Зато в субботу с утра, не дожидаясь нормального часа, чтобы завалиться в гости, я уже стоял перед воротами Костиного дома.
— Привет-привет! Загоняй тачку во двор. Рад, что заглянул, без тебя тошно в выходные среди баб.
Первым, что сделал, нашел глазами еще сонную, взъерошенную Полину, выскочившую на веранду под наши бодрые приветствия.
— Доброе утро, дядь Саш, — её улыбка стоила миллион, который я потратил, чтобы сдержаться и не тиснуть её в объятия, припечатывая собственническим поцелуем.
— Доброе, — на лице непроизвольно и неконтролируемо расползлась улыбка.
Я буквально облапал Линку взглядом, отмечая каждую мелочь: часто вздымающуюся груди, сосочки, маняще торчащие сквозь нелепую пижаму. Ах да, и саму пижаму, которую очень хотелось содрать к чертям и забросить в кусты.
Я видел, как Полина теребила поясок от шорт, как поджимала на ногах пальцы и ответно поедала меня глазами.
Вот черт… Вот же черт! Я вообще нормальный, что сунулся в клетку к зайчику добровольно?
— Ну чего встали? Проходи. Поль, проводи дядю Сашу наверх и переодевайся. Поможешь матери с завтраком.
Меня даже подгонять не пришлось. Как только мы сделали поворот на лестнице и скрылись с глаз Кости, Полина сразу бросилась мне на шею, а я присосался к нежным губам.
Чертов нектар! Да-а-а… Этот цветочек точно для меня. И жало сразу отреагировало на близость тычинки.
Мы ввалились в отведенную мне комнату, и я тут же пристроился к козе, немного спуская поводья контроля, вжимаясь в её промежность ноющим и таким соскучившимся членом.
Вряд ли у нас будет возможность уединиться на достаточное время, так что я сам себя обрекаю на целый день мучительной похоти. Но вынести еще неделю без возможности вот так тереться об нее я не мог.
— Я скучала! Как же я скучала, дядя Саш!
— Да, моя… Я… тоже…
Не удивлюсь, если своим шумным дыханием разбужу Маринку за стенкой. Но тормознуть и отпустить Лину не получалось. Я сжимал её груди, вылизывал шею, прикусывал кожу и толкался между ног желанной девочки.
Твою мать, а может…
— Полька! Мать уже на кухне! Ты чего там — провалилась?
— Ой, мне в душ… Я вся теку.
— Не продолжай, — простонал я, выпуская её из объятий.
Последний поцелуй… И еще раз, препоследний… И еще…
— Поля! — теперь мы вздрогнули от окрика Марины.
— Беги.
— Ага.
И самый последний… Самый сладкий… Такой обещающий…
Черт!
Я с силой оторвался от нее, развернул и вытолкнул за дверь, шлёпнув напоследок под зад для ускорения. Только потом прислонился к двери, прижал возмутившийся член к животу и застонал. Мда, кажется я на той самой стадии, когда была бы моя воля, мы не вылезали из постели. Трахались, трахались и трахались.
А пока шмелю придется как-то спрятать своё жало, чтобы не стало очевидным, на чей цветок я покушаюсь.
Весь день прошел в голодном неудовлетворенном нетерпении. Я даже запретил себе смотреть в сторону Полины, но мелкая переоделась в ультракороткое платье и нагло, хоть и скрытно, продемонстрировала мне отсутствие нижнего белья.
Я выскочил на веранду, где лихорадочно высосал две сигареты, пытаясь сбить стояк.
— Может, искупаться сходим перед баней? — предложил Костя, замечая, как меня лихорадит, и явно не догадываясь из-за чего.
— Можно, — пробормотал я, надеясь, что немного остудиться мне не помешает.
— О, купаться? Я с вами! Дядя Саша у меня такой классный новый купальник. Я покажу — вам понравится!
Я закатил глаза, не сомневаясь, что мне понравится и купальник и без купальника… Вот только третий стал лишним.
— Кость, а баня? Ничего, что мы оставим её без присмотра? — «может, останешься, присмотришь?»
— Да всё отлично. Уже разгорелась. Да и мы ненадолго же. Окунёмся и обратно.
— А может дядя Саша меня плавать научит? — прозвучала со стороны веранды.
Я еще не обернулся, чтобы получить очередной разрывной снаряд в грудь, как Костя уже недобро прищурил глаза и стал заливаться багровым цветом.
— А ты внезапно разучилась плавать?
Вот тогда я обернулся и тут же подавился дымом, сгибаясь в три погибели и откашливаясь.
Умеет Лина производить впечатление, коза!
Теперь захочу не смогу стереть её из памяти в этом «где тут купальник?!»
Тонкие черные перекрученные шнурки красиво обвивали её тело совсем не оставляя места воображению, зато подстегивая моё извращение. Я как наяву видел её тело перевитое веревками шибари. Внутри немедленно проснулась жажда спрятать моё сокровище с чужих глаз. И включился контроль, прочистив немного пьяную голову.
— Не стоит ходить с нами. Мы туда-обратно, времени плавать точно не будет, — поддержал я Костю, и впервые Полина не спорила, а развернулась и ушла в дом.
Обиделась?
Потом я смогу загладить свой резкий тон, а пока… Пока ей лучше держаться от меня подальше. Спалимся же с таким читаемым голодом в глазах.
— Давай трусцой, — предложил я и, не дожидаясь ответа, рванул от дома к озеру.
А на обратном пути Костя решил заскочить в маркет за мороженым.
— Будешь?
— Так бери на всех. Твои девчонки точно не откажутся. Да после бани!
Друг махнул мне рукой, велев заскочить в баню и подкинуть дров, а сам свернул к центру коттеджного поселка.
На веранде меня встретила Марина, улыбаясь и протягивая полотенце.
— А этот где?
— «Этот»? Ты про Костю? — я оперся бедром о стойку и провел полотенцем по волосам.
— Про кого же еще?
Я тряхнул головой, вытер торс и повесил полотенце на шею.
— Про «этого», я не сообразил, что ты своего мужа так называешь.
На ее улыбку отвечать не хотелось, но Марина меня просто поразила своим нахальством. Она сделала шаг вплотную и положила ладонь мне на грудь.
— Я слышала, ты нашел себе девочку? — промурлыкала она, заглядывая мне в лицо снизу вверх и поглаживая грудь кончиками пальцев.
В голове моментально завыли сигнальные сирены. Это просто охренеть как неправильно, не вовремя! Я вообще настроился принимать её как будущую тёщу и слать лесом на все требования сдать ей Линку в консервированное рабство.
— Марин… не надо, — я решительно отцепил её пальцы от груди и тут же охнул, почувствовав другую руку в районе паха.
Какого вообще хрена?..
— Что не надо, Саш? Может, как раз самое время признаться? Ты отворачивался от всех мох подруг, потому что… Хотел меня?
