Я уже беспорядочно дёргал на себе ремень, молнию, спускал чертовы тесные джинсы и жался к ней. Всё тело напряглось от сдерживаемого нетерпения, конец подрагивал и блестел от смазки. Удивлен, как до сих пор в штаны себе не кончил.
Лина закусила губу, обхватывая руками цепи, чтобы случайно не вывернуть запястья, а я уже терся членом между складок, умирая от жара и влажности, от желания засадить её по самые яйца и долбиться, долбиться, пока дважды, нахрен, не кончу.
За своим нетерпением я не заметил её заминку, когда с тихим рыком раздвинул складки и выдвинул бедра вверх, уже предвкушая последующие охренительные минуты удовольствия.
Безумно тесная, даже с обильной смазкой с двух сторон, до рези в головке от натянувшейся уздечки, и во всем этом самоистязающем покорении девочки, я не заметил, как что-то натянулось и лопнуло у меня на конце внутри нее. Поймав только слабый крик, почувствовал, как на секунду вздрогнула, напряглась, а потом сразу расслабилась Лина. Зато ярко ощутил горячее обволакивающее тепло, пульсирующее на члене.
Голова мгновенно прояснилась.
Я посмотрел вниз, подавляя сопротивление Лины, наполовину вышел из нее и застонал. Алые капли стекали по стволу, окрашивая выступающие вены под кожей в пурпурный оттенок.
— Ещё одна наглая ложь? Ты неисправимая врунишка, да, Лина?
А в голове уже щелкали всевозможные варианты разрешения проблемы.
Как? Как, мать твою, ты оказалась девственницей?
Какого хрена хранить её до восемнадцати?
Почему она мне врала?!
На фоне всё еще не остывшего возбуждения, начала расти злость. Лёгкое, но настойчивое движение бедер Лины, насаживающейся на член, и просительный взгляд.
Нагло обманула и просит продолжения?
— Мне не больно, — подлила масла в огонь Лина, и я с рычание разъединился с ней, с горьким осознанием наблюдая ползущие по внутренней стороне бедер козявки красные разводы.
Наверное, я должен хоть как-то скрасить её первый раз. Быть мягче? Уж точно добрее. И думать о ней и её чувствах.
Но ничего подобного. Меня крыло от еле сдерживаемого бешенства. Если не брать во внимание, что козявке всего восемнадцать, то ситуация складывалась, будто меня расчетливо подставили!
С Полиной это явно произошло по глупости, будь у нее мозги, она не выпендривалась бы своим неудачным опытом… Опытом, нахрен! Каким? Глубоким засосом в районе ключицы?
Твою же мать!
А теперь есть я, вскрытая девственность, до кучи Тема, которая вообще по ходу рядом не стояла, и просто охренительная промашка с дочкой друга.
За-ши-бись.
Под все эти звенящие мысли, я быстро отстёгивал ее от ручных и ножных браслетов. Машинально растирал затёкшие руки и пытался восстановить в памяти, сколько непоправимых ошибок я уже насовершал.
По мне, так дохрена, вплоть жениться…
В этот момент холодные влажные губы Лины мазнули по коже на груди. Замёрзла? Я приобнял ее, чтобы ободрить. В конце концов, только я виноват в сложившейся ситуации. Уже намеревался отправить её в душ перед серьезным разговором, когда губы девчонки более настойчиво прижались к коже, проводя по ней горячим языком.
И это не было случайностью.
Я отключился от мыслей, опуская голову и разглядывая, как мелкая коза трется своим обнаженным телом, вылизывает язычком и хозяйски подбирается рукой к поникшему члену.
Это точно не случайно.
— А тебе не нужно взять тайм-аут? Стоп-слово не пора произнести?
— Неа. Мне уже не больно.
И одновременно с дерзким взглядом на меня, она обхватила член у основания, неуверенно сжала, но заметив мою предательскую реакцию, сжала тверже.
Перед глазами снова поплыло. Ведь девственность уже не восстановить? Так чего с ней теперь носиться. Серьезно поговорить мы сможем и после сессии. А сейчас…
Я физически чувствовал, как кровь отливает от головы и скапливается в другом органе, так неумело ласкаемом неопытной девчонкой. Но как я этого не замечал раньше?
Стиснул её за плечи, отстранил и посмотрел в расширенные зрачки. По сути я девчонку уже трахнул. Девственность обратно не зарастет. Так лучше довести до конца, чем вот так невменяемо расходиться.
В одно смазанное движение, я перекинул ее на кровать, застеленную свежим темным бельем, скорее по привычке, чем по необходимости, приковал одну ногу к столбику кровати, и навис над Линой.
— Сессия еще продолжается. Стоп-слово остается твоим правом.
— Тогда можете вернуть мне кляп в рот.
Вставил бы я ей в болтливый рот, если бы не первый раз!
Но больше сил на разговоры не осталось. Я раскачивался над ней, плавно вжимаясь между ног, только чуть-чуть макая кончик между складок. Лина подо мной нетерпеливо завозилась. Я сразу завел ей руки над головой и прижался носом в основание шеи, признавая свое поражение. Потянулся за резинкой и раскатал по члену.
— Вряд ли сегодня будет с удовольствием, — предупредил и без паузы скользнул в нее.
Лина тут же выгнулась и сморщилась, но не проронила ни слова.
Второе проникновение было не легче. Сам вход тугой, мышцы сопротивлялись вторжению, а я из-за передержанного возбуждения, сам чувствовал слишком болезненно.
Сессия неожиданно стала обоюдным наказанием.
Сделав два не самых приятных выпада, я остановился, удерживаемый свободной ногой Лины.
— А может лучше по другому?
Я привстал, не до конца понимая, что она просит. Но Лина шустро перевернулась, встала на колени и выпятила попку.
А козявка быстро учится!
По инерции хлопнул по ягодице, вызвав тихий стон напрочь провинившейся врунишки, и толкнулся внутрь.
От мягкого толчка моментально затопило облегчением. Растянутые мышцы уже не запирали член в капкан, внутри всё также влажно и горячо, словно мы не отвлекались от процесса. И я с нарастающим напором вбивался в тихо постанывающую Лину, растворяясь в собственных ощущениях.
Когда по позвоночнику пошел ток, по бедрам пробежала первая несдерживаемая дрожь, я оперся на руку, продолжая толкаться в податливое тело, и завел пальцы в раскрытые складки. Как я еще в первый раз, при таком то чувствительном клиторе не понял, что меня тупо разводят?
Вот и сейчас, только погрузив пальцы и придавив точку, сразу уловил изменившуюся реакцию моей «фригидной» партнерши. Даже движения бедрами изменились. Она вдруг до упора стала насаживаться на член, чтобы мои пальцы между складок скользили там, где нарастало её напряжение.
Пусть секс у нее первый, но где сосредоточено маленькое удовольствие и как сделать его большим, козявка за два урока отлично усвоила.
Я не сдержался и прихватил холку зубами, сдерживая её рвение. Лина мгновенно послушалась и обмякла, просительно заскулив. И всё это мне нравилось! До последнего блядского звука, издаваемого её ртом и хлюпающей под ударами влажной щелкой.
