Я видела, что он замкнулся в себе после предательства сестры. Но я не стала подливать масла в огонь его сожженных чувств и доверия к Наташе и усугублять и без того напряженную обстановку. Девушка приходила ко мне в больницу, чтобы извиниться, и я приняла извинения, но впредь попросила держать дистанцию в общении. Мне требовалось время, чтобы осознать ее «доброту» и «гостеприимство». Не уверена, что смогу доверять людям с таким же безрассудством, с каким делала это раньше.
— Та ночь в небоскребе и твои обещания обнулились в момент, когда я не смог тебя защитить. Я не тороплю тебя с ответами и решениями. Подумай хорошо, прежде чем дать мне окончательный ответ. Я не вернусь жить в Россию, можешь не тешить себя напрасными надеждами. У меня в Австрии свой бизнес и работа. Деньги отца мне по-прежнему не нужны. А после всего, что случилось, тем более…
— А Карим… он знает, что он твой настоящий отец? — я погладила его по плечу и заглянула в глаза.
— Нет, но на днях он вернётся из Старгорода с твоей мамой и Лизой, я решил, что поговорю с ним. Хочу закончить все дела перед отлетом, чтобы больше меня здесь ничто не держало.
Я кивнула, не решаясь задать новые вопросы, и прижалась к Саше. Понимала, что не скажу ему «нет» и поеду следом за ним хоть на Аляску. Но говорить сейчас ему об этом не стала. Просто потому что чувствовала, что ему сейчас не до разговоров о будущем и моих откровений. И по идее я должна была испытывать чувство потерянности, но все в эту минуту было почему-то наоборот. Как никогда, я была уверена в своем решении быть с этим мужчиной. И уехать с ним из России, чтобы начать все с чистого листа.
— Иди, отдыхай, мне нужно съездить в одно место, — он выбрался из моих объятий, поставил чашку в раковину и вышел из кухни.
Спустя минуту я услышала, как щелкнули замки входной двери. У меня остался осадок на душе от нашего разговора. Только сейчас я впервые по-настоящему задумалась над тем, что испытывал Саша, когда потерял маму. За работой я немного отвлеклась от грустных мыслей. Сидела за компьютером, отвечала на сообщения и сортировала все, что успела сделать до всех последних событий. Нарисованные работы я фотографировала в телефон и для удобства раскладывала по папкам.
На улице уже стемнело, я ждала Сашу. Но его все не было, а мне не хотелось показаться навязчивой, обрывая его телефон вопросами, куда он запропастился. В итоге, уговорив себя, что это простое проявление внимания и заботы с моей стороны, а не назойливость, я набрала его номер. Но там мне ответили, что абонент временно недоступен. Тогда я уговорила себя второй раз, а когда меня снова постигла неудача, я решила позвонить Наташе, потому что не знала никого, к кому бы он мог отправиться в такой поздний час. Она ответила сразу же.
— Тася, здравствуй… — удивленно проговорила она в трубку упавшим голосом. — Что-то с Сашей?
В больнице, когда она пришла меня навестить, я не строила из себя чистого ангела, много чего сгоряча ей наговорила. Мне было больно за потерю своего ребенка, за Сашу, за все, что случилось, но… откуда Наташе было знать, что я беременна? Нет, я не оправдывала ее поступка, но неужели месть за смерть матери и жажда наказать виновных стоила мнимого триумфа? Она ощущала вкус победы?
— Извини, что тревожу, но Саша ушёл днем и домой больше не вернулся… Его телефон не отвечает… — холодным и отстраненным голосом произнесла я.
— Я не знаю, где он есть. После всей этой истории он не появлялся и… — Наташа осеклась. — Прости меня, Тася, пожалуйста ещё раз. Я не могла подумать, что все так получится… Хотя должна была! Казалось, бы злодеи наказаны, мы все живы и почти здоровы, но…
— Как состояние отца?
— Пока без изменений, и врачи не дают прогнозов…
— Будем надеяться, что он выкарабкается.
Я никогда не общалась с этим человеком, но мне было жаль и его.
— Саша говорил что-то о своих планах? — аккуратно поинтересовалась Наташа.
— Да, он хочет уехать из России.
— Все-таки уехать… — грустно отозвалась она. — Надеюсь, со временем он простит меня, но пока, я думаю, это невозможно…
— Простит, Наташа, — я понимала, что многое изменилось в их жизнях, но все это пройдёт. Со временем. Не сразу. И мои воспоминания об этих ужасных днях тоже померкнут.
Я услышала, как открылась входная дверь, и веселые голоса разнеслись по прихожей. Кажется, это был Лизин голос?
— Я пойду, кажется Саша пришёл…
— Да, — грустно отозвалась Наташа.
Я вышла в прихожую и обмерла, увидев, что Саша был не один, а вместе с Лизой. Но когда он успел её привезти? Карим обещал, что они приедут не раньше следующей недели!
— Не ждала? — рассмеялась Лиза и бросилась мне на шею. — Саша просил меня не говорить тебе о сюрпризе! А я всю дорогу его уговаривала тебе позвонить!
— Да? То есть вы уже приехали с мамой и молчали? — удивилась я. — И ты тоже знал? — мельком взглянула на Сашу.
— Буквально два часа назад и узнал. Лизу отпустили к нам на несколько часов. Поэтому собирайся, поедем показывать ей вечернюю Москву, — от плохого настроения Саши, казалось, не осталось и следа.
— Что? Неужели появилась ещё одна девушка, претендующая на твоё внимание? Я не выдержу такой конкуренции! — рассмеялась я, видя два счастливых лица перед собой.
— Саша сказал, что теперь мы будет видеться чаще, — я с интересом поглядел на него. Саша улыбался, но глаза его были бесконечно грустными. Он только недавно признался мне, что уедет из России. Неужели уже переменил свои планы?
Я быстро переоделась и привела себя в порядок. Последние дни я мечтала выбраться куда-нибудь погулять и развеяться, потому что устала от больничной атмосферы, будто провела там несколько месяцев, а не дней.
— Мне нужно тебе столько всего рассказать! Завтра Карим обещал свозить нас с мамой в мою новую школу и познакомить с директором. А ещё у меня будет скоро отдельная комната, и я буду ходить плавать в бассейн. Я мечтаю научиться плавать так же хорошо, как Саша, и стану самым быстрым и лучшим пловцом! — принялась перечислять Лиза.
— Да? — я ухмыльнулась и обняла сестру.
— Да! — радостно отозвалась она и обернулась в сторону Саши, а тот задорно ей подмигнул.
Мы спустились на лифте вниз и забрались в машину.
— А потом я научу плавать тебя и ваших детей, — мечтала Лиза, а я снова улыбнулась, чувствуя, как в груди неприятно кольнуло при упоминании о детях. Но с момента выписки я решила не думать о выкидыше.
— Конечно, — весело отозвалась я, никак не выдавая волнения. Саша все время на меня смотрел, а я начинала чувствовать себя неуютно и скованно под этим изучающим взглядом.
— Почему ты ничего не сказал о сюрпризе? — тихо спросила я, когда Лиза задумалась и отвернулась к окну.
— Я сам узнал о нем пару часов назад. И то случайно. Эти партизаны собирались сказать нам завтра. Поэтому с Лизой в разведку ходить не будем, она сдала их с потрохами, — так же тихо прошептал Саша в ответ, чтобы Лиза не услышала, а я рассмеялась.
