– Успокойтесь, Клара Леопольдовна. Водички хотите?
– Воды мне достаточно, вся квартира в воде!
– Ну, а я при чем? В ЖЭК, срочно, в аварийку звоните.
– Звонила уже! Лидка меня оскорбила словом. Она мне угрожала! Я к вам пришла, как к представителю власти!
– Я не власть, я правоохранительные органы. Власть в мэрии.
Не стучась, Денис открыл дверь в кабинет.
– Дядя Слава, мне срочно…
Рудаков обернулся и терпеливо-насмешливое выражение сползло с его лица. Строгим голосом он завершил разговор с покрасневшей от возмущения полной дамой.
– Все, Клара Леопольдовна. С протечкой разберется ЖЭК, а с вашей соседкой сверху я в ближайшее время поговорю.
– Я подам на нее в суд за оскорбление личности!
– Правильно. Подавайте. До свидания.
Тон участкового переменился так резко, что ошарашенная посетительница сочла за лучшее поскорее встать с места и покинуть кабинет. Когда за ней закрылась дверь, дядя Слава спросил с тревогой:
– Что случилось, Денис? На тебе лица нет.
– Преступление… Готовится преступление… Взрыв и расстрел…
– Чего?.. Ты, парень, не бредишь?
– Нет, – помотал головой Денис, и, заметив на столе стакан воды, которую предлагал визгливой гражданке участковый, махом выпил его, опустился на стул и заговорил. Начал с того, как оказался вхож в дом криминального авторитета Седого, а еще сказал, что скоро женится на Ире Игнатьевой.
– Симпатичная девушка, я видел, – одобрил дядя Слава.
– Папа у Иры директор завода «Техприбор», – Денис старался говорить кратко, только самое важное. – Заводы и фабрики теперь перекупают, слышали? Скупают акции и появляются у завода новые хозяева, которые сворачивают производство, а площади, помещения, сдают в аренду. Так им выгодно: ничего не делая, получают деньги.
– Да знаю, знаю, – невесело кивнул дядя Слава. – У меня что, глаз нет? Раньше в седьмом часу утра народ на работу тянулся, а нынче в это время редкого прохожего встретишь. Был Ленинград промышленным центром, а теперь торгаши да бандиты, криминальная столица…
Денис торопливо перебил:
– Сегодня утром Мишка Федоров попросил подбросить его с грузом в Сосново, он машину разбил, которую ему доверили. Я согласился.
– Зачем? Я тебе еще когда говорил: бросай с ним дружбу водить!
– Дядь Слава, вы дослушайте, может и хорошо, что я его повез, а то бы ничего не узнал! Приехали мы на место. Это за Сосново, дачный поселок, небольшой. К нему грунтовка ведет. Мишку двое ждали на дороге, вместе проехали в лесок, что возле дач. Там у них «нива» стояла. Из моей машины выгрузили автоматы, пластилин и машинку.
Лицо у Рудакова вытянулось.
– Пластид и взрывное устройство? Ты понимаешь, парень, во что ввязался?! – рявкнул он и даже ладонью по столу прихлопнул. – Это же статья!
– Дядя Слава, я ведь не знал, что у Мишки в сумках, и они не знают, что я знаю. Я из-за кустов случайно подслушал про волыны и пластилин, и что они кого-то выслеживают. А потом… Только домой вернулся, опять к Седому вызвали компьютер чинить. Починил, пошел за деньгами…
– Платят? – вскинул брови дядя Слава.
– Платят, нормально, потому и ходил. У меня ведь свадьба скоро… Так вот, у дверей кабинета Седикова я услышал фамилию – Игнатьев. А еще раньше я случайно подслушал, что они собираются какой-то завод к рукам прибрать, только понятия не имел, какой. И не знал, как они это делают. Они про акции говорили – это ведь вроде как законно?
– Вроде как… А на деле…
– Я знал, что Валентин Артемьевич против продажи акций завода. Наверное, как директор, он имеет на это право?
Дядя Слава пожал плечами.
– А эти решили его устранить! Ликвидировать! Решить вопрос радикально, как Седой сказал. Этот его помощник, Степой зовут, доложил, что все готово, оружие и взрывчатка доставлены, и машина Игнатьева, только выехав с дачи, взорвется. Сегодня вечером или завтра утром. А если не получится со взрывом, то ее обстреляют.
Рудаков кинул взгляд на часы. Почти семь.
– Дядя Слава, сообщите в Сосновскую милицию, пусть пошлют милиционеров к поселку, арестуют бандитов. Пусть Игнатьева предупредят и вывезут оттуда!
– Несколько милиционеров с пистолетами против вооруженных автоматами бандитов? Смеешься? Такие операции подготавливают особо, ОМОН подключают. Да и не имею я права указывать милиции в Сосново. На это есть областное управление на Лиговском.
– Поехали на Лиговский, – встал Денис.
– Сядь, погоди. Ехать сейчас бесполезно – воскресенье, начальство по дачам. Дежурные такие вопросы не решают. Надо к тому обратиться, кто может отдать срочный приказ…
Дядя Слава сосредоточенно нахмурился, Денис напряженно глядел в его лицо.
– Есть один человек, в Большом доме работает, не за страх, а на совесть. Такие теперь редкость.
Рудаков взялся за телефон, набрал семь цифр. Ответили сразу. Денис со своего места услышал резкое: «Слушаю!»
– Сергей Палыч? Некто Рудаков беспокоит тебя в неурочное время. Но, как вижу, ты на посту?
В трубке что-то ответили, дядя Слава улыбнулся:
– Точно, человек попал в беду. И помощь твоя нужна. Есть шанс предотвратить убийство.
«Шанс? – мелькнуло в голове у Дениса. – Они обязаны предотвратить!»
– Не совсем оперативная, – ответил на вопрос с той стороны Рудаков. – Но верная, и горячая – медлить нельзя. Ты силами ОМОН располагаешь?.. Ехать в район Сосново. Группировка питерская, вы ведь можете ее там взять? Готовится убийство… Нет, не докладывал. Да кому? Воскресенье… И ты ведь знаешь, какая у них там вечно волокита… Ага, отправляй, а мы сейчас подъедем. Закажи пропуска на меня и Колесникова Дениса Андреевича.
Через Кировский мост и по набережной они добрались до дома номер четыре по Литейному проспекту за десять минут. Об этом огромном мрачном здании ходили легенды, особенно страшные появились в годы перестройки и гласности, но прежде Денису бывать здесь не доводилось. На входе милиционер проверил у них с дядей Славой документы и выдал по пропуску.
– Четвертый этаж, – подсказал он.
– Знаю, – кивнул Рудаков.
Пройдя по длиннющему коридору, дядя Слава остановился возле одной из бесчисленных дверей, постучал и вошел.
Два канцелярских стола в кабинете пустовали, за третьим сидел худощавый темноволосый мужчина с усталым лицом. Увидев посетителей, он закрыл папку с бумагами, отложил ее в сторону и привстал, чтобы пожать Рудакову руку. Затем вопросительно взглянул на Дениса.
– Колесников, Денис. Я его с детства знаю. Почти сосед, – представил дядя Слава. – А это Сергей Павлович.
