— Вчера ведь было все хорошо… — недоуменно проговорил он.
— Да, — согласилась я. — Но утром я едва поднялась с постели. Температура, головная боль, слабость…
А ты вчера вполне мог подхватить мои вирусы, когда настойчиво продолжал добиваться от меня взаимности, засовывая свой влажный язык мне в рот… Этого вслух я говорить не стала, но при встречи, сделала себе пометку обязательно ему это припомнить.
— Конечно, напиши все, что необходимо. Арсений подвезет в течение часа, а я вызову тебе врача. Вечером к вам заеду, — сказал он, проигнорировав мои предостережения.
— Спасибо, — я отложила телефон на прикроватную тумбочку, свернулась калачиком, потому что меня трясло от холода, и закрыла глаза.
Глава 39
Сергей
Вот уже который день я не мог заставить себя полноценно работать. Ни одна сфера жизни больше не была мне подконтрольна, и это вносило сумятицу и хаос в размеренный уклад. Мне теперь постоянно казалось, что я упускал что-то важное, оглядывался назад в прошлое и задавался вопросом, а жил ли я вообще до всех этих событий? До встречи с сыном?
Взяв ключи от машины и, сказав секретарше, что сегодня меня в офисе не будет, я поехал к Ульяне и Марку. И не потому что так было правильно, а потому что меня тянуло к ним.
— Арсений, перекинь мне список лекарств, какие прислала тебе Ульяна, — попросил я, дозвонившись до водителя.
— Я уже все купил и сейчас поеду к ним.
— Отлично. Где ты? Я заберу лекарства и сам все отвезу.
Арсений назвал адрес, а я завел двигатель и направился к указанному месту.
Мне и в самом деле было сейчас плевать на отчеты, на истерики Аллы, которая снова пренебрегала рекомендациями врача и ушла из больницы, наплевав на запреты. У меня складывалось впечатление, что она совсем не хотела этого ребенка или таким образом пыталась мне что-то доказать, не знаю. Что я думал делать дальше во всей этой ситуации? Ничего. Я ждал когда Алла сама расскажет мне наконец всю правду, потому что был уверен, что тест ДНК покажет, что и этот ребенок был зачат не от меня. Столько лет ничего не получалось, а тут…
Припарковав машину у дома, я вышел на улицу и подошел к двери. Дубликат ключей от квартиры, в которой жили Ульяна и Марк у меня, конечно же, имелся, но ей об этом знать было не нужно. Я поднялся наверх и позвонил в звонок.
— Кто там? — послышался голос Марка, а я натянул слабую улыбку.
Я до сих пор не мог уложить в своей голове, что у меня уже был взрослый сын…
— Это Сергей, — отозвался я. — Привез лекарства.
Ульяне было совсем плохо, если она не подошла к двери? Послышался звук открываемого замка и спустя мгновение я увидел бледное личико своего сына и взглянул на него встревоженным взглядом.
— Привет, ну как вы тут? — каждый раз я ощущал щемящие чувства внутри, когда смотрел на Марка и еще до конца не понимал, как реагировать на весь этот хаос, что творился внутри. — Врач уже был? — поинтересовался я.
— Я нормально, а врача еще не было, — он покачал головой.
Выглядел Марк и в самом деле еще ничего, я ожидал увидеть куда худшую картину. Сейчас проверим в каком состоянии была Ульяна. Я прошёл в квартиру, закрыл за собой дверь, разделся и направился в ванную. Вымыл руки и на секунду застыл у открытой двери в комнату Ульяны. Затем подошёл к кровати, наклонился, потрогав ее щеки и лоб. Они были горячими, а на неестественно бледном лице горел яркий румянец. Обеспокоенным взглядом я какое-то время смотрел на нее, а потом повернулся к Марку, который стоял рядом.
— А у тебя есть температура?
— Нет, горло першит и насморк немного, — сын качнул головой.
— А мама давно спит? — он кивнул.
— С самого утра как тебе позвонила… — задумчиво отозвался он.
Тяжело вздохнув, я поднялся на ноги еще раз окинул Ульяну внимательным взглядом. Ладно хоть позвонила. Эта гордячка вполне могла бы умереть, но не попросить у меня о помощи. Все бы отдал, чтобы иной раз узнать, что творилось у нее в голове. Насколько же разными были две сестры. Мне потребовалось время, чтобы рассмотреть доброту, открытость и искренность Ульяны. В ее поведении и общении не было ни грамма наигранности, от которой у меня уже оскомина появилась на зубах за годы брака с Аллой.
Я вышел из комнаты и набрал врача еще раз, пообещав двойную оплату за срочность, сбросил звонок и поглядел на Марка, который ходил за мной хвостиком и жаждал моего внимания.
— Я хочу кушать, но еще не научился пользоваться новой микроволновкой… Маму мне было жаль будить, а все бутерброды, какие она приготовила утром, я уже съел… — он виновато улыбнулся, а я снова почувствовал, что хочу обнять его.
— Значит, идем разбираться вместе, — я посмотрел на сына заботливым взглядом.
Где же их угораздило подхватить болезнь? Неужели так проходила акклиматизация? Или нагулялись на улице?
— Ты сегодня больше не поедешь на работу? — спросил Марк, а в его голосе послышалась надежда.
— Какая уж тут работа. Маме плохо, ты тоже болеешь. Мои дела подождут.
— А дома?
— А дома… меня никто не ждет.
Я почти не обманывал ребенка. Алла странно затихла, отец был под присмотром врачей в больнице, и шел на поправку. Казалось, что жизнь потихоньку налаживалась.
Я посмотрел на Марка, чувствуя, как в груди с левой стороны странно тянет и обнял его.
— Мне нравится, когда ты приезжаешь, и маме тоже… Хоть она ничего и не говорит, но я вижу, как она потом ходит с улыбкой.
Что-то новенькое… Нет, конечно, я не маленький мальчик, как Марк, и понимал много больше. Только Ульяна после вчерашнего поцелуя попросила меня, чтобы я не переступал черту. В отличие от нее ничего постыдного и ужасного я не видел в нашей ситуации и том, чтобы попробовать сблизиться. Нас обоюдно влекло друг к другу, а точек соприкосновения было значительно больше, чем общий ребенок. Я сделал поспешные выводы, когда предполагал, что ни с одной из сестер не захочу связать свою дальнейшую жизнь. И лишь в одном был согласен с Ульяной — торопиться было нельзя, теперь мы оба несли ответственность не только за себя, но и за маленького ребенка.
Я разогрел Марку суп и сам с ним пообедал. В холодильнике мы нашли вчерашний пирог и доели его. Выпили чаю и довольно переглянулись. Взглянув на часы, я отметил, что с минуты на минуту появится врач. И не ошибся. Звонок в дверь раздался в тот самый момент, когда я споласкивал посуду и расставлял ее на сушилке.
— Это наверное врач, — сказал я вслух, выключая воду.
Марк спрыгнул с высокого стула, что стоял у окна и выбежал из кухни.
— Я открою, бросил он, — а я кивнул.
Промокнув руки полотенцем, я направился в прихожую следом за сыном, как вдруг услышал голос, который ожидал услышать меньше всего. Я не смог сдержать удивления, а затем и расползающейся злости, когда увидел на пороге квартиры Аллу. Она стояла с выпиравшим животом и смотрела потрясенным взглядом на Марка. Открывала и закрывала рот и пребывала в не меньшем потрясении, чем я.
