— Прекрати уже, креветки ещё не переварились. Курт, — хохочет, — прекрати немедленно! Меня сейчас стошнит!
— Ма-ам, я пи́саю…
— Отпусти! Малыш Курт сейчас сделает лужу!
— Не волнуйся, в багажнике целая сумка запасных штанишек. Святые небеса, ещё один ребёнок! То-то ты такая несдержанная в последнее время, то скандала тебе хочется, то папайи… — заметив мою улыбку, мужчина подмигивает. — Скоро у меня родится второй сын, представляете? Сын!
— Дочка! — вмешивается блондинка.
— Или дочка. Но потом ещё сын!
— Отведёт меня кто-нибудь уже в туалет?! — пищит мальчишка, и мужчина, причитая что-то на немецком, хватает парнишку на руки и бегом несёт к закутку с вывеской WC. — Пап, а что такое "буфера"?
Ответа счастливого уже почти дважды отца я не услышала, но уверена, что он был явно креативным.
В приподнятом после увиденной сцены настроении захожу в зал и сразу же вижу ожидающего меня за столиком Вадима. В строгом чёрном пиджаке и белоснежной рубашке. А на столе лежит огромный букет цветов…
Часть 38
Ловлю себя на мысли, что рада его видеть и соскучилась. По его тёплой улыбке, сеточке мелких морщин вокруг глаз. Я скучала по нему не как по любимому мужчине, а как по другу и просто очень хорошему человеку.
— Привет. Ты как всегда очаровательна, — Вадим поднялся из-за стола и обнял меня. Может, чуть крепче и теснее, чем подобает обычным друзьям, хотя он же пока не знает о нашем новом статусе и всё ещё на что-то надеется… — Я очень рад тебя видеть, — отстранившись, осмотрел меня с головы до ног, и я снова ощутила ту самую уже знакомую неловкость. — Присаживайся, сейчас принесут вино. Белое полусладкое, как ты любишь.
Аккуратно опускаюсь на краешек галантно выдвинутого Вадимом стула и с неким опасением бросаю взгляд на роскошный букет, потом на его строгий костюм, ещё это упоминание о вине… В душу вгрызаются сомнения.
А вдруг…
Меня осеняет.
А вдруг он позвал меня, чтобы сделать предложение? Окружающая обстановка, его неприкрытое волнение — всё буквально кричит о том, что это то, о чём я думаю.
Нет! Только не это!
Одно дело отказать мужчине, когда он просто проявлял к тебе симпатию и совсем другое, когда он решился на такой важный шаг.
— Я заказал закуски на свой вкус, ты не против?
— Нет, что ты, я полностью тебе доверяю.
Давлю улыбку и понимаю, что ужасно разволновалась сама.
Вадим сидит напротив, сложив пальцы в плотный замок и тоже явно чувствует себя не слишком уютно.
— Как прошла твоя командировка? — спрашиваю, чтобы спросить хоть что-то.
— Всё нормально. Во Владивостоке уже совсем холодно, а здесь… Вот… нет так, — запинается, словно потеряв нить разговора. Прокашливается в кулак, озирается по сторонам, разглаживает ладонью накрахмаленную скатерть.
Точно что-то случилось. Он же совсем не такой! Всегда весёлый, разговорчивый, а тут вдруг начал прятать взгляд.
Да, он никогда не был нахальным мужчиной, "пришёл, увидел, победил" — не про него, но и подобной робости раньше за ним тоже не наблюдалось.
Что-то неуловимо изменилось. Это прямо витает в наэлектризованном воздухе. Я — да, у меня произошли глобальные изменения за время его отсутствия, но он же был просто в очередной командировке…
И тут меня снова осеняет.
Может, он волнуется не потому, что хочет сделать мне предложение, а потому, что у него тоже произошло что-то значимое? Там, во Владивостоке. Может, это связано с его бывшей Мариной? Они же летали вместе.
Хотя они и раньше летали вместе, у них масса общих проектов, но таким озадаченным Вадим вернулся впервые.
— Злата…
— Вадим…
…произносим одновременно и сконфуженно улыбаемся.
Официант ставит ставит на стол бокалы и разливает вино. Всё это время мы с Вадимом сидим молча, бросая друг на друга короткие смущённые взгляды.
Когда парень в длинном черном фартуке уходит, Вадим берёт свой фужер и, не чокаясь, делает пару внушительных глотков. Он же вообще не пьёт, тем более за рулём! Я видела его Ниссан у входа…
Ну всё! Это точно будет предложение! Он волнуется. Волнуется совсем как мальчишка!
— Извини, что-то в горле пересохло, — оправдается, отставляя бокал в сторону. — Как Женя? Ему лучше?
— Да, намного. Нам удалось вовремя купировать бронхиальный спазм. Так что всё хорошо.
— А с кем он сейчас?
И вот что ему на это ответить? Сразу вот так в лоб сказать, что объявился Марк и в данную минуту они с сыном катаются на аттракционах в торгово-развлекательном комплексе? Сказать, что у Жени теперь есть родной папа, а ты, Вадим Игоревич, больше не у дел, прости за то, что морочила тебе голову.
Кстати, Марку я тоже не сказала, куда и зачем еду. Почему-то струсила. Испугалась, что он начнёт ревновать, подозревать что-то… Он и так заочно недолюбливает Вадима и, кажется, не слишком-то и верит, что между нами никогда ничего не было. Решила потом уже рассказать всё по факту, после того, как мы поговорим с Вадимом. Мне показалось, что так будет честнее, всё-таки именно он здесь пострадавшая сторона.
— Женя с соседкой, — вру с неожиданной лёгкостью и тоже делаю большой глоток.
— Мама обижается, что всё это время ты не привозила Женьку к ней, она соскучилась.
Лидия Сергеевна… Теперь я начинаю чувствовать себя предательницей, хотя по сути ни в чём не виновата! Мы не были с Вадимом в отношениях, но… когда-то я давала ему надежду. Нельзя было этого делать! Дура!
— Мы обязательно приедем её навестить… — опускаю глаза и решаюсь. Какой смысл оттягивать неизбежное. — Вадим, я… в общем, мне надо с тобой кое о чём поговорить.
— Мне тоже, — отвечает он, и я поднимаю на него встревоженный взгляд. — Можно я начну первым, ты не против?
— Конечно, — выталкиваю из себя мученическую улыбку и мысленно молюсь: только не предложение! Только не предложение! Пожалуйста, только не оно!
— Злата, ты мне очень нравишься, это правда. И всегда нравилась.
— Вадим…
— Можно я договорю? — прочистив горло, снова делает глоток. После чего заключает мою руку в свою горячую, но влажную от волнения ладонь. — Ты умная, нежная, очень добрая… меня к тебе влечёт. Я искренне привязался к Женьке. Я правда хотел, чтобы у нас что-то вышло. Хотел, чтобы мы стали семьёй. Но я видел, что ты к этому не была готова, поэтому не торопил тебя, не давил. Но сама понимаешь, мне сорок пять и, увы, у меня нет столько времени, сколько у тебя, чтобы тратить годы на неопределенность. Я очень хочу стабильности, хочу, чтобы дома меня кто-то ждал. Ты понимаешь меня?
