Олег кивнул.
— Но потом ты его впустила…
— Я уже объяс…
— Да-да, но проверить я не могу, а поверить… Пока тоже не могу. Что еще ты от меня скрываешь?
Вот странный вопрос! Всё. Он мне не исповедник, чтобы выворачивать перед ним душу наизнанку. К тому же меня сразу предупредили держать свои страхи от него подальше.
— Ладно, оставим, — Олег словно прочел мои мысли и переключился на следующий вопрос, подливая себе напиток. — Он вошел и набросился на тебя?
Я замялась, понимая, что против моего желания, он все же хочет вытянуть из меня исповедь.
— Ты сволочь.
— Оскорбляешь меня? Недостаточно тяжелое наказание?
— Я всего лишь ответила на твой первый вопрос. Ты задал его, когда я только вышла из комнаты.
Он усмехнулся, я не видела, но слышала.
— А про Пашу и изнасилование я говорить не буду.
Олег вздохнул, поставил опустевший стакан на столик перед собой и откинулся на спинку дивана.
— Тогда просто ответь. Если он пришел тебя насиловать, зачем ты сама насадилась на его хуй?
Я вспомнила видео, со стороны это действительно было похоже на добровольный акт.
— Я же не смогу убедить тебя, что это была самозащита?
— Самозащита, киса, это когда ты отвертку в глаз втыкаешь, или яйца отрываешь, но не самозабвенно сосешь чей-то хуй.
Между нами повисло молчание. Олег не спешил его прерывать, а я не хотела опускаться до оправданий. Он мне не верит, значит, бездоказательно убедить его все равно не получится. А доказательств у меня нет.
— Он пришел злой, как черт, ударил меня, угрожал… Я просто подумала… вспомнила, что когда ты насиловал меня… когда я ждала, что убьешь… А ты кончил и ушел. Я хотела чтобы он ушел.
— Ты сравниваешь меня и этого хрена? Я тебя не насиловал.
Я фыркнула, видимо, очень демонстративно.
— Да что ты знаешь о насилии? Я взял тебя против воли только первый раз… И то просто не сообразил. Все остальные — ты была не против.
— После трёх изнасилований, я кое-что в них понимаю, Олег.
— Трёх?
— Вадик…
— А, сука, точно. Блядь, что же они все лезут к тебе? На что Пашка взъелся? Чем ты его так обидела?
— Не я, а ты. Он на тебя разозлился, что выкинул его из компании.
— Кэс, он на меня не работал. Нихрена не понимаю. Предположим, его выпер Вадик. Но зачем тогда Пашка попёрся к тебе? А что от тебя хотел напарник?
Я поморщилась, понимая, что до получения векселя не готова признаваться Олегу, что знаю о его грешках. Вдруг он передумает и не отдаст мне деньги завтра?
— Вот любишь ты копаться в моих изнасилованиях. Хочешь в подробностях узнать, как он заталкивал в меня кубики льда? Или сам повторишь и узнаешь сколько войдет?
— Дерзишь… Собирайся. Поехали.
— Куда?
— Домой. Ты поведешь.
— Ой… Я никогда не ездила… Тем более по столице!..
— Сегодня начнешь. Это не бугатти, если поцарапаешь — не обижусь. Кажется, я тебе должен?
Я прыснула, испытывая бешенное облегчение, что мы наконец-то всё прояснили.
— Знаешь, подвезти тебя до дома — это совершенно не покрывает долг. Я придумаю тебе другое наказание.
* * *
Такого адреналина я еще ни разу не испытывала!
Сначала от собственной поездки за рулем, потом, когда на перекрестке выскочила из машины и разревелась, и под конец, от езды пьяного Олега. Нет, он намного лучше меня водил, только слишком быстро, и совсем не чувствуя габариты.
Так громко я еще никогда не визжала.
— Ну ты крикунья, — ржал надо мной Олег, кидая привратнику ключи от машины.
Мы въехали во внутренний дом большой элитной высотки рядом с центром столицы. Здесь все подсвечивалось, просматривалось десятками подмигивающих видеокамер. Несколько выездов охранялись привратниками. В широком холле сидел консьерж, который поздоровался с Олегом по имени-отчеству. Тот кивнул и представил меня, отметив, что я буду жить в его апартаментах.
А потом мы поднялись на самый верхний этаж в просторную квартиру с огромными окнами, выходящими на широкую лоджию с офигенным видом на Кремль.
— Вау-у…
— Люкс. Пришлось доплатить за вид из окна.
— Нет слов…
— Так даже лучше, до сих пор в ушах звенит после поездки. Выпить хочешь? Перекусить?
Я сглотнула, вспомнив, что ужин оставила в своей комнате нетронутым, согласилась и была отправлена на ультрасовременную кухню с грустным пустым холодильником.
— Олег, тут даже закусить нечем, не то что перекусить!
— Оливки, фэшн-сыр…
— Какой?
— С плесенью, киса. И основные запасы в заморозке. Поищи.
Так что, пока я соображала как лучше совместить сырный фэшн с сибирскими пельменями, Олег выбирал напитки в баре. И я не могла не проехаться по поводу его наполненности и разнообразия по сравнению с сиротливым холодильником.
— Тебе в баре достаточно держать запас коньяка, зачем столько напитков?
— Я предчувствовал, что скоро заведу себе кошечку. Но не мог предугадать какие напитки она предпочитает, пришлось затариться всеми возможными.
— Кошка после запрета хозяина вообще теперь не пьет.
— Хозяин очень рад. Выпью за послушную кису и за отсутствие аллергии на ее шкурку.
Я фыркнула, раскладывая поджаренные пельмени и поливая сверху сырным соусом.
Олег терпеливо ждал, пока я поем, потом загнал в душ и утянул в огромную-преогромную постель.
— Кэс, я понятия не имею, нахуя тебя привез сюда, но точно ни одна сволочь тут до тебя не дотянется. Считай, что мы просто сменили дислокацию по контракту.
Я молча прижалась к его голому горячему телу и поцеловала в шею. Мне собственно все равно, но от мысли, что теперь каждую ночь буду засыпать в его объятиях, сердце пело.
Утром Олег разбудил меня, прижавшись напряженным членом между ягодиц.
— Охуенно, что даже ехать в офис не надо, чтобы трахнуть тебя, — прошептал в ухо и скользнул внутрь.
Я выгнулась и застонала. Олег не торопился, буквально растягивая ощущения, погружаясь медленно сантиметр за сантиметром твердым пульсирующим членом. Сминал мне груди, прикусывал шею. И все это было каким-то нереально правильным, как будто он просто мой парень, мы просто съехались вместе, а вся эта история с изнасилованиями, контрактом и извращениями — случилась не со мной.
