Все персонажи романа, события, фамилии, названия, организации и предприятия являются вымышленными.
Все совпадения случайны.
Автор заранее извиняется, если кто-то узнал себя, своих знакомых или вообще на что-то обиделся.
Это всё опять сказки, полное враньё, и «так не бывает».
По мнению родителей, бабушка дурно влияла на Стеллу, забивая ей мозг разными глупостями типа того, что сознание определяет бытиё. Родители числились атеистами и верили в материализм так же, как теперешние православные верят в Иисуса Христа. То есть, как и положено настоящим верующим плевали три раза через левое плечо, стучали по дереву и строго относились к чёрным кошкам. Разумеется, в церковь при этом в отличие от нынешних православных не ходили и в бога не верили, справедливо полагая, что Господь – не фраер, и таскать каштаны из огня за того, кто ему в пояс кланяется, вряд ли будет. Родители самостоятельно ковали своё счастье, опираясь исключительно на бытиё. Ещё бы! Ведь первичность сознания, согласитесь, для понимания этим самым сознанием, ну, очень сложная штука, очень-очень. У ребенка же это сознание никакими глупостями типа атеизма или православия не затуманено, и ребенок, каким и была в свое время девочка Стелла, верит исключительно авторитетам. Бабушка же являлась для неё авторитетом непререкаемым. И если бабушка сказала, что некрасивых женщин не бывает, а есть глупые, которые не могут назначить себя красивыми, то значит, так и есть.
Красота Стеллу особо не волновала примерно до пятого класса, но потом под влиянием совместных с бабушкой просмотров костюмированных фильмов из жизни красавиц она решила, что ей непременно нужно быть именно красавицей и тут же назначила себя таковой. Тем более бабушка говорила, что имя «Стелла» в переводе с латинского означает звезда. А где вы видели некрасивые звёзды? Намерениям Стеллы стать настоящей звездой совершенно не мешало то, что к пятому классу она выглядела далеко не прекрасным лебедем. Она и на гадкую уточку-то не тянула. Тощенькая, белобрысая, мелкая, бледная и невзрачная, чисто моль. Однако, как настоящая красавица из костюмированного фильма она принялась любоваться собой в огромном бабушкином зеркале венецианского стекла. Зеркало стояло в прихожей и возвышалось до самого потолка.
Теория первичности сознания и его власть над бытиём предполагает, что вся окружающая материальная действительность непременно под это сознание подстроится, чего бы оно там себе не удумало. Поэтому и поведение носителя этого самого сознания должно соответствовать задуманному. Конечно, этак можно и в психушку угодить. Например, если ходить и рассказывать окружающим, что ты Мерелин Монро, петь нечто типа «пу-па-пи-ду-пууу» и наяривать на укулеле. Но такое поведение ничего общего не имеет с первичностью сознания и вторичностью бытия. Поэтому те молодые люди, которые возомнят себя вдруг президентом и начнут опаздывать на важные встречи часа на два-три, рискуют просто лишиться работы. Не каждый президент опаздывает, а только один, и эта ниша уже занята. Соответственно, не каждая красавица – это Мерелин Монро. Все красавицы разные, как и президенты. Но каждая красавица непременно любуется собой при помощи зеркала. Чем там и как любуются президенты, мы не знаем, нам это не интересно. Нам про красавиц надо, мы женщины. Хотя и мужчинам про красавиц тоже интересно не меньше, чем про президентов.
Так что Стелла по наущению бабушки стала любоваться собой регулярно и практически сразу сама себе понравилась. Разве она не красавица? Особенно если нацепит на себя бабушкин воротник из чернобурки и наденет мамины красные туфли на высоких каблуках. Кстати, многие недооценивают роль высоких каблуков в жизни настоящей красавицы. А зря.
Мама, глядя на все эти ухищрения Стеллы, хохотала.
