Лукаса прервал звонок инфовизора.
– Это произошло примечательно быстро. Чтобы не тратить время на представления, тактическая группа может отойти в дальний конец комнаты? Тогда Джунипер увидит только Эмбер и меня.
Люди поменяли положение, и Лукас спроектировал изображение Джунипер на стену помещения 1c7738. Она держала инфовизор в правой руке и смотрела на экран, поэтому я видела только ее голову и плечи. Джунипер куталась в толстую куртку, волосы развевались на ветру, а на заднем плане за ее спиной я заметила гальку, песок и небо.
– Джунипер, ты одна и в стороне от камер наблюдения? – спросил Лукас.
– Да, сэр, – быстро проговорила Джунипер. – Как только увидела приближение ваших самолетов, я подумала, что вы захотите мне позвонить, и пошла на пляж. Безопасность морской фермы не может устанавливать оборудование слежения на пляжах, потому что приливы уничтожат его. А любого прохожего я разгляжу издалека.
Она перевела дух.
– Персонал самолетного ангара рассказывает всем, что вы привезли трех носачей. Один из них читал мой разум?
– Да, – ответил Лукас. – Я привез с собой трех носачей, но полагаю, что именно тот, кто читал твой разум, будет делать большую часть работы.
– Должно быть, вы взяли с собой много других людей, если вам понадобилось семь транспортных самолетов. А зачем вас сопровождало такое огромное количество истребителей?
– Боевые самолеты должны были показать жителям фермы, что улей всерьез воспринимает их проблемы, – объяснил Лукас. – Это сработало?
– Да, сэр, – с готовностью ответила Джунипер. – Небо почернело от самолетов, а звук их моторов напоминал гром. Мы никогда не видели ничего подобного. Что произойдет дальше? Вы хотите, чтобы я пришла в Убежище и помогла вам, сэр?
– Я хочу, чтобы пока ты держалась на заднем плане, наблюдала за реакцией людей на меня и помогала нам общей информацией. Сейчас у меня есть к тебе несколько вопросов. Днем адмирал выступит в прямом эфире с молла. Я намерен присоединиться к нему и сказать несколько слов. Это выглядит хорошей идеей?
– Определенно, сэр. Все эти самолеты… Да, они смотрелись очень впечатляюще, но и пугающе. Все думали, что вы привезли с собой сотни носачей. Работники ангара рассказали, что их только три, но вы все равно должны появиться в прямом эфире и убедить людей, что силы улья возглавляет человеческое существо.
– Это превосходное замечание, – сказал Лукас. – У меня есть еще один вопрос. У кого-то из жителей фермы есть причина использовать фразы из языка другого улья?
Джунипер, казалось, удивилась.
– Полно, сэр. Что это за фраза?
– C’est mon coeur qui te parle, – процитировал Лукас.
Джунипер кивнула.
– Обычно люди используют фразы из языка другого улья, потому что их прибило к нашему берегу, или они тесно связаны с теми, кого к нам принесло. Но именно эта фраза стала популярна на всей ферме. Ей могут воспользоваться практически все, подчеркивая свои сильные чувства к чему-то.
– Ты можешь мне объяснить термин «прибило к берегу»? – попросил Лукас.
– Так говорят о кусочках дерева, которые море выбрасывает на пляж. Те же слова мы используем для людей, которые попали к нам с других морских ферм. Иногда их оставляют здесь чужие рыбачьи лодки, или они находят работу на наших, или наши люди переселяются на другие морские ферму.
– Люди могут перебираться между морскими фермами разных ульев? – напряженным тоном спросил Лукас. – Правила этому не противоречат?
– Ну, ты не можешь отплыть на другую ферму до восемнадцати лет, а люди с импринтингом вовсе не могут менять место. Если они хотят переехать на другую ферму, то должны выполнить процедуру межульевого договора, а значит, их импринтинг удалят.
На лице Джунипер появилось болезненное выражение.
– Одному из пастухов с Высокой складки удалили импринтинг в прошлом году перед переездом сюда. Люди говорят, что он не знает множество простых вещей, например, сколько ему лет и умеет ли он ездить верхом.
Лукас поморщился.
– К сожалению, с годами импринтинг и личные воспоминания переплетаются, поэтому невозможно стереть вложенные знания, не повредив все связанные с ними личные воспоминания. Чем дольше знания оставались в голове, тем более разрушительны последствия их удаления.
– В любом случае, люди без импринтинга свободны перемещаться между морскими фермами, если пожелают, – сказала Джунипер. – Они лишь должны следовать основным правилам, наложенным межульевым договором на подобные перемещения. Вы можете взять лишь ту одежду, что унесете на спине, и никогда не говорить о своем прошлом или ферме, оставленной позади.
– Что происходит, если кто-то нарушает эти правила? – спросил Лукас.
– Тех, кого ловят на ввозе технологии с морской фермы другого улья или при попытке украсть наши технологии, должны передавать Организации объединенных ульев. Если кто-то слишком много говорит о других морских фермах, адмирал отправляет его обратно. Думаю, адмиралы с других ферм делают то же самое.
– Спасибо за объяснение, – сказал Лукас. – Я бы хотел, чтобы ты позвонила мне перед началом прямого эфира. На этот звонок ответит один из членов моей тактической группы, которые продолжит говорить с тобой во время эфира и передавать мне любые полезные предложения.
– Я без проблем сделаю это, если буду уверена, что успею домой к ужину с родителями и братьями. Мои родители очень раздражаются, если я пропускаю ужин, не предупредив их заранее. Они говорят, что это неосмотрительная и возмутительная трата хорошей еды.
Я моргнула и вступила в разговор.
– То есть, ты живешь с родителями, Джунипер?
– Конечно. Мои родители – морские капитаны. Но на этот раз они не уплыли с флотилией, потому что хотели встретить меня после улья. Когда мне исполнится восемнадцать, я смогу попросить комнату в одном из общежитий, но скорее останусь с родителями, пока не получится обзавестись собственным домом.
– О, – ровно сказала я.
– Тогда я буду позже ждать твоего звонка, Джунипер, – заключил Лукас.
Он закончил разговор, и я пораженно взглянула на него.
– Джунипер семнадцать, и она еще живет с родителями!
– Да, это еще одно крупное общественное различие между фермой и ульем. – Лукас в отчаянии всплеснул руками. – Но рассмотрение влияния этого момента придется оставить на потом. Сейчас надо сосредоточиться на том, что люди без импринтинга свободно перемещаются между морскими фермами.
Лукас пробежался пальцами по волосам.
– Это объясняет множество смущавших нас вещей. Улей не хочет, чтобы люди, меняющие ферму, брали с собой ценные знания или технологии, поэтому важные посты занимают только те, кто получил импринтинг, а простые вещи ферма производит сама.
