Аттикус бросил на меня опасливый взгляд.
– Что ж, мне никогда не нравилась Шанна, но на подростковом уровне она была лучшей подругой Эмбер.
Базз многозначительно посмотрела на меня.
– Эмбер, рядом с кухонным блоком стоит горшок твоего любимого супа.
Я вздохнула, встала и пошла к Сакши, стоявшей над кухонным блоком, из которого, кажется, выросло много лишних проводов. Я налила из стоявшего рядом горшка кружку супа и заметила рядом тарелку с булочками.
– Ты наконец запустила хлебную настройку, – обрадовалась я. – Как тебе это удалось, Сакши?
– Я готовлю хлеб, используя модифицированные параметры для запеканок, – гордо ответила та 1c7738.
– Хорошая работа.
Я взяла булочку и повернулась к Базз и Аттикусу. Должно быть, Базз сумела убедить Аттикуса поговорить о Шанне, поскольку оба были погружены в оживленную беседу. Очевидно, Базз не хотела, чтобы я им мешала, но я чувствовала, что не должна покидать комнату до прихода Форжа. Базз спасла Лукаса от разговора с Аттикусом, а мне, в свою очередь, наверное, придется спасать Аттикуса от нее.
Я увидела, что Гидеон сложил пару матрасов у стены в грубое подобие дивана, и присела рядом с ним.
Гидеон мне улыбнулся.
– Я заметил, что Лукас провалился в общении с твоим старым другом и по старой подростковой привычке принялся разыгрывать клоуна. А когда пришла Базз, сбежал с постыдной радостью.
Я смутилась.
– Откуда ты знаешь, что на подростковом уровне Лукас изображал клоуна?
– Я самый опытный член тактической группы, – ответил Гидеон. – Так что Лукас просил моей поддержки при вступлении в должность командира-тактика. Мы обговорили все его слабости и определили, какие области требуют улучшения.
Гидеон пожал плечами.
– Лукас заметно продвинулся. В основном, избавился от старой привычки глотать слова в предложениях, и сейчас тактической группе гораздо легче следить за ним во время обсуждений. Но некоторые слабости нельзя изменить. Пережитое Лукасом в детстве и на подростковом уровне дало ему чувствительность, необходимую блестящему поведенческому аналитику, и эмоциональную силу, чтобы справиться со стрессами должности командира-тактика, но оставило его глубоко ранимым в некоторых областях.
Я кивнула.
– Я понимаю, что ситуация с Аттикусом подстегнула плохие воспоминания Лукаса о подростковом периоде.
– Ты понимаешь все слабости Лукаса, – согласился Гидеон. – Но они разочаровывают нашего лидера ударников. Я видел, как ты прогнала Адику. Он хотел вступить в битву вместо Лукаса?
Я застонала.
– Да. Адика, похоже, допросил Форжа и узнал детали моей истории с Аттикусом. Хотела бы я, чтобы Адика не был так назойлив. На самом деле, я бы хотела, чтобы все прекратили следить за каждым моим движением.
– Боюсь, этого не произойдет, Эмбер. Телепат – это живое сердце всего отдела, поэтому люди всегда будут на него смотреть. Дело не только в том, что успех отдела зависит от способностей телепата. Его личность влияет и на образ жизни отряда.
– Что ты имеешь в виду? Ведь жизнь во всех телепатических подразделениях одинакова?
Гидеон покачал головой.
– Все сотрудники телепатических отделов знают, насколько они различаются. Лукас работал в отряде Кита. Должно быть, он рассказывал тебе, что это несчастливое место, полное конфликтов.
– Это правда. А что происходит в других отрядах?
– Я никогда там не бывал, – ответил Гидеон. – Но у всех своя репутация. Отряд Мортона известен как аскетичный и преданный делу. Люди у Сапфир тяжело работают и жестко играют. Отдел Миры – нежное место, наполненное цветами.
Я съела немного хлеба и продолжила расспросы.
– А какая репутация у нашего отдела? Мы известны вечно беспокойным телепатом?
Гидеон рассмеялся.
– Нет. Это путешествие четко определило нас как отряд борцов с опасностями Внешнего мира.
Я поколебалась. Мне давно хотелось поговорить с Гидеоном, и возможно, лучше это сделать на морской ферме, а не дома.
– Ты около пятидесяти лет проработал с Клер. Интересно, какой она была?
Губы Гидеона изогнулись в очень нежной ностальгической улыбке.
– Клер была грозной. Она отличалась неистовой практичностью, но страстно верила в правосудие, обладала дьявольским чувством юмора и любила книгарни древнего автора по имени Шекспир. Она ностальгировала по новогодним праздникам, обожала шоколад, ругалась, как лидер ударников, если один из ее людей получал ранения, и простила бы все промахи, кроме предательства.
Я вспомнила, как Мортон говорил, что Клер осуждала его поведение. То, что произошло между ним и Селандиной, оскорбило страстную веру Клер в правосудие?
Меня подмывало прочесть в разуме Гидеона воспоминания о Клер, но проникновение в такие личные мысли казалось назойливым.
– Должно быть, ее смерть потрясла весь ваш отряд?
Гидеон, похоже, остановился и подумал, прежде чем отвечать.
– Не потрясла, поскольку мы давно были к ней готовы. В восемьдесят один год Клер пережила инфаркт во время чрезвычайного рейда. Мы думали, что потеряли ее, но усилия лидера ударников и медицинской группы оттащили Клер от края.
Его лицо вытянулось.
– Прошел месяц, прежде чем она восстановилась для проверочного рейда, два – до следующего чрезвычайного. К нашему отряду присоединился самый приспособленный и крепкий врач, какого мог найти улей, чтобы сопровождать Клер вместе с телохранителями. Когда после всего этого мы вернулись к рутинным рейдам, Клер всегда говорила одно и то же: «Помните, что каждый дополнительный выход – это дар».
– О, – пробормотала я.
– Мы получили еще двенадцать лет таких даров, – пробормотал Гидеон. – Клер умерла от второго инфаркта во время проверочного рейда. К тому времени ей исполнилось девяносто три года, так что чувство грусти смешивалось с благодарностью, что она пробыла с нами так долго.
Он вздохнул.
– Со времени первого инфаркта Клер мы специально набирали только персонал в возрасте, и после закрытия отдела практически все были достаточно стары, чтобы уйти на пенсию или на более легкую работу. Средний возраст нашей ударной группы на долгие года стал поводом для шуток в других телепатических подразделениях, а я в шестьдесят семь лет был самым молодым из наших тактиков.
Мгновение я смотрела на свои руки.
– Ты ушел на пенсию, но вернулся, когда сформировали мой отдел.
– Да, Меган уговорила меня возвратиться к работе.
– Старый отдел Клер отремонтировали и сделали моим. Тебе было тяжело вернуться и обнаружить, что твой старый дом наполнен чужаками?
