– Эмили, кажется, немного удивилась, когда ты попросил ее написать отчет, – заметила я.
– Обычно я сам составляю отчеты по более сложным делам, – отозвался Лукас. – Но этот, я чувствую, безопаснее поручить Эмили. Она не может случайно включить в него упоминание о политических осложнениях, поскольку не знает о них.
Я снова кивнула.
Через пару минут к двери наших апартаментов подошла Базз, но Лукас не успел произнести ни слова из тщательно подготовленной речи. Как только я приказала двери открыться, подруга пролетела через прихожую в гостиную, держа в руке две сумки с одеждой.
– Твои новогодние наряды только что прибыли от дизайнера. Мне нужно, чтобы ты их примерила и убедилась, что они тебе нравятся.
Я изумилась.
– О чем ты говоришь? Мы должны отложить поход за одеждой до назначенной встречи с дизайнером.
– Я заметила, что любая попытка сводить вашу пару за нарядами обречена на провал, – ответила Базз, – и решила использовать совершенно иной подход. Когда я позвонила дизайнеру, которого мы предполагали посетить, он с обидой отнесся к моей идее, поэтому я от него избавилась. Затем попыталась позвонить тому молодому энтузиасту, которого мы встретили на системе лент, и он оказался счастлив сделать все, что пожелает престижный клиент.
– Ты говоришь о том дизайнере, которого мы увидели по дороге за покупками? – спросила я. – Того, который дал тебе карточку?
– Точно, – рассмеялась Базз. – Я думала, он упадет, когда я сказала, что у тебя бриллиантовый доступ. Я послала ему твои мерки с последнего медицинского обследования, твою голограмму в пляжном платье и заказ – сшить праздничный наряд на основе изображения. Результатом я довольна, надеюсь, и тебе понравится.
Базз открыла одну из сумок и помахала передо мной платьем. Оно было тех же цветов, что и мое старое пляжное, но…
– Что ты думаешь? – спросила Базз.
– Оно великолепно, – растерянно ответила я. – Слишком великолепно для меня.
– Оно прекрасно тебе подходит. – Базз вручила вторую сумку Лукасу. – Ты можешь переодеться в книгарне, а мы с Эмбер пойдем в спальню. Встретимся здесь.
Базз увлекла меня в спальню. Через несколько минут я смотрела на себя в зеркало. Платье не только потрясающе выглядело, но и оказалось таким же удобным, как пляжный наряд, вдобавок к нему нашлись синие искусственные цветы в тон для прически.
– Тебе нравится? – спросила Базз.
Я кивнула, совершенно лишившись дара речи.
– Давай покажем Лукасу.
Мы прошли по коридору до гостиной. Лукас уже стоял там, одетый в праздничный костюм, подходящий по цвету к синим краскам моего платья. Я подумала, наряд сидит на нем безупречно, но Лукас взглянул на меня с таким потрясением, что моя самооценка помчалась вниз быстрее экспресс-ленты.
– Эмбер же красивая? – Базз бросила на моего командира-тактика задумчивый взгляд.
– Да, она хорошо выглядит, – неестественным тоном ответил Лукас.
– Теперь я понимаю, почему на подростковом уровне девушки штабелями падали к твоим ногам, – заметила Базз.
– Что? – Лукас уставился на нее. – У меня не было девушек на подростковом уровне.
Базз вздохнула.
– Это был сарказм, Лукас.
Я с уязвленным видом посмотрела на него.
– Тебе явно не понравилось мое платье.
Лукас застонал.
– Дело не в этом. Просто я вновь все запутываю. Прочти меня, Эмбер.
Я связалась с его разумом и увидела слова, выложенные для меня на предвысказанном уровне.
«Ты выглядишь просто потрясающе, Эмбер. А я отреагировал на твой вид слепой паникой. Меня всегда охватывал ноющий страх, что я не смогу удержать интерес такой девушки, как ты 145a05. А сейчас этот страх не просто ноет, а оглушительно вопит».
– О. – Я обдумала прочитанное. – Ты имеешь в виду, что переживаешь один из своих моментов неуверенности, но платье тебе нравится.
«Мне нравится платье. Нравишься ты в этом платье. А больше всего я люблю тебя. Гораздо лучше я мог бы показать свои чувства действиями, а не словами, но присутствие наблюдающей за нами Базз меня ограничивает».
Ниже предвысказанного уровня бегущая мыслительная цепь ярко разгоралась от тревоги.
«…то же самое каждый Новый год. Вновь поднимается старая неуверенность, и я превращаюсь в бездумную кашу, говорю неправильные слова и отталкиваю от себя людей клоунскими поступками. Страх потерять Эмбер лишь ухудшает дело. В итоге я оттолкну ее своим отчаянием, а потом…»
Я взяла его за руки.
– Лукас, не надо волноваться о новогодних праздниках. Все будет хорошо. Помни, я вижу не только слова.
Предвысказанный уровень разума Лукаса рассыпался на кусочки, подавленный пробившейся снизу эмоциональной цепочкой мыслей.
«Эмбер может видеть не только слова. За всем защитным хаосом, отчаянной клоунадой, паникой и неконтролируемыми эмоциями она может разглядеть окаменевшего от страха внутреннего ребенка. Как всегда, Эмбер видит худшее во мне и все равно за меня переживает. Она…»
– Сейчас мне лучше оставить вас наедине, – заметила Базз.
Я хотела согласиться, но вспомнила, зачем мы с Лукасом просили ее придти.
– Нет, нам нужно обсудить Брюса.
Лукас уже возвращал контроль над мыслями и пытался вспомнить запланированную речь.
– Да, Брюс исключительно опасен, и с ним надо быстро разобраться. Его придется перезапустить до момента, когда он узнал правду о телепатах, и я бы хотел, чтобы ты провела лечение здесь, в нашем отделе, потому что…
– Знаю, знаю. – Базз пренебрежительно замахала руками. – На протяжении всего этого дела ты странно себя вел, Лукас. Уводил Эмбер в конференц-залы на секретные разговоры. Вдавался в лишние подробности, объясняя группе Синей зоны необходимость держать Брюса без сознания по пути в отдел. И даже не позволил полностью разбудить пленника, пока Эмбер читала его мысли.
Она скривилась.
– Все знали, что Брюс опасен, поскольку ему удалось взять Форжа в заложники, но ты явно осведомлен о гораздо большей проблеме. Отправляясь в камеры, я получила отклик, что тебя пугает возможность Брюса навредить улью, а затем ощутила одержимый злобой отклик из транспортной капсулы заключенного.
Она помолчала.
– После того, как вы с Эмбер ушли спать прошлой ночью, мы с тактиками провели совещание и поняли, почему ты так встревожен.
– Правда? – осторожно спросил Лукас.
– Да, – ответила Базз. – Брюсс не просто использовал «Синий подъем» для причинения вреда ребятам. Он нашел способ при помощи игры нанести улью какой-то страшный ущерб. Такой страшный, что ты даже не решился сообщить детали собственной тактической группе.
