– Могли бы и солгать, – пробурчал Лукас.
– Базз пограничный телепат, – ответил Гидеон. – Возможно, она получит один из своих откликов и узнает, что мы врем.
Лукас изобразил рвотный позыв, взял миску томатного супа и с омерзением съел одну ложку.
– Надеюсь, теперь вы счастливы, – горько сказал он.
Я наконец забрала еду у Халли и предложила:
– Можешь взять часть моего сырного обеда, Лукас.
– Нет, спасибо, – ответил он. – Сейчас у всей моей еды будет жуткий металлический вкус томатного супа с подросткового уровня.
Как только я набила рот сыром из Фиолетовой зоны, главный экран ожил и показал темноволосого мальчика в хеллоуинской маске, стоявшего под указателем направления на первом уровне.
Мгновением позже на изображение наложился зеленый круг, а затем на экране появился человек в черном плаще и красноглазом шлеме охотника за душами. Он стоял в темном месте в окружении странно искаженных красных и черных деревьев.
Фигура выглядела знакомо.
– Это что, Лукас в своем хеллоуинском костюме? – спросила я.
Ответа не потребовалось, поскольку охотник за душами заговорил голосом Лукаса:
– Теперь ты один из падальщиков тьмы. Скоро я призову тебя, чтобы испытать твою верность.
Лукас рассмеялся.
– Мы усилим чары «Хеллоуина», сделав наши послания гораздо более драматичными, чем текстовые сообщения в других подростковых играх.
– Шесть минут и девять секунд, – подавленно сказала Эмили. – Ненавижу тебя, Лукас.
– Я просто рад, что он на нашей стороне, – заметил Гидеон. – Лукас стал бы ужасной дикой пчелой. Он бы за несколько дней вывел из строя все важнейшие системы улья.
– После томатного супа я не на вашей стороне, – возразил Лукас. – И зачем мне утруждаться и ломать все системы? Как только я отключу очистку воздуха во всех десяти зонах, больше не придется ничего уничтожать. Практически все население улья умрет в считанные часы.
Гидеон грустно покачал головой.
– Видите, что я имею в виду. Ужасно.
За последние несколько месяцев я привыкла, что тактическая группа небрежно обсуждает потенциальные катастрофы, поэтому мой разум не отвлекался от подростковых игр.
– Эта последовательность на экране означает, что кто-то вступил в «Хеллоуин»? – спросила я.
– Да, – ответила Халли. – Зеленый круг показывает, что изображение прошло мою автоматическую проверку и кандидату послано приветственное сообщение охотника за душами. Но все же никто не может отреагировать так быстро.
Лукас широко улыбнулся.
– Совершенно верно. Я рассчитывал на то, что сотни масок-приглашений раздали патрулям безопасников. Некоторые из них могли занервничать и начать прятать приманки раньше времени.
Эмили вздохнула.
– И это означает, что все игроки «Синего подъема», разгуливающие по техническим районам, могли наткнуться на них и получить фору в ответе на приглашение.
– В этом отклике использовался контактный номер Ультрамариновой зоны 7200–7299. Сейчас мы получаем еще ответы.
На главном экране одно за другим появились изображения игроков. Лукас критически рассматривал их минуту или две, затем кивнул.
– Халли, похоже, на прием твоя система работает. Можно переключиться и просмотреть отказы.
Когда появилось следующее изображение, я глотала набитый в рот хлеб. И чуть не подавилась, увидев огромный большой палец. На него наложился красный круг, и охотник за душами презрительно произнес:
– Ты не стоишь чести присоединиться к моей свите.
– Всегда найдется тот, кто не проверит изображение перед отправкой, – заметила Халли.
Следующая картинка показала группу бегунов на спортивном мероприятии.
– И всегда найдется тот, кто пришлет неправильный снимок, – прибавил Гидеон.
Изображение снова сменилось, и я опять испытала шок. У стены стоял Форж, держа в одной руке хеллоуинскую маску, а другой радостно махал нам.
– Полагаю, Базз взяла одну из наших масок и отдала Форжу, – сказала Эмили.
Лукас состроил опасливую гримасу.
– Надеюсь, что так. Если Форж ускользнул со свидания на поиски одного из наших приглашений, то Базз будет мучить меня томатным супом до конца жизни.
– Поверить не могу, что он сбежал со свидания с Базз, – мрачно заявила Телин. – Она может одной улыбкой заставить мужчину пасть к своим ногам.
Халли подняла брови.
– Даже я заметила личное отношение в этом утверждении. Наш специалист по нападению преследует цель и не может поймать?
Эмили посмотрела на Халли.
– Ты действительно не заметила, что происходит? Знаю, лотерея выбирает математиков и специалистов по структурам в тактическую группу не за умение понимать язык тела, но все уже давно до боли ясно.
– Да, мы все, затаив дыхание, ждем, когда Телин пойдет на приступ, – сказал Гидеон.
– Я попыталась, – ответила та. – Но цель вырвалась. Илай даже не заметил моих откровенных подходов.
Я моргнула. Читая разум Илая, я не замечала никаких мыслей о Телин. Но тот факт, что он о ней не думал, не означал, что она не мечтала о нем.
– Уверен, он заметил твои подходы, – возразил Лукас. – Проблема в том, что за всеми защитными комическими ужимками Илая скрывается стеснительный парень. Я предупреждал тебя, что слишком быстрый натиск станет ошибкой. Теперь ты его испугала.
– По крайней мере, она рискнула, – сказал Гидеон. – Я всегда слишком долго думал и обнаруживал, что с девушкой уже встречается кто-то из ударников.
Телин выглядела подавленной, и я поспешно сменила тему.
– В приветственном послании охотника за душами говорится, мол, игрока призовут испытать на верность. Что должно произойти?
– Конечно, мы осторожно подбирали испытания, – ответила Эмили. – Весь смысл «Хеллоуина» – отвлечь игроков от опасных заданий «Синего подъема». Мы не хотим сами отправлять их в подобные места.
– Мы планируем поддерживать интерес игроков, сделав «Хеллоуин» радикально отличным от других игр, – пояснил Лукас, – и предложить участникам занятия, которые кажутся гораздо более рисковыми, чем есть на самом деле. Мы полагаем, что основная волна игроков найдет приглашения и ответит на них к началу завтрашнего вечера. Тогда мы разошлем испытание на верность от имени охотника за душами.
Лукас повернулся к Николь.
– Можешь запустить для Эмбер это сообщение?
Николь постучала по столу, и главный экран вновь показал Лукаса в образе охотника за душами.
– Мои падальщики тьмы должны поклясться мне в верности. Свита облачится в одежду цвета ночи и соберется на празднование Хеллоуина.