– Прямо материализация чувственных идей! – говорила она бабушке. – Ты б тогда уж ребенка на что-нибудь полезное нацелила, что ли. Кровь, например, взглядом останавливать, или раны заживлять силой мысли. А то красавица наша хоть и на каблуках, а колени, вон, все ободранные.
К окончанию школы Стелла вымахала до ста восьмидесяти сантиметров, раздалась в попе, обзавелась длинными ручищами и ножищами, а также прозвищем «эстакада», потому что, где «Стелла» там и «стела», она же плита, а то и вовсе каменный столб. Это, однако, ничуть не помешало ей любоваться собой в зеркале, и как оказалось, совершенно правильно. Ведь к окончанию университета Стелла уже не знала отбою от интересантов и вскоре выскочила замуж. Но так как бабушка к тому моменту уже умерла и позабыла Стелле посоветовать назначить себя ещё и счастливой, то с мужем Стелла разошлась примерно через пару лет совместного кошмара. В результате того кошмара у Стеллы теперь имелся сын Платон десяти лет.
Правда, с работой Стелле сначала очень повезло. Ведь старательно получая самое лучшее в Питере образование в самом престижном Университете, она искренне верила, что именно это образование позволит ей хорошо устроиться в жизни. Ну, в точности так же как красавице стать красавицей помогает регулярное любование собой в зеркале. Главное поверить, что ты будущий успешный финансист, и регулярно посещать лекции. И действительно, еще во время учёбы Стелла устроилась на практику в крупную иностранную автомобилестроительную компанию, которая с какого-то перепуга поверила в нашу стабильность и всяческие льготы для инвесторов, и построила рядом с городом на Неве серьёзное производство своих шибко популярных среди российского населения автомобилей. Ну, да! Некоторое время дело шло прекрасно, можно сказать, блестяще. Стелла делала карьеру в финансово-экономическом блоке, перенимала иностранный опыт финансового планирования и бюджетирования, а самое главное, заколачивала на этом вполне себе приличные денежки. Даже машину купила, а потом ещё и квартиру в ипотеку приобрела, хорошую такую просторную квартиру в приличном месте и приличном доме с консьержкой и собственной парковкой. Однако тут в выстроенную сознанием идиллию, вдруг резко вмешалось бытиё. Ну, не может же Стелла своим сознанием влиять на неуправляемое бытиё целой страны.
Благосостояние населения вдруг перестало расти и даже наоборот взялось падать и падать. Конечно, не совсем вдруг, а вполне себе закономерно. Пока никто за экономические рычаги не дергал и свои имперские амбиции не удовлетворял, так это благосостояние росло себе и росло. А тут…. Автомобили перестали пользоваться повышенным спросом, льготы инвесторам закончились, иностранные капиталисты подсчитали доходы и решили, что дешевле заводик в Питере закрыть. Им-то что?! Собрали вещички и убрались восвояси, а Стелла осталась, хоть и с приличным выходным пособием, но без работы и с невыплаченной ипотекой. Она взяла сознание в кулак и объявила бытию, какую работу ей хотелось бы получить.
– Ха! – ответило бытиё и сморгнуло.
Найти работу, несмотря на возраст далёкий от предпенсионного и внушительный послужной список, оказалось непросто. Финансово-экономические отделы оставшихся на плаву крупных компаний оказались хорошо укомплектованы, а если там вдруг образовывалась хоть какая-нибудь вакансия, то руководители этих отделов видели для себя в Стелле серьёзную конкурентку. Возьмёшь такую, пусть даже и рядовым менеджером, а она ведь, того и гляди, начальника подсидит. Да чего там начальника? Такая запросто и самого финансового директора подвинет. Поэтому даже если Стелле и удавалось обаять руководителя службы персонала, то руководитель финансового направления безжалостно заворачивал её резюме. А уж должность финансового директора можно было выпрашивать у бытия до бесконечности. Как говорится, мечтать не вредно. На таких местах плотно сидели свои люди, братья, сватьи, любовницы и прочие, пусть не очень финансово грамотные, но кому-то непременно нужные ответственные и верные работники.
