– Кого ты называешь синезонниками? – спросил Лукас.
– Год или два назад в улье, в так называемой Синей зоне, случился крупный перерыв в подаче энергии, – объяснила Джунипер. – Множество людей оказались заперты в переполненных лифтах в темноте, в некоторых случаях – на несколько дней.
Я моргнула. Об этом отключении электричества я знала все и сама пережила его на подростковом уровне. А выйдя из лотереи телепатом, узнала, что аварию вызвала дикая пчела, и это был пример ранимости улья в случае саботажа.
Джунипер вздрогнула.
– Некоторые люди в лифтах заболели клаустрофобией, и пару сотен самых тяжелых пострадавших отослали сюда, поскольку они больше не могли выдерживать жизнь в улье. Бедняги разрывались между страхом Внешки и закрытых пространств, пытаясь адаптироваться к странной новой жизни. Большинство из них работали в Убежище, и Триив смеялся над ними, называя кротами, поэтому я уверена, что он устраивал эти отключения, лишь бы их помучить.
– Триив был мерзким человеком, – сказал Кейдор. – Немногие на ферме станут о нем плакать.
– Эстер плачет, – грустно заметила я.
Кейдор скорчил гримасу.
– Эстер может играть роль скорбящей вдовы.
– Думаю, ее скорбь искренна, – возразил Лукас. – Но Эмбер лучше попросить носача проверить ее разум и убедиться.
Я скривилась, но вышла на улицу и направилась к ударной группе, а затем закрыла глаза. Всего за несколько секунд мне удалось найти Эстер и узнать все, что нужно.
«Почему Триив умер? Почему сейчас? Если бы эта смерть произошла год или два назад, она имела бы больше смысла, но почему сейчас? Даже мой брат признал, что Триив стал почти сносным с тех пор…»
Я открыла глаза и развернулась. Лукас с остальными как раз выходили из мастерской, и я поспешила к ним.
– Эстер действительно скорбит о смерти Триива и не понимает, почему его убили, – сказала я.
Лукас кивнул. Мы подошли к двери дома, вновь постучали, и Джунипер вернула ключи от мастерской Эстер. Та грустно посмотрела на кусочек металла.
– Я не знаю, что делать с инструментами, – повторила она сказанное прежде. – Да и с мастерской тоже. Возможно, надо попросить адмирала организовать нам переезд в Тропики. В теплицах всегда есть работа.
– Если захочешь перебраться в Тропики, я уверен, адмирал поможет, – сказал Кейдор.
– Прошу прощения за вторжение, – проговорила я. Этими словами я хотела извиниться не только за вторжение в мастерскую и в дом Эстер, но и в ее разум.
– Все в порядке, – ответила она. – Когда Кейдор предупредил о вашем визите, я сказала, что буду рада помочь.
Лукас дождался, пока Эстер закроет дверь и мы двинемся к ударной группе, а затем холодно и жестко заговорил с Кейдором:
– Вопрос. Ты сказал Эстер, что мы к ней зайдем?
– Да, – подтвердил Кейдор. – Я позвонил ей вчера вечером, чтобы убедиться, что сегодня утром она будет дома и поговорит с вами.
Лукас поморщился.
– Пожалуйста, не говори мне, что и Массену звонил.
– Да, – нервно повторил глава службы безопасности. – Я не хотел бродить по полям и искать, где он роет канавы.
– Если бы я хотел, чтобы ты предупреждал людей о наших визитах, то сам бы попросил, – рявкнул Лукас. – Вчера Массен ясно объявил о своих чувствах. Он не станет покорно сидеть дома и ждать, когда мы приведем к нему носача. Чтобы избежать встречи, он оставил дом еще на рассвете.
Я засомневалась, не играет ли Лукас роль рассерженного командира-тактика. Я проверила его разум и обнаружила, что мыслительные уровни кричат от избытка эмоций.
«…пытался сберечь несколько минут. Теперь нам придется, по крайней мере, еще день выслеживать Массена, чтобы получить от него нужную информацию. Еще день, когда люди могут пострадать, погибнуть или..»
Я поспешно вернулась в собственную голову. Нет, Лукас не играл. Он был в бешенстве.
Кейдор с опаской взглянул на него.
– Простите, сэр, но не беспокойтесь. Я не собирался позволять Массену ускользнуть от разговора с нами. Прежде чем звонить, я послал пару человек проследить за его дверью. Охранники провели там всю ночь.
– У Массена есть второй выход? – спросил Лукас.
– Нет. У Массена самый простой типовой дом из двух комнат. – Сейчас Кейдор казался более уверенным в себе.
– А заднее окно есть?
– Ну, да, но в этих домах открываются только окна на фасаде, а Массен не стал бы ничего ломать, раз не может позволить себе ремонт.
Лукас застонал.
– Пошли своих людей постучать в дверь и проверить, на месте ли Массен.
Кейдор отошел на несколько шагов и быстро заговорил в свой инфовизор.
– Простите. – Эмблин повторила те же слова, что и ранее. – Иногда Кейдора заносит от избытка энтузиазма. Десять лет назад кто-то убил предыдущего главу службы безопасности фермы, сопротивляясь аресту. Заместителя, способного занять это место, не было, так что…
– Понимаю, – ответил Лукас. – В улье сто миллионов человек, и лотерея, обладая множеством кандидатов на каждый пост, может четко спланировать преемственность. Но здесь население мало, и не все соглашаются пройти лотерею. Сколько человек вы посылаете туда ежегодно?
– Около ста, – откликнулась Джунипер.
Лукас кивнул.
– Значит, когда предыдущего главу службы безопасности фермы убили, адмирал попросил при следующей лотерее отметить, что это пост первостепенной важности. Лотерея выбрала лучшего возможного кандидата из малого числа доступных в тот год и, при данных обстоятельствах, неплохо справилась. Кейдор обладает всеми ключевыми характеристиками для работы. Он верит в важность закона и порядка, безукоризненно честен, полон энтузиазма и трудолюбив.
– В основном, он восхитителен, – подтвердила Эмблин.
– Но лотерее пришлось пренебречь некоторыми незначительными чертами, – продолжал Лукас. – Ваша реакция показывает, что не впервые импульсивная натура гонит Кейдора вперед и впутывает в неприятности.
– Не впервые, – в унисон ответили Эмблин и Джунипер.
– Еще один день утки, – добавила Джунипер.
– Что? – в замешательстве спросила я.
– Кейдор решил, что в дом кто-то вломился, – хмуро сказала Эмблин. – Он арестовал двух человек, а потом мы нашли настоящего виновника, который прятался под кроватью.
– И это была утка? – спросила я.
– Да, – подтвердила Эмблин. – Было еще несколько похожих случаев, когда Кейдор выглядел глупо, но на этот раз все может оказаться серьезно.
– Боюсь, очень серьезно, – согласился Лукас.
Кейдор вернулся, его подавленное лицо заранее сообщило, что он собирался сказать.
