Артур тяжело вздохнул и потупил взгляд, а его густые ресницы опустились. Между нами повисло долгое молчание, но когда он поднял свое лицо и заговорил, я задрожала:
— Я не могу тебя отпустить и… я верю тебе, — произнес он мягким и вкрадчивым голосом.
Я почувствовала прикосновение к своей руке и замерла. Артур слегка сжал мою ладонь, а у меня снова закружилась голова и потемнело перед глазами, но уже совсем от других чувств. У меня перехватывало дыхание, когда он так на меня смотрел.
— Репортёры узнали каким-то образом о тебе и о Егоре, скорее всего разболтались медсестры. Костя должен был не отходить от тебя ни на шаг. Завтра у тебя будет новый, более надежный, водитель и охранник. Ни о каком отдельном проживании и речи идти не может, — сдержанно говорил Артур, но все его прикосновения и огонь в глазах говорили об обратном.
— Костя не виноват, он не знал, что я собиралась поехать к тебе домой. То есть к Кате… — Артур смотрел на меня пристальным взглядом.
— Это не имеет значения. Главное — ничего не бойся. Вынашивай детей и не думай ни о чем плохом. И впредь, — он сделал паузу, — прежде чем сделать какие-либо выводы, необходимо обсуждать проблемы и возникшие вопросы со мной, а потом принимать окончательные решения в одиночку. Именно в таком порядке, запомнила?
— Ты… Ты изменил договор с клиникой, мне утром звонила Кольцова… Теперь и тот договор, который ты вынудил меня подписать в самом начале, разорвешь? Ты не отнимешь у меня детей? — чуть слышно спросила я, а на мои глаза навернулись слезы.
— Обещать тебе, что все будет хорошо я не могу, — взгляд Артура потемнел, а выражение его лица сделалось замкнутым, губы решительно сжались в тонкую линию.
— Я… надеялась, что у тебя есть сердце… что… Ты ведь сам сейчас сказал, что веришь мне…
Дурочка, какая же я была дурочка! Наивная глупышка, мечтавшая о его любви и крупицах нежности. Я ничего не ответила, выдернула руку из его ладони и отвернулась к окну. По легкому неприятному привкусу крови во рту я поняла, что прокусила губу. Мне следовало не тешить себя пустыми надеждами, но я так мечтала о его любви…
— Ни к одной женщине меня не влекло так как к тебе, Вика — на моих ресницах задрожали глупые, непрошеные слезы, а рука Артура вновь обхватила мое тонкое запястье. Я медленно повернулась к нему и бросила взгляд на его смуглую большую ладонь, сжимавшую мою кисть. Он нащупал на той голубоватую жилку и смотрел на меня. Мое учащенное сердцебиение и красные глаза выдавали мое отчаяние с головой. — Что бы это ни было, сильнее этого чувства я не испытывал и в этом гремучем коктейле столько всего намешано, что тебе лучше не знать и половины. Это далеко не то, что мечтает услышать женщина, находящаяся в твоем положении, но, если ты так переживаешь о будущем и боишься остаться без детей, мы узаконим отношения, я усыновлю Егора, а у будущих детей будет отец и подобие семьи.
— Подобие семьи? — эхом отозвалась я. — Ты предлагаешь мне роль узаконенной содержанки? — я скривила губы в досадной усмешке. — Это единственный раз в жизни, когда ты оказался прав на мой счет, — мне было больно, но я как могла старалась не показать вида. — Об этом я никогда не мечтала услышать! Убери свои руки… — с горечью произнесла я.
— Даже и не подумаю, — сказал Артур и потянул меня на себя. — Сначала обсудить со мной возникшие вопросы, а потом принимать решение, — напомнил он мне, задерживая взгляд на моих губах. — Именно в таком порядке, — мне казалось он меня сейчас поцелует, нас разделяло буквально несколько миллиметров, но он лишь внимательно смотрел мне в глаза и продолжил говорить тихим и вкрадчивым голосом: — В этот раз ты сама сделаешь выбор. Мы оба причинили друг другу страдания в прошлом… Я решил, что эта беременность может стать для нас еще одним шансом, чтобы забыть о прошлых недоразумениях и постараться понять друг друга в настоящем, — я уставилась на него, с трудом веря тому, что он только что сказал.
Горячее дыхание опаляло мне щеки, Артур крепче прижал меня к себе и коснулся губами уголков моего рта. Но почувствовав сопротивление с моей стороны, он впился в них требовательным поцелуем, а я отчетливее ощутила его терпкий мужской запах, который всегда меня возбуждал. Меня захлестнула новая волна слабости от желания почувствовать его ласки. Последние несколько дней я переживала и думала о том, что он больше никогда ко мне не прикоснется, а в эту минуту мечтала о продолжении, эйфория охватила все мое тело, проникая глубоко, в самую душу.… Наверное с моими гормонами действительно было что-то не так, потому что я не могла объяснить калейдоскопа всех чувств, что испытывала к мужчине. Артур отпустил меня в тот самый момент, когда я подумала, что лишусь чувств от нехватки кислорода. Он отстранился и прислонился спиной к сиденью, повернул голову так, чтобы можно было смотреть мне в глаза.
Я молчала и тоже смотрела на него, а потом первой нарушила затянувшуюся паузу:
— У меня давно нет выбора. Моим детям нужен отец, а ты… — вихрь эмоций утих внутри меня, а я вернула себе способность говорить. — Каждый раз ты даешь мне четко понять, что из нас двоих сердце имеется только у меня, но кажется ты заблуждаешься.
Лицо Артура напряглось, каждая черточка высвечивалась светом от приборной панели. Он молча отвернулся, завел двигатель и машина плавно тронулась с места.
Глава 38
Две недели прошли словно по какому-то щелчку. Я слабо приоткрыла глаза и поморщилась от яркого солнечного света, что заливал комнату.
— Через час Костя отвезёт тебя в клинику на обследование. Сомневаюсь, что такое состояние нормально, — услышала я голос Артура и от сна не осталось и следа.
Повернула голову и встретилась с его внимательным взглядом. Не знаю сколько времени мужчина находился в комнате и смотрел как я сплю, но последние три дня я только и делала, что спала. Сил не был даже чтобы встать и поесть. Меня постоянно мутило, даже от виды воды. Но я отчетливо помнила, что она снилась мне каждую ночь, в том числе и эту, а я не могла ей напиться. Протягивала руки к источнику, жадно глотала холодную воду из ладоней, сложенных гармошкой, а утоления жажды не наступало. Глаша приносила подносы с едой в мою комнату три, а то и четыре раза на день, и уносила их обратно. Я смотреть не могла в сторону еды. А последние дни не могла даже себя заставить съездить к Егору. Единственное состояние, в котором я чувствовала себя относительно хорошо — это был сон.
— Со мной все в порядке, — слабо отозвалась я. — Это токсикоз. С Егором я ходила точно так же, — точнее пластом лежала дома после того как приходила с работы. — Даже не представляю как мне хватало сил работать весь день. Но кажется это не продлилось долго, я упала в обморок и мне выдали больничный, — вспоминала я события давно минувших дней.
Артур смотрел на меня пронизывающим взглядом.
— Уверен, что врачу показаться не будет лишним. Только обмороков нам и не хватало. Он назначит терапию или лечение, но это ненормально, — говорил он, вглядываясь в мое лицо. — Именно об этом я говорил тебе в прошлый раз, когда настаивал на одном эмбрионе. Двое — это уже повышенный риск для твоего здоровья, а у нас не так много времени, чтобы ждать и пробовать снова.
