Герцог, ну же, появитесь в онлайне!
— Хватит на сегодня, — погладила я Казанове шею, — устала.
Котяра рассержено буркнул и гордо поднял пушистый хвост. Ну, хотя бы тебя дёрну! Легонько схватила толстяка за хвост и тихо потянула. Казанова принял это за начало следующего раунда.
Следующего раунда чесания, естественно!
Издав громогласное «Рмя-я!», раскрыл пузо и призывно подергал задней лапой.
Да, ё-епт!
— Давай, толстячок, — я с трудом поставила раскормленного зверя обратно на четыре лапы. — Чесальщице пора немного поспать и отдохнуть, иначе упадет качество чесания. В твоих же интересах, красавчик!
Зверь будто бы понял. Грациозно волоча упитанный зад, вскочил на табуретку, с нее на край перегородки и ловко перебрался на соседний балкон.
«Уфф», — отдышалась я. — А теперь Педрищев».
Что-то мне подсказывало, что герцог меня ждет.
Он и, правда, ждал. Но не для того, чтобы выслушать мои сомнения и душевные терзания. А чтобы выложить свои.
«Герцогиня, — ждало меня тревожное сообщение. Мне нужны ваши женские рекомендации. От мудрой женщины потерявшему покой мужчине. Понимаете, несмотря на то, что я стараюсь быть собой и открыто говорить, что думаю, как советуют все психологические джедаи, заваливаю сюрпризами и дарю цветы, девушка холодна ко мне. А я таю, как мороженое на солнце, когда вижу ее, туплю, теряю мысли и со стороны, наверное, кажусь плюшевым медвежонком, а не брутальным мужиком. Хотя я брутальный мужик! Дайте мне совет, герцогиня, как лучше поступить».
Ё-епт!
Да какой из меня эксперт по отношениям.
За спиной один никчёмно закончившийся роман, вот собственно и весь «богатейший» опыт. Но Педрищеву об этом знать вовсе не обязательно.
Я попыталась припомнить, чем меня в свое время привлек Артем.
Он казался самым красивым парнем на потоке в институте. Нагловатый, он не ходил на лекции, зато списывал у отличниц. Я-то отличницей никогда не была, и мне нравилось, что такой красавец обратил на меня внимание. Да что там говорить: я старалась стать полезной и сама переписывала ровным почерком лекции в его тетрадку, чтобы он мог предъявить их на зачете.
«Попробуйте быть понаглее, герцог», — несмело набила я.
Женщинам ведь нравятся плохие парни! Да почти все голливудские фильмы и женские романы на этом построены. Он — властный мерзавец, она — добрая и милая.
«Брать нахрапом?» — прилетел ответ.
Я повременила с ответом. Почему-то у меня в голове «брутальный мужик» ассоциировался с небритым и немытым балбесом, презирающим весь женский род. Бр-р-р! Такому-то олуху только разреши «нахрап», дел потом таких натворит, страшно представить. А я не хочу поддерживать издевательства над слабым полом.
— Просто добавьте немного самодурства, герцог, — отозвалась я.
— Да я и так чемпион по самодурству на работе. Добавлять больше некуда! Завоевал по самодурству все мыслимые и немыслимые награды и медали.
Я хихикнула про себя и почему-то вспомнила о Борисе. Тот тоже чемпион по самодурству. Вот любопытно: разговариваю с одним мужчиной, а вспоминаю о другом.
— Побудьте плохим парнем в жизни, не на работе, — гнула я свою линию.
Остановилась и призадумалась. А ведь и, правда, я постоянно возвращаюсь мыслями к подлецу Артему, вместо того, чтобы узнать Бориса получше. По крайней мере, понять причины, почему тот отчаянно выгоняет меня с отбора.
— Договорились. Доложу, как пойдет.
— Герцог, — несмело набила я.
Спросить его или не стоит?!
— Чего-чего? — выскочил ответ.
— Стоит ли сказать мужчине, что я еще не отошла от тягостного завершения прошлых отношений? — собралась с духом и спросила.
— Ой-е, герцогиня! Не снижайте свою стоимость раньше времени и не делайте из вашего мужика бабу! Да зачем вы мне это написали?! Я теперь сам не буду спать, стану переживать, а вдруг и у моей девушки это «тягостное завершение прошлых отношений»?! Понарожают мудаков, а нам, нормальным мужикам, потом разгребай!
— Ладно. Не пропадайте больше, пожалуйста, Педрищев! — набила я и закрыла страницу.
Смешной этот герцог. Вот бы познакомиться с ним лично!
Глава 33. Карцер
С самого утра я всеми силами поддерживала внутри боевой дух. Зарядила на телефоне бравую музыку, выбрала простое платье цвета хаки, похожее на длинную майку без рукавов, и маршировала, пока добиралась до офиса.
«Не бояться, делать до последнего, работать, пока не создам еще два маленьких шедевра!» — подбадривала я сама себя.
Чего уж скрывать, мне было страшно. Страшно, что я не смогу сделать ровные строчки. Страшно, что я неправильно раскроила ткань. Страшно, что мне не хватит материала. И еще куча больших и маленьких страхов, сковывающих меня цепями.
— Привет! — я замахала рукой секретарше, едва зашла внутрь офиса. — Борис обещал, что выделит мне место, где смогу работать на швейной машинке.
Ну, вот еще показался страх, что мужчина забыл о своем обещании, а также страх, что я сегодня ничего не успею сшить.
— Точно, — девушка с грустью посмотрела на меня, — давай провожу. Главный сегодня с утра сильно не в духе.
Я побрела за секретаршей по коридорам. Вдруг девушка резко остановилась у темного прохода.
- Сказал, тебя в карцер отправить, — заговорила она, и я вздрогнула.
Мы постояли молча у темного прохода, глядя друг на друга.
— Туда? — я указала пальцем на беспроглядный мрак.
— Ага, — тяжело выдохнула девушка. — На стене есть выключатель, можно зажечь свет. Нужно только поискать.
Здравствуй, страх, что если Борис перестанет поддерживать меня, жизнь превратится в настоящий ад!
Тут я вспомнила, что «ад» — это не слишком приятная картинка. А я ведь ползу на встречу к своему счастью, значит, пора заменить ад на что-нибудь более соблазнительное. На рай, например. Хотя рай тоже для мертвецов.
Да, ё-епт!
Неплохо было бы подобрать какой-нибудь вариант для живых.
Парк с аттракционами! Прекрасное место с веселыми каруселями, воздушными шарами, мороженым и сахарной ватой. Вон там, во мраке — тот самый парк!
Смело улыбнувшись, я шагнула в темноту, ощупывая стену. Тоже мне страшное место: сейчас найду, где включается люстра, и увижу швейную машинку.
— Как, кстати, Курс счастья? — спросила секретарша, одновременно озарив комнату вспышкой яркого света.
Я уставилась на серые стены размером три на два метра, стол, стул и швейную машинку. Даже окна нет!
- Что, прости? — не поняла я.
