ГЛАВА 23
Елена
Я думала, все закончилось… И Аронов не простит мне этот эмоциональный срыв. Но нет, мы сделали вид, что ничего не произошло. А может, оно и на самом деле так. Может, мне только показалось? Мы не виделись около недели, а потом он вновь появился на пороге моей квартиры. Никаких ужинов или общения с Андреем. Виталий приходил ближе к полуночи. Трахал меня в ванной на той же машинке или возле стены. Пару раз он просил меня спуститься в машину, и мы занимались этим на заднем сидении. Я пыталась играть ледяное безразличие, выполняя свои обязанности.
Нет, я пытаюсь внушить себе, что ошибаюсь, и это всего лишь слабость, но выходит плохо. Это становится похоже на затяжную болезнь. Пока он не трогает меня, все вроде сравнительно хорошо, но как только наступает физический контакт, чувства включаются на полную мощность, и я взрываюсь в его руках, полностью растворяясь в этом мужчине, в запахе и губах. Я стала замечать, что он не целует меня, скупые касания губ, засосы и укусы не в счет. Нет настоящих поцелуев, которых требует мое глупое сердце. Но их ведь и не должно быть?! Это не предусмотрено форматом нашего договора!
Маму выписали домой, все почти хорошо, лечение идёт успешно, и она уже спокойно передвигается по квартире, но я не позволяю ей ничего делать, хоть она и рвется мне помогать. У Андрюши тоже все хорошо, он пошел в школу, а я на работу. Сложнее всего было объяснить матери, откуда у меня появились деньги, но я нещадно лгала о повышении, премии и прочей ерунде. Но если мыслить метафорами, то так оно и есть: меня повысили до любовницы и заплатили за это премию, а подробностей маме знать необязательно.
Прошел месяц. Все вроде бы наладилось. Нет, в моей жизни все прекрасно. Мои мечты о здоровье и благополучии родных забылись, о большем я не просила и, казалось бы, я должна быть счастлива. Но человек такое существо которому сколько ни дай, все мало. Вот и мне чего-то не хватало. Хотя прекрасно знала, чего, но старалась гнать от себя эту потребность. Потому что в жизни каждого человека есть нематериальная мечта, которой не суждено сбыться. И никто не виноват. Виновато мое глупое сердце, которое разрывается по мужчине, на которого я не имею права.
Наши встречи продолжались, чаще всего в кабинете Аронова. Он стал непредсказуем, мог вызвать меня посреди рабочего дня, поставить на колени, жёстко вбиваясь в мой рот, лишая дыхания, словно наказывая за что-то, а потом как ни в чем ни бывало, даже не смотря в мою сторону, отпустить работать. Казалось, что в такие моменты он показывает мне мое место, пытаясь убить все чувства. Но грудь все равно сдавливает от его грубой близости. А иногда он долго меня мучил, заставляя молить о разрядке, доводя до слез, а потом давал эту болезненную вспышку, которая разрывала изнутри, унося меня в наш космос.
Аронов больше никуда меня не приглашал, не устраивал совместные обеды и ужины. Мы практически не разговаривали, пара дежурных фраз и стоны во время секса. Да и мне не хотелось больше ему перечить, спорить и показывать характер. Я ужасно боялась сорваться и показать ему что во мне живут чувства, которые мешают мне дышать. Но больше всего боялась, что в конце концов закончатся и сексуальные встречи, после которых я ещё долго рыдаю в туалете, пытаясь вдолбить себе, что это всего лишь секс.
Иногда я просто ненавидела себя и свою сущность. За то, что не могу всё воспринимать рационально, цинично, без иллюзий и с выгодой для себя. И все были бы довольны, и не рвалась бы душа, истекая слезами. А самое главное, я совершенно не понимала, за что я полюбила этого холодного властного грубого мужика. За грубую принудительную заботу? Да, наверное, за это… Мне очень хотелось, чтобы это всё было несерьезно, а я как глупая блондинка путала чувства благодарности и любви.
На Новый год мой покровитель разрешил мне отпраздновать праздник с семьёй, а ровно в два часа ночи быть у него в квартире. Пришлось опять солгать матери и сказать, что меня пригласила Кристина.
Для него я надеваю чулки, черное платье с кружевным низом и серебряной вышивкой на груди. Хотя Аронову, наверное, всё равно, что на мне надето, вне интима он теперь почти не смотрит на меня. Хотя раньше я кожей чувствовала каждый его обжигающий взгляд. Собираю волосы наверх и замечаю, что похудела. Это хорошо, я могу теперь не утягиваться, и мне нравятся мои заостренные скулы. Немного бордовой помады на губы, духов на шею, и я готова.
На часах без пятнадцати два, выглядываю в окно и вижу машину с моим неизменным водителем. Боже, Аронов садист! Он не даёт парню выходные даже в праздники! А ведь он молодой, и у него явно есть личная жизнь!
Накидываю шарфик, пальто, быстро целую маму, наказывая отдыхать и не браться за уборку, и быстро покидаю квартиру. На улице медленно, плавно и очень красиво идёт сказочный новогодний снег, создавая праздничную атмосферу. Народ гуляет, праздник в разгаре. На дворе очень людно. Быстро прыгаю в машину, и Артем трогается с места.
— С Новым годом! — улыбается мне парень, смотря в зеркало заднего вида.
— И тебя, — в машине пахнет сигаретами, мандаринами и женскими духами. Замечаю, что Артем не в костюме, как всегда, а в толстовке с закатанными рукавами, а на его руках татуировки-надписи на латыни и кожаный браслет. Такое ощущение что Виталий вытянул его с вечеринки и заставил работать. В конце концов можно было и такси вызвать!
— Елена Дмитриевна, вы не против, если я по пути заберу девушку? Виталий Андреевич сказал, что сам отвезет вас назад, а у меня три дня выходных, — оправдывается передо мной парень.
— Конечно, я не против! — с улыбкой киваю я, и мы сворачиваем в сторону дворов. Через пять минут на переднее сидение садится маленькая худенькая девочка с длинными белокурыми волосами, и не замечая меня кидается к Артёму на шею, целуя его, проходя ногтями по затылку парня.
— Юль, — целуя ее в ответ шепчет парень, — мы не одни, малышка.
— Ой, простите, — оборачивается девочка. Такая миленькая, как куколка с длинными ресничками и розовыми губками. — Извините.
— Ничего страшного, — усмехаюсь я. — Давайте быстрее везите меня и отдыхайте.
Оставшуюся дорогу я осматриваю парочку, которая притягивается друг к другу как магнитом. То Артем тискает девочку за ножки, то она на светофорах сплетает их пальцы. И я немного завидую их беззаботности. Это сладкое время, когда все по максимуму и до конца. Чувства и эмоции на разрыв. Кажется, что у них на двоих одна жизнь, одна любовь, одно сердце и все впереди. В груди разрастается белая зависть, я думаю о том, чего у меня никогда не будет и отворачиваюсь от парочки, не желая взглядом красть их любовь.
По приезду к дому Виталия желаю Артёму и его девочке приятных выходных и выхожу из машины. Пока поднимаюсь на лифте, постоянно думаю, что я праздновала Новый год с сыном и мамой. Тихо, спокойно, с любимой едой, шампанским, телевизором и подарками. А где отмечал Аронов? Праздник подошёл к концу, и меня вызвали как приятное завершение. Как шлюху, которую вызывают, когда хочется приятного завершения ночи, как десерт. Нет, как последний глоток вина, для полного удовлетворения.
