со всего ходу заскочила к нему на руки и крепко сжала своими миниатюрными ладошками. Этот жесткий во всех смыслах мужик буквально растекался на моих глазах.
— Принцесса, поздоровайся с дядей Артемом, — прощебетал, по-другому и не скажешь, Димыч. А я только сейчас понял, что стою и откровенно пялюсь на ребенка, в попытках сложить в голове два и два. Поразительно, насколько малышка похожа на мать. Пухленькие губы, овал лица, тонкий и аккуратный слегка вздернутый носик — вылитая Алия. Вот только черные, как смоль волосы, совершенно не ее, и невероятные глаза, цвет радужки которых даже не поддавался определению.
В голове щёлкнуло, когда мелочь повернулась ко мне. Мысль, что помимо матери, она еще на кого-то похожа. Отец? Возможно, я его знаю.
— Здласти, дядь Алтем, — картаво поздоровалась малышка, расплываясь в искренней улыбке. Так умеют только дети. Им фиолетово, кто ты: злодей или добряк. Улыбаются, ожидая, что ты улыбнешься в ответ.
Мысленно даю себе подзатыльник, приказывая взять себя в руки.
— Привет, принцесса, — попытался выдавить из себя мягкую улыбку. Хотя она была больше похожа на оскал. Но ребенка, кажется, это нисколько не задело.
Откровенно говоря, как-то не клеились обычно у меня отношения с детьми. Поэтому и женщин выбирал всегда одиноких, незачем парить себе мозг ненужными вещами. Есть отношения, а есть секс. Я предпочитал второе.
— Давай, мышка, — натянуто улыбнулась Алия. Невольно отметил, что с момента появления дочери девушка подобралась, словно медведица, защищающая своего медвежонка. Даже в какой-то степени вид был недовольный.
— Идем в дом, там бабушка уже заждалась.
Девушка махнула головой, косо посматривая в мою сторону. Выражение на красивом лице такое, слово я какая-то потенциальная угроза для ее чада. Появилось ребяческое желание поднять руки в жесте «сдаюсь», пока она во мне дыру недовольную взглядом не прожгла.
— Дядь Алтем, а ты снезную бабу лепить умеешь? — не замечала обеспокоенную мать малышка.
— Майя, ну какая баба, снега еще мало. Давай, сладкая, — махнула девушка рукой, разворачиваясь в сторону дома. — Дядя Артем с дедом поговорить хотят, а мы мешаем.
— Беги, занимай дедуле место.
Димыч поставил внучку на ноги, заботливо одергивая куртку, и та покорно пошла за матерью, вложила свою миниатюрную ладошку в ладонь Алии и продолжила что-то рассказывать на ходу. Мы провожали их взглядом до самого дома. Не знаю, что крутилось в голове друга, но я был в странной прострации.
Задела.
Ее неожиданное появление садануло, бередя старые раны, которые я слишком долго загонял вглубь своей циничной души. Я, черт возьми, иногда сомневался, что она у меня вообще есть. Однако что-то же упрямо ныло, сука, в такие моменты.
— Хорошая у тебя внучка, — махнул я головой, прогоняя странные мысли.
— Да, в один момент нежданно-негаданно обрадовала дочурка новостью.
Димыч, сколько его помню, всегда был мужик кремень: жесткий, прямолинейный, рубил с плеча. В лихие девяностые сколотил нехилый бизнес, который процветал и по сей день. В те годы, я хоть и был еще уличным пацаном, но уже тогда понял, к чьему образу стремлюсь. По чьему подобию хочу жить. Я искренне считал, что мы с ним похожи: характер, принципы, понятия и отношения к некоторым вещам. Для молодого Серганова не существовало никого — законченный эгоист. До поры до времени. Я не рассчитал, что есть такая вещь — любовь. И этого догнала однажды — влюбился Дмитрий по самые… кхм… в свою Верочку. С тех пор все, что касалось семьи, было для него на первом месте: святым и непреложным. Мне на своем веку с такой ерундой не везло. Все-таки, может, оно и к лучшему, одному проще. Нет семьи — нет ответственности. Моногамия — это не про меня. Отец и муж из меня явно вышел бы так себе.
— А отец кто? Из наших кругов кто-то? — не сдержал я своего любопытства. Димыч усмехнулся и предложил сигаретку.
— А хер знает.
Эффект был, как будто меня по голове битой приложили. Я закашлялся, убирая изо рта несчастный сгусток никотина. Посмотрел на друга, но тот явно не шутил.
— Это как? ЭКО?
— Нет, — уверенно помотал головой Димыч. — Хотя… голову мы уже всю с матерью ее сломали и язык тоже. Не говорит, поганка.
— А муж тогда кто?
— С чего ты взял, что она замужем? — усмехнулся Серганов.
