Да, он помог ей убрать эту Злату, но что теперь, быть благодарной ему до конца своих дней? Ведь он сделал это исключительно из-за любви к ней, а если мужчина любит, он готов пожертвовать всем, чтобы его женщина была счастлива. Пусть даже счастлива с другим.
Отпустить любя — это высшее доказательство сильных искренних чувств, на это она и планировала надавить. Если начнёт артачиться, тогда предложит тайм-аут, затаиться на время, разумеется, это будет версия исключительно для Тарханова, ведь для себя она решила порвать с ним навсегда. Он свою миссию выполнил и больше ей не понадобится. Продолжая эту связь она только лишь нарвётся в конце концов на неприятности, ведь даже тархановское терпение имеет предел. Он и так разговаривал с ней утром по телефону таким тоном, словно она ему теперь что-то должна. Всё, пора это прекращать. К тому же женская ласка ей теперь понадобится для другого…
Ход её мыслей прервал визг шин: из-за поворота вырулил черный, полностью тонированный БМВ не самой первой свежести и резко затормозил возле ожидающей его на тротуаре Дарины.
Первалившись через пассажирское сиденье, Тарханов открыл дверь и кивнул:
— Садись.
Недовольная Дарина, перешагнув глубокую лужу, забралась в салон и недовольно:
— Можно было поаккуратнее? Я грязная теперь с головы до ног! К тому же ты опоздал.
— Извини, были дела, — отрезал Тарханов и, шмыгнув, быстрым движением коснулся носа.
Этот его жест… до боли знакомый. Сколько раз она видела его в випках элитных клубов, а потом смотрела на осоловелые рожи, обдолбанные глаза и пустые улыбки.
— Ты что, блин, под кайфом? — округлила глаза, зачем-то понизив тон. — Ты в своём уме? Пичкать себя этим дерьмом! Да это даже элементарно не модно!
— Я чист.
— Посмотри на меня, — и строго, — давай, ближе.
Рустам обернулся на неё и уставился "мокрыми" покрасневшими глазами.
Не смотря на злость за его глупую выходку, Дарина не могла не отметить, что Тарханов всё-таки очень хорош собой. Она терпеть не могла лысых, но Рустаму шла эта "заезжанная" брутальность. Вкупе с густыми бровями и бородой смотрелось стильно. И вообще, он во многом был совсем неплох… Всё-таки немного жаль, что с прежней жизнью, а стало быть и с ним придётся навсегда попрощаться.
— Что на тебя нашло? Ты же даже не пьёшь. Стресс?
Тарханов проигнорировал её вопрос и завёл мотор, плавно отъезжая от тротуара.
Сегодня он вообще был необычайно молчалив и сдержан в эмоциях, даже не поцеловал её при встрече, чего прежде никогда не бывало.
Может, он, конечно, на нервах, всё-таки то, что он выполнил для неё уголовно наказуемо и если полицаи на него как-то выйдут, то ему точно будет грозить приличный срок. Но главное, что ему, а не ей!
Ну как, Господи Боже, как он докажет, что товар Седого был для неё? Да и не стал бы Рустам её подставлять, в этом она была более чем уверена. Он скорее сам поедет на Колыму лес валить, или куда их там сейчас отправляют, чем выдаст её.
— О чём ты хотел поговорить?
— Сейчас доберёмся до места и узнаешь, — довольно дерзко подрезав плетущуюся впереди Тойоту, Тарханов свернул на кольцевую.
Он определённо был сегодня сам не свой, и это Дарине тоже не нравилось.
Признаться, она бы лучше вернулась в тот же ресторан, где недавно ужинала, и поговорила с Рустамом там, а сейчас приходится тащиться непонятно куда. Когда они разбегуться и она "хлопнет дверью", то на чём она будет оттуда добираться?
— Может, заедем в "Крокус"? Там готовят классные суши.
— Давай лучше прокатимся. Пристегнись, — кивнул на ремень.
— Чёрт с ним, ненавижу эти удавки, — Дарина демонстративно "растеклась" по сиденью, швырнув клатч на приборную панель. — Так как всё прошло? Я жажду услышать подробности!
— Отлично.
— И никто не узнает, ну…
— Не волнуйся, никто ничего не узнает, — сухо отрезал Рустам, и Дарина ощутила прилив злости.
— Да что с тобой? Не хочешь со мной говорить, так и скажи! Зачем было тащить меня на эту встречу? Поболтали бы потом!
— Нахрена тебе всё это, Дарина? — рявкнул Тарханов и он "новый" немало её испугал. Не было больше в его тоне раболепной любви. Только настоящая ничем не прикрытая ярость. — Эта девчонка… ты вообще видела её? Если её посадят, ей же там придёт конец. Она не выдержит!
— Ты об этой шлюхе? Так мне наплевать. И если она там отыщет пару прочных шнурков и крепкую балку — я буду только рада.
— Ты это серьёзно? — Рустам бросил следить за дорогой и перевёл на девушку полные ужаса глаза. — Она же девчонка совсем! Маленькая, хрупкая… У неё ребёнок есть. Или тебе и на него плевать?
— Да, представь себе! На него мне плевать даже больше, чем на его тупую мамашу! — Дарина зло сжала губы. — Этот пацан — сын моего мужа, не доходит? Наверняка нагулянный по пьяни приплод этой девки! Почему меня должна трогать судьба какого-то малолетнего пацана? Да мне всё равно, что с ним будет, понятно?
— Ты сама слышишь, что ты несёшь?
— За дорогой следи!
— А ты следи за своим языком! — проорал Рустам, и Дарина буквально потеряла дар речи. Орёт на неё? Да ещё из-за этой стервы?
— Не поздно ли играть роль праведника, милый, — прошипела ядовито. — Совесть проснулась? Ты вчера самолично подставил эту девку. И ты прекрасно знал, что у неё есть сын.
— Да, знал, но я даже подумать не мог, что она сама ребёнок ещё совсем! Девчонка! И я сделал это только потому, что об этом попросила меня ты! А теперь мне теперь даже кусок в горло не лезет, стоит вспомнить этот её взгляд, там, на перроне. Я чувствую себя последним дерьмом! — шмыгнув носом, ударил ладонью по рулю задев клаксон — одинокий сигнал разрезал тишину промозглого вечера.
Они давно уже свернули с главной дороги и тащились непонятно куда, за город, но за этим нелицеприятным разговором Дарина даже не обратила на это должного внимания.
— Я сам рос с тёткой, которая бухала как проклятая, пока моя мать-наркоманка сидела в тюрьме. Разве этот пацан заслужил такой же участи? С кем он в итоге останется?
— Да мне наплевать, с кем, — и добавила язвительно: — Раньше было надо думать, прежде чем соглашаться на мою просьбу. Если ты святой, то я нет и никогда этого не скрывала.
— Зачем ты всё-таки решила её убрать? Не проще бы было оставить её для твоего мужа, пусть бы жили вместе, растили этого ребёнка. Вы бы развелись. Разве ты не хочешь с ним развестись, чтобы быть со мной? Мы же столько раз это обсуждали!
Опять двадцать пять! Конечно, обсуждали! Конечно! С одним лишь условием, что для неё это всё было по фану, как игра. Ну неужели он настолько туп, что этого не замечал?
Она не хотела промо сейчас поднимать эту щекотливую тему, но он выбесил её своим сочувствием к нищенке. Пошёл он тоже в чёрту, святоша.
