Черт, сейчас бы растянуться, поспать… Но не в клетке же?
Уже лёжа в спальне на боку, прижавшись спиной к его груди, я полусонным голосом допрашивала своего «насильника».
— Так ты разрешил мне сопротивляться, зная, что по-настоящему я ни разу не дотянусь до тебя?
Олег поцеловал меня в макушку, лениво провел по телу, задерживаясь только на напрягшихся сосках.
— Пожалуй. Хотя если бы ты попала мне в яйца, я бы реально разозлился и выебал тебя даже под крики стоп-слова.
Я усмехнулась.
— Как же! Если бы я попала, ты неделю бы не смог трахаться.
Он хмыкнул и как-то странно уточнил:
— Считаешь, что затрахать кису можно только членом? Хм… Пожалуй, завтра я познакомлю тебя с одной удивительной штучкой…
— Нет-нет-нет, я не об этом хотела спросить. Про насильника. Предположим, если бы все случилось в жизни, как мне защититься?
— Никак. Он тебя изнасилует, если у него есть такое намерение.
Мне не понравился ответ Олега, но серьезный тон не предполагал шуток или издевательств с его стороны.
— То есть, совсем никак? Но ведь есть приемы самозащиты, еще что-то?
— Серьезно? Я пять раз наглядно показал тебе, что ты даже от комара отбиться не сможешь! Мне казалось, это должно было убедить тебя, что проблема не в ограничениях и в условиях. Даже если тебе гарантируют безопасность — может случиться ситуация, когда ты останешься один на один с угрозой.
— И что тогда делать?
— Думай. Если дело не в условиях, а в ситуации? Не в насильнике, а в его намерениях?..
Я подумала, но поняла, что не в состоянии догадаться, что он хочет сказать.
— Черт, киса! Пошевели мозгами. Ты производишь впечатление сообразительной девочки, хотя часто творишь глупости.
— Может потому что я глупая?
— Похрен, главное пока меня это возбуждает…
Меня покоробило его «пока», но вот оно — реальное условие, где гарантируя мне место рабыни при нем, не исключают ситуацию, что я ему надоем, перестану возбуждать.
— Олег?
— М?
Снова лёгкое скольжение ладони от живота к груди и мягкое стискивание, от которого толпы мурашек наперегонки несутся к пяткам.
— Помнишь, еще ты показывал, как трах отличается от секса?
— Угу.
— Сегодня в клетке был трах, но мы оба кончили.
— Нет, в клетке был секс.
Вот тут я не согласилась.
— Секс — это когда прелюдия, поцелуй, ласки. Когда, не знаю, химия между нами… А в клетке ты просто трахал меня!
Олег тяжело вздохнул и придвинул мои бедра ближе, так что в ягодицы уперся его напряженный член.
Что, опять?
— Секс — это когда мы затрагиваем центры удовольствия, а не просто совершаем поступательные движения. Понимаешь?
— Да! Я же сказала, что прелюдия и ласки — это как раз возбуждает…
— Нет. Возбуждает тебя не прелюдия. Все идет отсюда, — Олег неделикатно ткнул мне пальцем в лоб. — Центр удовольствия в мозге. Трах превращается в секс, когда ты возбудаешься здесь, — снова потыкал мне в лоб. — Теперь спи.
Он практически сразу отключился, а у меня в голове завертелись мысли. Господи, как же с ним трудно решать проблемы поступательно. До этого у меня была только одна головная боль — как достать деньги для химиотерапии. А теперь хотелось докопаться до тонкостей секса и как противостоять насилию над собой.
Нужно только задобрить и развязать язык хозяину. Хм, но я же смогу разговорить его?
* * *
Наверное, у всех есть в жизни переломный момент… Который делит ее на ДО и ПОСЛЕ. Его можно предугадать, почувствовать, вычислить?
Для меня то утро началось самым обычным образом. Я вставала с намерением развести Олега на поход в кино, попкорн и колу. Последние три дня он снова накрутил себя до перенапряжения. Катя лишний раз зайти в кабинет боялась, что уж говорить обо мне!
Секс стал какой-то механический, «для разрядки», но чем больше нервничал Олег, тем труднее кончал. И он, и я это понимали, и весь вопрос стоял во времени, когда Олег сорвется и снова начнет экспериментировать, чтобы простимулировать свои центры удовольствия. А я как могла пыталась отодвинуть этот момент срыва.
Так вот в то утро, надевая на себя ошейник, я с интересом обнаружила лежащий рядом продолговатый предмет с хвостиком на конце. Да, похоже, Олег откровенно намекал засунуть его поглубже, но я все таки решила уточнить.
— Да. А еще надень короткое платье и никакого белья под ним.
Очевидно, что сегодня меня трахать будет этот предмет, а еще очевидно, что Олег все же сорвался. Я вздохнула, намереваясь выяснить у Кати, когда же уже пройдет эта нервирующая всех поставка, и вставила в себя «штуку». Она совершенно неудобно торчала внутри, больно задевала стенки влагалища, и еще очень раздражал этот хвостик, который выглядывал между бедер из-под короткого платьишка.
Так что в кабинете мы с Олегом сошлись не в лучшем настроении. Вот тогда я должна была почувствовать, что день будет хреновый.
— Это ужасно.
— Я не спрашивал твоего мнения.
Надулась и села на диван, проигнорировав его жест «к ноге». Обойдется. Пока не скажет прямо, имею право «не понять», что он от меня хочет.
Но Олег только усмехнулся, направил на меня какую-то штучку, и я подскочила, схватившись рукой за живот из-за начавшейся вибрации внутри.
А! Ну конечно. Старый избитый трюк с вибратором на дистанционном управлении.
От злости сжала зубы и сделала вид, что ничего во мне не происходит. И с таким видом я просидела добрых десять минут. Олег только поглядывал изредка, отвлекаясь от ноутбука, посмеивался и снова погружался в работу. Но скоро просто сидеть не получалось, я завозилась, пытаясь сесть так, чтобы вибрации внутри поменьше… вибрировали. Не выдержала, пошла за стойку, приготовить себе что-нибудь освежающее, и как только скрылась с глаз Олега, схватилась за стол, согнулась и выдохнула, закатывая глаза от невыносимого желания. Я чувствовала, что не кончу, не с этой штукой внутри, но то, как она возбуждала моё тело, спорить было бесполезно, а игнорировать невозможно. Скоро и скрывать свою похоть станет нереальным.
— Что ты там делаешь? Киса, я запрещаю вытаскивать вибратор и трогать себя внизу руками.
Тут же донесся до меня приказ Олега. И я застонала, уже не таясь. Руками! Черт, почему сразу не подумала — стоило только коснуться клитора и наступила бы разрядка.
Но Олег заставил выйти и сесть в его зоне видимости.
— Если уж ты предпочитаешь сидеть подальше, — усмехнулся он, поглядывая, как в моих руках дрожит стакан со свежевыжатым соком.
