— На все нужно время, на Женю в два раза больше. А со мной что не так?
Я посмотрела на него и тут же отвела взгляд.
— Тебе неловко со мной? — снова переспросил Игорь и я спрятала лицо в ладонях.
— Да. Одно дело работать в офисе, другое — сталкиваться в доме, где я могу выглядеть неподобающе, или ты…
Спрятав лицо, говорить было намного легче. И я воспользовалась.
— Знаю, ты рассматривал вариант замены меня на Инну. Может в понедельник мне уйти в приемную к Жене? Я до обеда успею передать все дела Инне.
— Не знал, что у меня так мало дел, — судя по тону, Игорь был недоволен.
Я убедилась в этом, посмотрев на его хмурое лицо.
— Нет, дел как раз очень много, но я же буду всего через пару кабинетов, поэтому первое время смогу помогать Инне.
— Не надо никому помогать. Вся проблема в том, что ты чувствуешь себя неловко, потому что у меня появилось преимущество, которым я могу воспользоваться, чтобы смутить тебя.
О, да. Причем, Игорю даже напоминать не нужно, я и сама при каждом взгляде на него об этом вспоминаю.
— Тогда уравняем шансы.
— Как?
— Я дам тебе преимущество против меня. У нас у каждого появится неловкий момент друг на друга.
Не успела переспросить, что он собирается сделать, как Игорь поднялся с табурета, встал передо мной и одним движением стащил с себя брюки.
Мне кажется, я застыла с открытым ртом, не могла не вздохнуть, не выдохнуть, а босс между тем подытожил.
— Вот теперь мне тоже неловко. Я буду ходить по офису и думать, что ты легко можешь раздеть меня взглядом, и от тебя не скрыться ни под одним пиджаком.
Он договорил и натянул резинку от брюк на место, аккуратно оттягивая ее, чтобы не задеть эрегированный член.
— А ты… тоже мысленно раздеваешь меня в офисе?
Игорь нагнулся ко мне, так что я нервно сглотнула, боясь пошевелиться. Но он потянулся, достал бутылку и выдохнул мне в губы:
— Постоянно.
И ушел, ни разу не оглянувшись…
* * *
Меня трясло.
Что я, голых мужчин не видела? Или в моей жизни мало членов? Или меня трясет, потому что я хотела, чтоб он дотронулся до моих губ?
Нет, меня трясло от собственного желания. Губы слишком чувствительны до болезненности, щёки пылают, в висках стучит пульс, а ноги совершенно не слушаются.
От живота расходились волны истомы, а ниже наоборот наливалось сосущей потребностью. Я никогда еще не испытывала такого возбуждения, такого желания заняться сексом, как сейчас. И совершенно не способна анализировать, что на меня накатило. Зато моментально сообразила, как утолить свой поглощающий голод…
Из барного ящика схватила первую попавшую бутылку, вкрутила оставленный Игорем штопор и попыталась откупорить. Но от собственного состояния не могла даже удержать бутылку покрепче. Пусть Женя откроет.
Эта мысль погнала меня в спальню, где я растолкала задремавшего Женьку и жестом попросила вытащить застрявший штопор.
— А бокалы?
Махнула рукой, выхватила из его рук бутылку и присосалась прямо к горлышку. Надо отдать Жене должное, он дождался, пока я напьюсь, и только потом перехватил эстафету и тоже сделал пару глотков из бутылки. Иногда бокалы — это признак снобизма.
— С тобой всё хорошо?
Я кинула. От перевозбуждения совершенно не могла говорить, даже дышать не успевала.
Откинула с Жени одеяло и подцепила пальцами боксеры.
— Ян?
— Сними… Хочу…
Пока он возился с трусами, я снова выпила из бутылки. Понятия не имею, поможет ли сейчас секс, но чувствую, что двигаюсь в правильном направлении.
Передала почти пустую бутылку Жене и склонилась над ним. Я уже знала, как ласкать член, чтобы он поскорее встал, знала, что Женьке нравится, когда я глажу яички, и он быстро кончает от глубокого минета. До сегодняшнего дня я терпела и училась, запоминала, выполняла. Но сегодня хотела сама.
Хотела рассмотреть форму головки, увидеть как меняется цвет от степени возбуждения. Я с восхищением проводила пальцем по взбухшим венкам и лизала их, вдавливая языком и натягивая кожицу. Я разглаживала пальцами волосы у основания члена, прижималась носом и втягивала интимный аромат. И плыла…
Последние дни Женька сменил всю линию косметики и ухода за собой, и я знала, что он пользуется теми же средствами, что и брат… Но я не предполагала, насколько это изменит мое отношение к телу Жени.
Вот что значит правильно подобранная качественная косметика!
— Возьми меня за волосы.
— Что? — Женька поднялся на локте и посмотрел на меня расширенными зрачками.
— Возьми… И трахни в рот.
Произнесла и сама ужаснулась, как отвратительно это прозвучало, поэтому поспешно добавила:
— Пожалуйста?
Жалобный тон совершенно не вязался с раздирающими меня чувствами, но мне было почти все равно. Внизу живота сосущее томление начинало сворачиваться в тянущую боль. Я дико хотела чувствовать не мягкие нежные губы Жени, а его крепкий грубый член. Сначала на своих губах, потом там, внизу, потому что после этого, он уже будет пахнуть мной…
Женька неуверенно поднял мне волосы и аккуратно придержал.
— Сильнее.
Сжал крепче. Я застонала, чего-то не хватало, мне было мало.
Потянулась к члену и вобрала в рот, чтобы носом уткнуться в лобок и вобрать в себя Женькин запах. От резкого движения закашлялась и отпрянула.
Он тут же отпустил волосы, а я потянулась к вину. Ничего, со второго захода пойдет привычнее. Опустив пустую бутылку на пол, я слезла с постели и потянула Женю за лодыжку на край.
— Ты же не только Марвелом увлекаешься?
Сейчас он был возбужден не меньше моего, и от его тяжелого дыхания и горящего взгляда накатывала новая разжигающая волна, удушающая, требовательная и подчиняющая.
Женя медленно кивнул.
— Тогда знаешь, как взять за волосы и что делать?
Он снова кивнул, а я нетерпеливо облизала пересохшие губы, и вот тогда он впился в мой рот поцелуем, одновременно наматывая хвост на руку.
— Ты ведешь себя как сучка…
— Да… Теперь трахни меня.
От первого же проникновения задохнулась, потекли слезы и Женька остановился.
— Продолжай, — рявкнула я, понимая, что если сейчас соскочу с этой волны, то буду кататься по полу от раздирающего желания.
Теперь он осторожничал, а мне не хватало… крутости? Наглости? Напористости?
Раздраженно треснула его по бедру и сама втянула кончик губами и скользнула вниз, прихватывая и сминая кожицу, придавливая венки, натягивая уздечку уже где-то глубоко в горле. Женька застонал, и следующий толчок сделал сам. Глубокий, полный, который сразу отбился внизу живота спазмами предвкушения.
