Тармуни хохотнул и потянулся за бумажником.
— Сколько?
— Ну… эта…
Полненькая уставилась в развернутый бумажник, нервно шевеля губами и облизывая их, не в состоянии сориентироваться в цене.
— Пятихатка в час, — выступила вперед подруга, наконец-то давая разглядеть себя в отражении боковых фар. — Чо-как, мальчики? На всю ночь двоим скидка. Если прям щас. Берёте?
— Садись в машину, — процедил я сквозь зубы, и как только длинная забралась внутрь, выкинул из окна пятитысячную купюру.
Вжал педаль газа в пол и вырулил на автостраду.
— По очереди будете или на хату метнёмся? — к девчонке снова вернулась неуверенность.
— Хм, — развернулся боком Баграт. — А может действительно «метнуться на хату», а, Андрей? Опробуем, раз уж заплачено, а потом делай с ней, что хочешь.
Я видел в зеркало заднего вида, как округлились глаза на худом лице шлюшки.
— Нет. Она уже моя.
— Эй! На ночь! — воскликнула девица на высоких тонах, что я невольно поморщился.
— Ты не стоишь этих денег. Вот как будешь стоить пять тысяч в час, так сразу отпущу.
— Пять косарей в час? А чо, так можно?
— Так нужно.
_____________
(*) Mutter (нем. перевод) — мать
Глава 2. Дембель и панель
Он охрененный. Я бы ему и за так отсосала. Сосала же Лёхе бесплатно? Хотя тогда я думала, что замуж пойду за него. Но не сложилось. А вот этому могла бы за так. Только Леська меня бы на вокзал к бомжам выперла.
Леська оказалась настоящим мастером по столичным херам. И они не имели никакого отношения к волосам и парихмахерам.
Сначала я выпала и уже навострила лыжи обратно, но довод разума от той же Леськи усадил меня обратно на продавленный диван.
— Чо ты в этом зачуханном городишке еще не словила? До пенсии бушь раскраивать семейники местным алкашам? Рвать на себе волосы от нищебродской жизни? Затыкать рты чумазым долбоёбам? Кароч, можешь сваливать, но я, как сраная фея, предлагаю тебе остаться и исполнить свою мечту.
— Я не мечтала члены обсасывать за деньги…
— А ты думай о бабле, тогда сосать вкуснее. Знаешь, как возбуждает? Только я работаю на свой страх-риск, без прикрытия. Там охренеть сколько бабла отбирают, когда крышуют, а девки всё одно пропадают. Но у меня всё просто. Я встаю чуть дальше, шоб не светиться, и сама присматриваюсь с кем поеду. Вдвоем будет проще — одна работает, вторая на стрёме. Мне как раз подлечиться надо, подцепила тут от одного долбоёба… Так что я страхую, ты пока бабло рубишь. Мордашка у тебя свеженькая, ценник в два раза задерем.
И я согласилась. В конце концов, дома никто не узнает, чем я тут занималась. А деньги не пахнут. Когда куплю квартиру и машину, вернусь вся такая образованная с дипломом, никто не посмеет ткнут в меня пальцем.
— Вон ту тачку видишь? Наш клиент. Сомневающиеся. Титьки поправь, чтоб из выреза видать было. И ближе к дороге пойдем.
— Лесь, их двое, а ты говорила, работать мне одной.
— Ну, двое. Двойной прайс с каждого. Отличный старт, Ленка. И имя выбери себе какое-нить выпендрежное. Они такие любят.
— Не знаю… Алёнка?
— Срать тебе в пелёнку! Выпендрежное надо. Ну, возвышенное, типа. Я вот нихера не Леська, а Лель. Думай пока. Останавливаются. Надо их брать — вон там крышующие амбалы уже косятся в нашу сторону. Приметили, твари. Если сейчас денег не срубим, придется менять место…
— Девушки, работаете?
— Ну! — Леська быстро подошла к открытому окну тачки.
Я с ужасом разглядывала своих первых возможных клиентов. В целом неплохо, но два?!
— Садись в машину, — сказал тёмненький, кавказской наружности.
Черт, не люблю черных, но этот хоть чистенький, незаросший…
— Не, я сёдня на двоих не даю. Берите её.
Ну, вот и распахнулась дверь к моей мечте. Но чёт ссыкотно.
* * *
Я два раза чуть под себя не пустила. Только б Леська не обманула и сфотала их зад. Хотя, когда меня найдут распнутую этим маньяком, мне уже фиолетово будет, что с ним сделают.
Он пугал меня своим каким-то ненормальным спокойствием. Высадил чернявого, а меня повёз дальше.
Пять косарей за час кто платит? Или что он со мной будет делать, что это стоит такого бабла?
Чем дольше я гоняла, что со мной за час можно натворить, тем быстрее седела. Хотя Машка перед поездкой мне вытравила волосы, корни еще не отросли, а перед первой рабочей ночью я еще тонирующим шампунем у Леськи намылась.
Этот за час, не моргнув, может лишить девственности мою жопу, вспороть живот и развесить кишки.
— Как тебя зовут? — голос спокойный, холодный.
Если не думать, что он сделает со мной в следующий час — он реально охрененный.
— Ми… Милена.
Он поморщился. Чо, недостаточно выпендрежное имя?
— Образование какое?
— Чо?
— «Чё»! «Чё», твою мать!
Он замолчал, увозя меня все дальше и дальше. Ну хотя бы не в лес… И вроде не в гаражи.
— Справка есть?
— Чо?
Зачем ему моя справка? Или он больных принципиально не вспарывает?
А! Сначала же трахнет. Вот и нафига я позарилась на бабки? Куда они мне выпотрошенной?..
— Проблемы со здоровьем?
— Не, тут всё норм. Здарова. Но без справки.
— Жаль. Сегодня переночуем в отеле. Я не могу тащить тебя домой без проверки.
Кажется, внутри отпустило. Настолько, что я снова чуть не надула, но теперь от накатившего облегчения. Значит, до утра я проживу, а там Леська ментов поднимет на ноги. Я ж только на ночь, типа. Значит, утром должна бы вернуться.
Отель оказался шикарным. Прям на десять звезд!
— Два номера, желательно соседних. Один должен закрываться на ключ.
— У нас все двери закрываются изнутри, господин Швайгер.
Швайгер? Немец что ли?
— Есть номер закрывающийся на ключ снаружи?
— Нет, таких номеров нет.
Ха, обломись, фриц-маньяк! Если намекнуть девушке, она догадается вызвать ментов и вызволить меня?
- Тогда один номер, — тяжело вздохнул мой фриц, — с раздельными кроватями.
Мои намёки девушка приняла за нервный тик. А немец спокойно подхватил меня под локоть и втолкнул в лифт.
— Сколько тебе лет?
Опомнился!
— Двадцать.
