– Мне просто…
– Закрыли тему. Ешь, давай. – Прервал её Леандор, протягивая кусочек мяса. – Потом кое-что по твоему профилю покажу.
Кивнув и откусив действительно жёсткое мясо, Аделина только сейчас поинтересовалась:
– А откуда?
– Я же тебе говорил: птица под крышу залетела, – мужчина указал пальцем вверх, и Адель тут же посмотрела на полуразвалившуюся крышу башни. – Ну а мне посчастливилось попасть в неё кинжалом.
– Ты хорошо их метаешь, – констатировала Аделина, оценив высоту башни. Граф явно преуменьшил свои способности под выражением «посчастливилось», но он молча продолжал есть и как-то странно на неё посматривать.
Едва закончили трапезничать, Леандор отвёл девушку по тому самому проходу, который ей вчера посчастливилось найти, в широкую, каменную комнату.
– Ого, – вырвалось у Аделины.
Она осмотрелась: «каменный мешок», так правильнее было бы назвать помещение с куполообразным потолком, в центре которого стоял самый настоящий алтарь, за которым находилась каменная арка.
– К нему подойти можно? – Поёжившись, спросила Адель.
– Можно и нужно. Как я и сказал – это по твоему профилю. Алтарь – артефакт, так что надеюсь: ты сможешь разобраться, как его активировать. Не бойся, – подтолкнул он девушку в спину, умолчав о том, что потратил фактически всю темень, на устранение охранных ловушек вокруг алтаря. Потерев плечо, куда угодил болт, вылетевший из стены, вспомнил, как пару раз попал под огненные всполохи – поморщился.
Адель, взяв у графа масляную лампу, прошла к постаменту, на каменной поверхности которого, по всему периметру, располагалось множество рун и выемок.
– Действительно – артефакт, – пробормотала девушка, кончиками пальцев проводя по боку алтаря.
– Ты сможешь его активировать? Хотя бы понять: что необходимо: кровь, жертва?
– А если жертва? – Вскинула на графа испуганный взгляд Адель, на что мужчина, сузив глаза, угрожающее произнёс:
– Так как я сильнее, очевидно – кто станет жертвой.
– Что? – пискнула девушка, а Леандор не в силах сдержаться, запрокинув голову, расхохотался:
– Успокойся, – еле выдохнул, а когда смог говорить, покачал головой: – я же говорил: похожа на бушаншика, даже пищишь так же. Поймаем птицу, и будет жертва. Надеюсь, сможешь разобраться, – проговорил Леандор, разворачиваясь и покидая комнату.
Время для мужчины тянулось медленно. Девушка, сидя в кресле, которое он сюда ей перенёс для удобства, что-то писала в своём блокнотике, что оказывается, был спрятан в недрах её балахона.
Платьем и мантией Леандор бы это одеяние не назвал. Сам же он, притащив покрывало и сложив его, сидел на полу, прислонившись к стене спиной. Временами отпивая алкоголь из пузатой бутылки, рассматривал девчонку.
Усмехнулся, вспомнив, как она прошипела на его «малышка», потому что якобы вульгарно звучит, и тут же подсказала: – «Адель, Аделина, Лина, но не малышка!» «Да, определённо девчонка с характером, но замкнутая до невозможности. Какая-то зашуганная что ли», – текли в его голове размышления.
Сейчас она, в свете неяркой масляной лампы, разбирая руны, периодически прикусывала губу, о чём-то думала, и этот жест навёл мужчину на размышления: – «Интересно: этот слизняк хоть доставлял ей удовольствие? Какая она в постели: бревном валяется или стонет, кусается, кричит?». Поморщился: – «Под этим мешком даже не различить толком её фигуры: ни груди, ни задницы, но судя по лицу, шее, рукам – не толстая, хотя может и тощая, и груди там нет».
Нет, граф и не помышлял о том, чтобы овладеть этим сереньким мышонком, но оказавшись вдвоём с девушкой, он, как и всякий мужчина размышлял в своём, чисто мужском ключе.
Заметив, что Аделина уже некоторое время кидает на него задумчивые взгляды, спросил:
– Нравлюсь?
– Что? – тут же встрепенулась она, явно не ожидавшая вопроса.
– Я спросил: нравлюсь тебе?
– Что? Нет! – Тут же отрицательно качнула головой, но сразу торопливо добавила: – Да! Ох, вернее ты красивый мужчина, но я…
– Оставь, – махнул рукой Леандор, допивая содержимое бутылки.
Прикусив губу, Аделина действительно размышляла о том, что задумала сделать, но от этой мысли ей становилось дурно и страшно. Но и выхода другого девушка не видела, а потому, сейчас ей нужно было, чтобы граф хорошенько выпил.
Кивнув своему решению, решительно поднявшись, принесла и протянула мужчине ещё одну бутыль алкоголя, на что он удивлённо спросил:
– Решила споить меня? – Но бутылку всё же взял.
– Ну а почему нет? Я же вчера рассказала тебе все свои секреты, так что может и ты поделишься своими, чтобы мне было не так обидно.
Леандор рассмеявшись, вскрыл сургучную пробку и отхлебнул огненный напиток, который опалил гортань.
– И не надейся, малышка.
– Я же просила! Я не…
– Тогда буду называть тебя Делия, – прервал возмущённую реплику Леандор.
– С чего бы это? – тут же нахохлилась Адель.
– С того, что Аделина и как ты там сказала – мне не нравится, поэтому…
– Тогда ты будешь Леан, – чуть сузив глаза, бросила девушка, но граф не рассмеялся, не разгневался, а каким-то странным, долгим взглядом посмотрел на Аделину, прежде чем опять выпить.
– Я так помню: у тебя есть брат? – Адель поудобнее устроилась в кресле.
– Что с алтарём? Неужели всё так плохо, что ты начала мне заговаривать зубы?
– Нет, я просто хочу передохнуть.
– Понятно. Братья.
– Хм, – кивнула девушка и вздохнула: – Я когда-то мечтала, чтобы у меня тоже был брат или сестра, чтобы было кому поплакаться или помочь, чтобы…
– Должен тебя разочаровать, милая, но то, что ты росла вдали от светского общества, наложило свой отпечаток.
– К чему ты это сказал? – Насторожилась Адель.
– К тому, что в среде аристократии если есть брат или сестра, то это не значит, что вы будете делить горести и радости, это скорее значит, что есть с кем разделить наследство – не более. Хотя у простолюдинов возможно, как и в твоих радужных, сопливых мечтах. Так что спустись с небес на грешную твердь.
– У тебя плохие отношения с братьями? – Спросила Адель, мягким взглядом смотря на Леандора, отчего тот поморщился:
– Девочка, у меня нормальные отношения с братьями и не надо смотреть на меня так, словно ты сейчас подойдёшь и будешь меня утешающе гладить по голове. У нас большая разница в возрасте, росли мы отдельно и воспитывали нас совершенно разные гувернёры и учителя, так о какой братской любви может идти речь, если мы видимся раз в сезон? Ах, да, ещё и в родовом поместье пересекаемся. Но поверь, дорогая – данная ситуация для аристократии норма.
