— Ты об этом пожалеешь, Тихомиров. Не знал, что ты псих.
— Очень страшно, — оскалился я и вытолкал непонимающую ничего девушку из комнаты, громко хлопнув дверью.
***
— Игорь, что произошло? — тихо спросила она в машине.
Такси несло нас по ночному городу домой.
— Ведь ты говорил, что этот контракт важен.
— Да, был важен.
— Он сорвался?
— Ты сама слышала, — устало вздохнул я.
— Но я не понимаю, — вскинула она брови. — Ради чего тогда мы старались? Что случилось, пока я выходила?
— Я не хочу сейчас об этом говорить, — довольно резко сказал я, и Вера боязливо замолчала.
Отвернулась и стала смотреть в окно но пролетающие мимо огни. А я задумался.
Мне бы самому понять, что это было. Всплеск ярости после слов с сексуальной подоплёкой в сторону неё меня удивил самого.
Я ревную? Еле сил хватило не съездить ему кулаком по морде.
Да. Абсолютно точно — ревную.
Сам не понял, когда случился тот момент, что я стал наслаждаться рядом с ней не только одним телом, но и душой тоже, и представить себе, что она с кем-то другим я уже не могу.
Вера — моя. И ничья больше. И спать она будет только со мной.
Повернул голову и посмотрел на неё. Молодая женщина задумчиво смотрела на ночной город. Красивая, сексуальная, она нравится мужчинам. Но неужели я испытываю уже нечто большее, чем просто желание, похоть даже? Когда наступил тот час, когда я захотел с ней спать рядом, дарить подарки? Я его упустил, и сам не заметил, как подсел на этот наркотик по имени Вера.
Постоянно думаю о ней, просто не могу выкинуть из головы. Даже работать мешает. Как будто помешался на ней. Мне казалось, я уже на такое не способен. С женой было не так. То была тёплая любовь, а здесь какая-то любовь-война, которая рвёт меня в куски. И её тоже.
Похоже, я просчитался, и на этот раз мне не удалось остаться холодным к очередной любовнице. К Вере у меня другое отношение, особенное. Сегодня я отчётливо это понял. Я вовсе не отношусь к ней так же просто, как в женщинам после жены и до неё.
Мне будет тяжело с ней расстаться, но после моего поведения Вера не захочет оставаться добровольно. Да уж, заварил я кашу…
Глава 41
Вера.
Всю дорогу молчал и хмурился, но после того как Игорь рыкнул на меня, моё любопытство немного утихло. Ладно, доедем до дома и там поговорим. Должна же я понимать, что там произошло? Может, это я что-то не то сказала?
Тихомиров также молча прошёл по гостиной, скинул с себя пальто, небрежно бросив его на спинку дивана, уселся на мягкое сидение и провёл рукой по волосам, взъерошив свои упрямые тёмные, почти чёрные волосы.
Я сняла шубку, повесила её в шкаф и тихо присела рядом с ним.
— Скажи, я виновата в том, что произошло в ресторане? Я переживаю, что сделала что-то не так. Вы ведь чуть не подрались.
— Ты не при чём. Если только, косвенно, — устало отозвался мужчина.
Всё же ему этот контракт был куда более важным, чем он пытается показать. Лицо его было таким же равнодушным и непроницаемым, как и всегда, но мне казалось, что я чувствую то, что творится внутри него. А творилось там что-то неладное. Настоящий шторм океана.
— Как понять — косвенно? — не поняла я.
— Хочешь знать? — перевёл он взгляд карих глаз на меня.
— Да, — пожала плечами.
— Изволь, — откинулся Игорь на спинку дивана. — Пока ты вышла, наш несбывшийся инвестор сказал, что согласен на условия контракта полностью.
— И? — подняла я брови.
— Но с небольшим отступлением. Он захотел на ночь мою помощницу. Потребовал секса с тобой, Вера.
Лицо моё стало каменным, злость и мерзость окатили с ног до головы.
— Как это потребовал? Я ему что — проститутка? — возмутилась я.
— Ну вот поэтому мне и пришлось довольно грубо объяснить, что даже если мы заинтересованы в его деньгах, то это не даёт ему право относиться к тебе подобным образом. Ну и я не сутенёр тоже.
Игорь говорил с гневом в голосе, даже сейчас его злила эта ситуация. Кулаки невольно сжались вновь. Осипов оскорбил не только меня, но и его. Нас обоих.
— Что ж… Это… очень благородно с твоей стороны. Спасибо, — сказала ему, мягко коснувшись руки в пиджаке.
Тихомиров тут же уловил этот жест и уставился на мои пальцы, а потом поднял глаза на меня. Я стушевалась и убрала руку. Не знаю даже, почему мне вдруг захотелось сделать именно так и сократить расстояние между нами, которое сама же ревностно оберегала.
— Я не позволю никому оскорблять тебя. И себя тоже.
— Потому что я твоя…любовница? — не сдержалась и подковырнула его.
— Потому что ты мать моего ребёнка и женщина. Этого достаточно.
Однако, довольно двулично звучит эта фраза из его уст…
— Другим нельзя, а тебе можно, да? — невольно начала закипать от собственных мыслей.
— Что ты имеешь ввиду? — сузил глаза мужчина.
— То, что ты недалеко ушёл от Осипова. Ты тоже потребовал.
Глаза Игоря вспыхнули. Мне удалось его задеть. Зачем? Не знаю, но так надоело молчать…
Он резко ухватил меня за запястье.
— Это не одно и тоже.
— А в чем разница? — кокетливо изогнула я бровь. — Тебе можно иметь такую игрушку как я, а ему нет?
Его пальцы отпустили мою руку и впились в подбородок, поднимая на себя моё лицо.
— А ты можешь быть стервой, оказывается? Тебе не идёт.
А я и не стерва. Просто разозлил меня Тихомиров. Он любого разозлит, даже ангела безгрешного.
В ответ промолчала, пытаясь убрать пальцы с лица. Ненавижу, когда он так делает.
— Так вот разница — Осипов тебе не нравится. А я — нравлюсь.
Не выпуская подбородок из пальцев, он наклонился и поцеловал мои губы. Мягкий, тёплый поцелуй, ласковый, я даже на время увлеклась и застыла на месте, наслаждаясь движением мужских губ по поим. Но потом в очередной раз во мне взыграл внутренный протест.
Поцелуи для меня важнее, чем близость. Желание целовать человека означает для меня доверие, а Игорю я доверять не могу, и потому не готова дарить ему свои поцелуи, даже несмотря на то, что между нами уже много раз был секс. Мне захотелось его оборвать.
Упёрлась в мужскую грудь руками и заставила оставить в покое мои губы.
— Я устала. Спать хочу, — сказала ему, отворачиваясь в сторону и продолжая не давать ему прижать меня к себе.
К моему удивлению, сегодня Тихомиров не стал проявлять настойчивость и отпустил меня.
