— Иди ко мне, детка, не бойся. — Его пальцы зарываются в мои волосы на затылке, он фиксирует мою голову, и я удивленно распахиваю глаза, когда наши губы соприкасаются. Он целует меня осторожно, медленно, я же забываю, как дышать, из-за растерянности и в первое мгновенье просто замираю в его руках послушной куклой. Разрешаю углубить поцелуй и снять со своих плеч джинсовую курточку.
— Артем, — выдыхаю я, собираясь отстраниться.
— Т-с-с-с, ничего не говори, — ласково произносит он, замедляя поцелуй. Я все-таки хочу довериться ему, прикрываю глаза, пытаясь почувствовать хоть что-то, но его ласки не приносят мне никаких чувств. Никакого огня внутри, никакого водоворота ощущений, шума в ушах и звездочек в глазах. Скорее, некая неловкость и неправильность происходящего.
Я честно хочу дать Артему шанс. Я ему нравлюсь, это невозможно не заметить, да и он мне приятен. Клин клином вышибают — так ведь? Поэтому я расслабляюсь и приоткрываю губы, несмело отвечая на поцелуй. Цепляюсь за его плечи, зарываюсь пальцами в коротком ежике его волос. Хочу расслабиться рядом с ним, но не могу. Слишком много мыслей блуждает в моей голове.
— Артем, подожди, — хватаю парня за руку, когда с его стороны начинаются уже откровенные приставания и идут намного дальше поцелуев. Я не готова к этому, точно не сейчас и не здесь.
— Ты мне нравишься, Вика, ничего не могу с собой поделать. Если хочешь, можем поехать в гостиницу, но не уверен, что протяну так долго. — Его дыхание тяжелое и рваное. Горячит кожу на моей шее. Его руки все еще на моих бедрах, и я сглатываю подступивший к горлу ком, решаясь наконец-то рассказать о главном:
— Артем, я беременна. От бывшего, но у нас с ним давно уже ничего нет, — эти слова настолько легко срываются с моего рта, что я, кажется, удивлена ими не меньше парня.
____v[n1]
Артем резко отодвигается в сторону, хмурится и смотрит на меня прищуренным взглядом. По его непроницаемому выражению лица невозможно понять, о чем он думает. Я стараюсь выровнять дыхание и справиться с волнением. С замиранием сердца жду его реакцию на мои слова.
— Это шутка такая, да? — нервно посмеивается он, и все очарование вечера исчезает за считаные секунды, рассыпаясь в прах.
Я отрицательно машу головой, вжимаясь в сиденье еще сильнее.
— И… что ты собираешься делать? — сквозь зубы спрашивает он.
Неопределенно пожимаю плечами, потому что все, что я делаю в последнее время, — плыву по течению в надежде, что оно подхватит меня и унесет в нужном направлении. Пока что безрезультатно.
— У меня есть знакомая, могу записать тебя к ней. — Артем нервно выстукивает пальцами по приборной панели и задумчиво поглядывает в темноту через лобовое стекло.
— Спасибо, но я уже встала на учет.
— Не понял: ты собралась оставлять ребенка, что ли? — резко поворачивает голову в мою сторону, и под его взглядом мне становится неуютно.
— А что мне делать? — спрашиваю удивленно. — Подожди, ты сейчас предложил записать меня на аборт?
— Я предложил тебе нормальный вариант. Сама подумай: бывший, как я понял, помогать не собирается; ни я, ни любой другой мужик не будет в восторге от чужого ребенка. Ты гробишь свое будущее.
— Молчи, Артем, пожалуйста, лучше молчи, — закрываюсь от него, начинаю нервничать ещё сильнее. Разочарование затапливает меня изнутри, а ещё страх. Страх, что парень и в самом деле прав: я и мой ребёнок никому не будем нужны. Это ведь лишняя обуза для мужчины. Непрошеные слёзы подступают к глазам, и мне уже с трудом удаётся сдерживать их, я хочу закрыть уши и не слышать его. Не чувствовать, как больно хлещет меня каждое слово Артема.
— Я говорю тебе правду, Вика. Ты красивая девушка, но от одной мысли о том, что внутри тебя ребенок от другого мужика, мне даже целовать тебя не хочется, не говоря уже обо всем остальном. Реши свою проблему, и тогда встретимся вновь и поговорим о нашем будущем и отношениях.
Я пораженно раскрываю рот, но не могу произнести ни слова. Глотаю воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и пытаюсь сосредоточиться на чем угодно, только не на его словах.
— Если женщина дорога мужчине, то неважно, есть у нее ребенок, куча больных родственников или долги. Он будет любить ее со всем багажом, — резко отвечаю я, сжимая кулаки так, что ногти больно впиваются в ладони.
— Это мысли наивной дурочки, — фыркает он. — Я не готов к собственному ребенку, а к чужому тем более. Спасибо хоть, что сказала до того, как… — кривится он, вызывая во мне неприятную дрожь.
— До того, как что? — спрашиваю с вызовом и чувствую, как медленно в моих глазах Артем теряет всю привлекательность.
— До того, как я распластал тебя на заднем сиденье машины.
На меня словно выливают ушат холодной воды. Я не могу поверить, что это говорит Артём. Парень, который так мне нравился когда-то. Парень, который всегда был так мил со мной, который часто заходил к нам в гости и рассказывал забавные истории из жизни.
Кажется, это мой предел. И на сегодня, и на ближайшие несколько месяцев. Больше никаких знакомств и свиданий.
Дрожащей рукой я надавливаю на ручку двери, собираясь закончить этот разговор, вечер и любые отношения с парнем. Трусливым побегом.
— Ты куда? — Он хватает меня за руку, и наши взгляды встречаются.
— Пройдусь, а то вдруг тебя вывернет от меня прямо в машине. Всё-таки я беременна от другого мужчины, — не могу удержаться, чтобы не съязвить.
— Не глупи. Я отвезу тебя домой.
Я вырываю свою руку из его захвата, бросаю в его адрес несколько сдержанных ругательств и вылетаю из машины.
— Ну и катись к чертям! — кричит мне вслед Артём, и, обняв себя за плечи, я ускоряю шаг.
Позади слышится звук мотора, машина со скрипом срывается с места и исчезает. Я остаюсь одна посреди какого-то сквера. Ночью. На улице сыро и неприятно, моя джинсовка осталась в салоне автомобиля, как и сумочка, — вспоминаю я, и первый всхлип вырывается из моего горла. Неужели я и в самом деле никому не буду нужна? Неужели все мужчины такие, как Юра и Артём? Я прикрываю ладонью рот, пытаясь сдержать плач, присаживаюсь на первую попавшуюся лавочку и даю волю слезам.
Вдоволь проревевшись, наконец-то немного прихожу в себя и понимаю, что у меня нет ни денег на такси, ни ключей от квартиры, а ещё я понятия не имею, где нахожусь.
Я зла на себя за свою беспомощность, зла на Артема за то, что он не смог удержать язык за зубами, не проявил хоть чуточку благородства, не предложил остаться друзьями, а вылил на меня ведро с помоями, словно на дворе восемнадцатый век, а я опороченная женщина.
Как назло, ещё зарядка на телефоне мигает красным, и я понимаю, что этого не хватит, даже чтобы дождаться подтверждения заказа такси. С силой сжимаю в руках телефон, раздумываю всего несколько мгновений и делаю то, чего бы никогда не сделала при нормальных обстоятельствах. Набираю номер человека, которого видеть сейчас хочу меньше всего.
