Снова пыхтение и я чувствую, как у меня срывает крышу.
— Ты охренел? — сорвался я на крик, хватая за шкирку Влада и оттаскивая от побледневшего помощника.
Больше из меня не вылетело ни слова. Я молча отделывал своего безопасника у раскрытой двери авто, перед воротами немецкого посольства, под скулёж личного помощника, скидывая копившееся раздражение.
Глава 12. Крылатые качели…
— Вас посадят.
— Не посадят. Не реви.
Я морщился, когда зарёванный Коля перематывал мне сбитые костяшки.
— Он не простит вам.
— Коля, заканчивай. Влад не в детском саду, отлежится в больнице, подлечит разбитую морду и вернется на службу.
— К вам?
— А куда ему еще идти? Зато больше не будет покушаться на твою задницу. И не благодари! — сразу прервал я зарёванного Николая, потому что сомневался, что задница помощника в безопасности от меня.
Всё словно нарочно сошлось в одну точку. Сначала Ян Заславский, примерный семьянин, строил глазки и флиртовал с Колей. Это я еще могу простить, столичная тусовка требует «дружить» и жеманничать с представителями сексуального меньшинства. Но подкат безопасника к помощнику? Это до сих пор не укладывалось в моей голове.
Влад и Коля? Влад на Коле? Влад целующий Колю?!
Куда нахрен катится этот мир? И почему я так живо представляю, как можно целовать Николая? Почему уверен, что мне башку снесет, если я раздвину его губы и войду в рот языком…
— Твою мать!
Я пихнул кулаком подушку и подскочил с кровати как ужаленный. Охрененный я мужик с зудящими мыслями в голове о помощнике и с торчащим пульсирующим членом, как при утренней эрекции.
— Охренеть!
Вышел подышать на балконную террасу, но удушающая прокаленная ночь только усугубляла лихорадку. Лель? Но я не хочу её. При всей ее субтильности она была всего лишь Лель, а не Колей…
— Да какого черта?..
Если я правильно оценивал свое состояние, то Николай сейчас находился под той же угрозой быть изнасилованным мной. А это хреново. Это, мать твою, очень хреново, потому что тянет еще и на насилие над собой.
Ох, Коля-Коля, что же ты на нормальных мужчин так ненормально влияешь? Так и хочется вздрючить тебя по самые яйца, натянуть и отодрать хоть в какую-нибудь щель, пригодную для спаривания.
Я подхватил халат и помчался к бассейну.
И меньше всего ожидал застать там Николая.
Да он просто напрашивается на грех, щенок!
Я как шизанутый смотрел за неспешным плаваньем помощника. На нем была большая футболка, явно мешающая движению, но очень подчеркивающая, что даже наедине с собой Коля стесняется тела.
А я хочу это тело так, что не могу уснуть!
— Что ты тут делаешь?
— Ой! — взвизгнул Коля, прикрывая грудь, как баба, и подплывая ближе к бортику так, что я видел только голову над водой. — Жарко. Не мог уснуть.
— Представь себе, я тоже, — буркнул в ответ, отбрасывая халат и стягивая боксеры под очередное смущенное «ой».
Это не «ой», Коля, это несгибаемый стояк, который может сделать нам обоим большую проблему… Сначала безграничное удовольствие от обладания, а потом неминуемую беду от раскаяния в содеянном.
Я нырнул с прыжка и поплыл к противоположному бортику, широко размахивая руками, и вливая всю энергию в движение вперед. Буквально десять секунд и я развернулся, поплыл обратно, замечая, как Коля неловко вскарабкивается на бортик, оттягивая промокшую футболку, соблазнительно липнувшую к телу и чертовски искушающую подчеркивающая округлую попку.
— Стой!
Он пискнул и завернулся в халат как раз в тот момент, когда я подплыл к краю. Теперь наше положение поменялось. Я цеплялся за борт и смотрел на него снизу вверх, а он как мокрый цыпленок, кутался в халат, хотя от духоты дышать было нечем.
— Коль, скажи, если бы тебе встретился порядочный мужчина… Мм, с серьезными намерениями, — что я, к чертям, несу? — состоятельный и не особо притязательный, ты стал бы рассматривать с ним более близкие отношения?
— Вы про возможного любовника? — осторожно поинтересовался мой мокрый заяц, все же высунув ухо от любопытства, чтобы лучше слышать.
— К примеру, да. Ты готов в будущем поддерживать любовные отношения с мужчиной?
— С порядочным? — несмело усмехнулся Коля. — Например, с Владом?
С какого бока тут всплыл Влад? Например, со мной!
— Я гипотетически. Ты настроен на любовные отношения, или насилие для тебя перекрыло желание найти свою пару?
Коля по-женски закусил пухлую нижнюю губу и уставился в витражи, заложив прядь мокрой челки за ухо. И сейчас я видел в нем молодую девушку, женственную, с короткой стрижкой, хрупкую, изящную и безумно желанную.
— Гипотетически я бы хотел. Но вряд ли готов приближать к себе мужчину.
— Николай, — мой голос осип, — а ты не думал, что непроизвольно своим поведением подталкиваешь мужчин к насилию?
Он поднял на меня огромные глаза-блюдца, совершенно теряя мальчишеские черты, и встрепенулся:
— Толкаю на насилие? Тем, что отказываюсь переспать, когда предлагают?
В его голосе было столько возмущения, искреннего, живого.
— Скорее тем, что невольно провоцируешь желание и манишь обещанием, но стоит до тебя дотронуться, изображаешь загнанного зверька.
— Какого?
— Зайца — пугливого и загнанного в угол.
— Кем загнанного?
Мной, твою мать.
— Гипотетическим любовником.
— То есть, вы хотите сказать, что каждый мужчина по умолчанию принимает мой вид и мое поведение за согласие к дальнейшей близости?
— Да.
— Это бред, — недоверчиво протянул помощник, отступая на шаг, когда я вылез из бассейна и сделал шаг к нему. — Бред, потому что не все так низко себя ведут, как Стас или Влад…
Я поморщился и возразил.
— Получается, что все реагируют на твою наживку, только доводят до конца свое предложение не все. Потому что не все готовы переступить через принципы и принять однополую любовь.
— А, вы об этом! — облегченно вздохнул Коля, отворачиваясь от меня вполоборота. — Не все реагируют на меня, а только те, у кого есть извращенные желания?
