Несколько минут Макс о чём-то размышляет, молчит. Потом ложится на кровать, увлекая меня за собой, кладёт на свою грудь.
— Будем взрослеть, значит, — говорит спустя время, когда я уже где-то на границе реальности и сна.
Мычу что-то в ответ и сладко засыпаю на мужской груди, подёрнутой мягкими волосами.
***
Пробуждение едва ли не приятнее предыдущего вечера. Язык Макса настойчиво протискивается в мой рот, скользит по небу. Руки обхватывают полушария грудей, чуть сжимают. А между ног я ощущаю давление твёрдого горячего члена, на что мгновенно откликается моя плоть.
Одно короткое мгновение, и он уже во мне. Полностью. Растягивает, дарит потрясающее чувство наполненности. Подаюсь ему навстречу и, открыв глаза, смотрю в лицо Макса.
— Доброе утро, — усмехается и толкается во мне не как обычно, мягко и осторожно. Оказывается, мой мужчина может быть и таким.
— Доброе, — шепчу ему в губы, тянусь за поцелуем, но Макс с коротким смешком отстраняется, входит ещё глубже. Я улавливаю его настроение, царапаю короткими ногтями каменную грудь, и он шипит от боли, но не предпринимает попыток убрать мои руки.
— Сладкая девочка, — толчки учащаются, и вместо ответа с моих губ срывается стон.
Макс растягивает удовольствие для себя и пытку для меня. Приостанавливается, касается пальцами клитора и, чуть надавив, ласкает круговыми движениями. Одновременно с движением внутри меня пульсирующего члена.
Кончаю громко, с криком. Царапаю его плечи и содрогаюсь в сладких конвульсиях. Макс присоединяется ко мне, только в этот раз член вытаскивает и кончает на мой живот. Он был без презерватива…
И словно прочитав мои мысли, усмехается:
— Не люблю резинки. Привыкай так.
На кухне нас уже ожидает завтрак, и я краснею от мысли, что домработница была здесь недавно и всё слышала. Опять я веду себя, как последняя шлюха. А ещё устала себя упрекать. Макс, похоже, уже вышел на новый уровень наших отношений, а я вот всё никак. Мнительная курица.
— Куда тебя отвезти после завтрака? — Макс отпивает кофе, смотрит мне в глаза.
— В общагу. Мне нужно привести себя в порядок перед парами.
Он задумчиво скользит по мне взглядом, кивает.
— Отвезу, — достаёт из кармана кошелёк, оттуда выуживает несколько купюр. — Возьми деньги, купи себе необходимые вещи для моего дома. Чтобы каждый раз я не возил тебя сначала в общагу, потом на пары.
Я замираю с чашкой чая в руке и смотрю на него, наверное, как смотрят на своего кумира. С немым обожанием и готовностью за один взгляд броситься под поезд.
Мне ведь не послышалось? Он хочет, чтобы я привезла сюда свои вещи?
Конечно же, попыталась отказаться от денег, но мой мужчина был непреклонен. Наградив грозным взглядом, сунул купюры в руку.
— Ты возьмёшь деньги. И будешь меня слушаться, — это, конечно же, не просьба.
— Спасибо, — покраснела, но деньги в карман положила.
ГЛАВА 13
Всю дорогу меня терзает лишь одна мысль… Он решил углубиться в наши отношения. Иначе ни за что не позволил бы притащить к себе мои вещи. Насколько я знаю со слов девчонок, мужчины панически боятся впускать в своё холостяцкое логово женщину. Одно дело привести подружку на ночь, совсем другое — поселить её у себя. Пусть и частично, но всё же. Хотя, чего это я… Мы же о Максе говорим. Он вообще на других мужчин не похож.
— Вечером прилетает мой друг, я хочу его встретить. Сегодня не увидимся.
— Да, я помню. Халим, кажется?
— Он самый. Сына арабского шейха, разумеется, не оставят в чужой стране без присмотра. Но мы с ним очень давно не виделись, так что поеду, — Макс улыбается, выруливает на скоростную трассу, вжимая педаль газа в пол.
Ничего себе дружок у него… Я даже не знаю, как они выглядят, шейхи эти. Какие же всё же разные наши миры. Словно противоположные полюса.
— Хорошо. Мне всё равно вечером на смену, поэтому…
— Да, по поводу твоей работы. Сегодня же напиши заявление об уходе. Меня не прельщает мысль, что моя девушка работает по ночам.
Моя девушка… Он сказал это! Сказал!
Тут я растерянно замолкаю, смотрю на него непонимающим взглядом. Нет, «моя девушка» — это, несомненно, прекрасно. Но что в таком случае делать мне, бедной студентке из Иваново? У меня нет богатых родителей, которые будут оплачивать мои ежедневные расходы и учёбу.
— Что, малыш? Ты до сих пор мне не веришь? — бросает на меня серьёзный взгляд.
— Нет, с чего ты взял? Разумеется, верю. Просто эта работа мне нужна, понимаешь?
Он вздыхает, будто я утомила его своими глупостями. И возможно, со стороны всё именно так и выглядит. Маленькая дурочка не понимает, что ей нужно от жизни, а взрослый, умный дяденька наставляет её на путь истинный. Только для меня это серьёзно.
— Я знаю, о чём ты думаешь. Но эти сомнения напрасны, Кристина. Ты не останешься без средств к существованию. Если ты не можешь без работы, я найду тебе место получше. А пока пиши заявление.
— Да я неофициально работаю… Заявление не потребуется.
— Замечательно. Тогда ночью, чтобы была дома. Я проверю.
Я поджимаю губы, но соглашаюсь. В конце концов, на работе кассира свет клином не сошёлся. Да и Максу я верю. Хочу верить. Потому что по-другому с ним никак. Этот мужчина привык всё держать под своим контролем, а мне, если уж быть откровенной, нравится его властность и забота.
Он притормаживает на парковке рядом с универом, берёт меня за шею сзади и привлекает к себе. Целует по-своему дерзко, порочно, пошло, так, что начинает кружиться голова, но я почти уже научилась справляться с этим безумием.
Макс отстраняется, несколько секунд смотрит мне в глаза.
— Вечером позвоню. Будь хорошей девочкой и не шали на парах, — звучит не как издёвка, вовсе нет. Это скорее строгий наказ.
— Я поняла, — не удержавшись, целую его уже сама, но Макс мягко отстраняется, гладит меня сухой ладонью по щеке.
— Пора, малыш. Дел по горло.
Я открываю дверь и выскакиваю на улицу, даря ему напоследок нежную улыбку. На меня мгновенно обращаются взгляды десятков студентов, а в животе всё сжимается от тихой радости. Наверное, именно это чувство и именуют порханием бабочек.
***
День проходит в какой-то прострации. Я счастливая и довольная, как нагулявшаяся мартовская кошка. Пока что не хочется думать о том, что эта лёгкая эйфория рано или поздно пройдёт. Мне хочется жить здесь и сейчас. Хочется любить, хочется этой страсти сумасшедшей. Мне хочется всего и сразу.
Даже нытьё Карины не выводит из себя, как бывало раньше. Она опять и снова убивается по своему Тосику, сетует на нехватку денег и проклинает наш родной Мухосранск, который по её мнению также виновен в том, что Тосик не сдаёт свою крепость.
