Николай Котомкин
Впервые преступные и античеловеческие действия японского отряда номер № 731 во главе с генерал-лейтенантом Сиро Исии автор описал в одной из глав своей книги «Снег» против «Тайфуна». Наряду с этим крупным отрядом действовали и меньшие ему подобные подразделения под номерами 100, 162 и 643.
Из истории их создания. В начале 30-х годов XX века японская армия вторглась в Маньчжурию и отхватила кусок Китая. Материалы кинохроники объективно демонстрируют массовые зверства против местного населения, поскольку японцы не считали китайцев за людей, называя их недочеловеками. Их убивали без суда и следствия, массово насиловали женщин, не жалели детей и стариков.
Длительное время японцы скрывали данные о деятельности специального отряда японских вооруженных сил, занимавшегося исследованиями в области биологического оружия с проведением опытов на живых людях. Отряд № 731 был организован руководством Квантунской армии еще в 1932 году в целях подготовки бактериологической войны, главным образом против Советского Союза, Монголии и Китая. Просуществовал он 13 лет и провел массу умопомрачительных экспериментов.
Преступные исследования начались с так называемого «чумного проекта». Он состоял в выращивании чумных блох, которых должны были распылять посредством специальных бомб над территориями Дальневосточных городов, а потом и США. Но теория не всегда стыкуется с практикой — лабораторные блохи не выдерживали момента распыления. Пришлось этот проект вскоре закрыть. Не получилось у них рассеивание над вражеской территорией бактерий артиллерийскими снарядами и минами, как не удались и попытки бактериологического заражения жилых районов, водных источников и пастбищ. Очевидно, обуял страх и самим погибнуть.
После этого занялись практикой вмешательства в живой организм с использованием насильственных технологий на животных, а потом и на людях — вивисекцией.
Если немецкие душегубы в белых халатах изучали методы воскрешения полумертвых летчиков, извлеченных из ледяной воды, то японцы пошли по пути искусственного обморожения испытуемых, чтобы точно знать, когда наступает летальный исход, а когда можно вытащить страдальца из лап смерти. Заморозка конечностей, например, считалась достигшей нужного уровня, когда нога или рука звенела, как деревяшка, при постукивании палочкой. Испытуемого называли «бревном». Для японцев это был уже не человек, а препарат или объект изучения.
В одном из циничных заявлений сотрудник отряда Тошими Мизобучи, захваченный советскими военными контрразведчиками Смерш, признался:
«Мы считали, что «бревна» — не люди, что они ниже скотов. Впрочем, среди работавших в отряде ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал «бревнам». Все — и военнослужащие, и вольнонаемные отряда считали, что истребление «бревен» — дело совершенно естественное… «Бревна» уже мертвые сами по себе. Теперь они умирали второй раз, и мы лишь исполняли смертный приговор».
Судебным следствием в Хабаровске (25–30 декабря 1949 года) было установлено, что в отряде на живых людях, которых бандиты в белых халатах называли «бревнами», проводили жестокие и мучительные опыты. Контингентом подопытных были китайцы, русские, монголы и корейцы, задержанные жандармерией или спецслужбами Квантунской армии. Врачи этого заведения «получали опыт» жуткими путями: вскрытие живого человека, а потом извлечение жизненно важных органов для исследований; изучение пределов выносливости человеческого организма через помещение людей в барокамеру, обмораживание конечностей, а потом и наблюдение за состоянием агонии; изготовление штаммов биологического оружия и их действия на «бревнах».
В ходе суда над военными преступниками в Хабаровске они конкретизировали свои опыты на людях с целью установления количества времени, которое человек может прожить под воздействием разных факторов, таких как:
— поражение кожных покровов кипятком;
— лишение воды и пищи;
— обморожения всего тела или отдельных его участков;
— поражение электрическим током;
— лишение сна до потери сознания;
— вивисекция без анестезии;
— заражение инфекционными болезнями и т. д.
В некоторых странах Запада и в самой Японии не публиковались материалы о зверствах отряда № 731 и его дочерних подразделений. Руководство Страны восходящего солнца — ни император, ни премьер-министры — никогда не извинялось за действия бактериологических преступников, хотя многократно приносило извинения за преступления Японии в ходе Второй мировой войны.
Офицеры подразделений отряда, плененные советскими армейскими контрразведчиками, были приговорены Хабаровским военным трибуналом к различным срокам тюремного заключения — от 2 до 25 лет.
Главного военного преступника — руководителя отряда № 731 генерал-лейтенанта Сиро сотрудникам Смерш не удалось поймать. Он сбежал, оставив своих подчиненных. Правда, американцы его арестовали. Однако в 1946 году по ходатайству генерала Макартура власти США предоставили преступнику иммунитет от преследования. Сделали они это в обмен на его данные об исследованиях биологического оружия, основанных на экспериментах над людьми. Сразу после капитуляции Японии доктор Сиро Исии переехал в США и стал сотрудничать с одним из «научных» центров в городе Мэриленде, делясь своим опытом во благо безопасности своего вчерашнего врага.
Подземные норы фюрера
Бункеры Гитлера во время Второй мировой войны были сверхсекретными объектами, о существовании которых знали единицы. Но и они подписывали документы о неразглашении.
Из газет
Сегодня завеса тайны над подземными гнездами фюрера приоткрыта. Правда, до недавнего времени читатели знали совсем мало о немногих подземных бункерах руководителя Третьего рейха, который своим бетонным резиденциям давал устрашающие названия: «Медвежья берлога», «Оборотень», «Волчье логово» и т. д. Их оказалось не три, а десяток.
В ноябре 1939 года, когда уже пала Польша, главный архитектор Третьего рейха и фаворит фюрера Альберт Шпеер водил Гитлера по новому зданию берлинской рейхсканцелярии на Вильгельмштрассе, 77. Хозяин искренне восторгался величественностью осуществленного строительного проекта, который отражал господство национал-социализма и поражал своими размерами. Длина здания составляла 441 метр.
Шпеер потом вспоминал:
«С позолоченных панелей над каждой из четырех дверей кабинета Гитлера смотрели четыре добродетели — Мудрость, Осмотрительность, Мужество и Справедливость. Я сам не очень ясно осознавал, откуда мне пришла в голову эта идея… В самом кабинете внимание привлекал большой стол с тяжелой мраморной столешницей… С 1944 года за ним проводили совещания о положении на фронтах. Расстеленные на нем карты генерального штаба показывали быстрое проникновение на территорию рейха как западных, так и восточных противников. Это был последний командный пункт Гитлера на поверхности земли, следующий располагался в 150 метрах отсюда и уже под многометровой толщей бетона».
