Что касается Велии, прижимающей к губам испачканные в краске кончики пальцев сложенных ладоней, то она сосредоточенно слушала музыку, без остатка растворяясь в творчестве. Ее не интересовали грязные интриги и коварные замыслы вероломных семейств. В широко раскрытых глазах наивного дитя яркой палитрой отражался окружающий мир. Девушка, принадлежащая к последнему поколению вампиро, вступившего на порог совершеннолетия, не обжигалась на свету и, словно в насмешку над чопорными леди, носила на точеной головке янтарно-золотую тиару в форме лаврового венка. Она вся была какая-то возвышенно-легкая, будто перо ангела, и миниатюрно-хрупкая, как хрустальная роза. Превосходящее чистотой горный снег, расшитое блестками платье с воротником белого меха завершали образ, вобравший в себя все лучшее, что было в Миллениум. Когда музыкант доиграл этюд, то, конечно же, она зааплодировала первой.
Так совпало, что в этот момент к обступившим рояль слушателям приблизились Гранды. Велия обернулась к ним и улыбнулась.
— Мне передали, что вы приготовили для меня что-то особенное!
— Уверена, что тебе понравится. Франческо! Мы готовы!
Илиниец распахнул двери и пригласил всех пройти в соседнюю комнату. Первое, на что Аэрин обратила внимание, попав внутрь, было нечто массивное, скрытое под тонкой материей, ниспадающей на пол бесконечным количеством живописных складок. Велия немедленно сорвала покрывало и засмеялась, пораженная роскошным блеском позолоченных струн, отражающихся в полированной раме цвета парного молока. Инструменты, подобные этой арфе были очень редким и дорогим приобретением.
— Она совершенна!
— Как и ты, моя дорогая. Для тебя есть еще один подарок.
Через раскрытые двери в комнату вошла женщина, держащая в руках коробку.
— Тетя Элонора!
Рассмеявшись, Велия подбежала и обняла ее.
— Ты так быстро растешь… — послышались мягкие нотки футровкого акцента. — Я бы не приехала, не взяв для тебя духи. Смотри, это последняя коллекция Божù.
— Я так благодарна! Приезжайте чаще! Для меня лучшим подарком будет увидеть вас снова!
Аэрин смотрела на них и чувствовала, как ее согревает тепло, которое могло появиться исключительно в кругу близких. Нет, она еще не была частью Миллениум, но способность к эмпатии и радость от созерцания счастливой Велии напоминали былые дни. Тревоги в смущении почтительно отступили в сторону, оставив ее наедине с приятными мыслями…
Молниеносно-быстрый громоподобный удар взрыва ворвался из зала в комнату оглушающим вихрем, сбивающим с ног. Бритвенно острые осколки, летящие на крыльях рока, пронзили воздух и смертоносными стрелами безжалостно вонзились в стоящие на их пути фигуры.
Несколько женщин в панике закричали. Аэрин очнулась лежа на боку и, приподнявшись, села, обхватив гудящую голову руками. Сквозь противный звон, затопивший сознание, доносились стоны раненых, и девушка на время забыла о себе, оглядевшись вокруг: со всех сторон поднимались приходившие в себя вампиро. Они осматривали себя, и кое-кто прижимал ладони к багровым пятнам, проступившим на разорванной одежде. Не найдя знакомых лиц, ее взор устремился к вырванным с петель дверям и отброшенных взрывом, распростертых на полу телам.
«Только не это!» — жалостным дребезжанием разбитого стекла зазвучало в голове давы. Не обращая внимания на капли крови, стекающие по подбородку, Аэрин опустилась на колени перед изувеченной Элонорой, принявшей на себя основной удар. Девушка заставила себя оторвать взгляд от ее страшных рваных ран, когда женщина, превозмогая чудовищную боль, выдохнула из последних сил:
— Что с ней?
И замерла, перестав дышать.
— Здесь нельзя оставаться! — послышался властный голос Франческо. — Помогите раненым!
Аэрин протянула руку и притронулась к плачущей Велии, все еще обнимавшей тетю. На уговоры не было времени, и дава встряхнула ее за плечи, приводя в чувство. Почему-то в этот момент ей запомнилась тиара, соскользнувшая с головы и освободившая волосы, накрывшие пальцы Аэрин шелковым потоком.
— Нам нужно уходить, слышишь?
Чьи-то сильные руки потянули их вверх, подтолкнули, заставив переступать заплетающиеся ноги, и протащили через анфиладу в другое крыло замка, где под защитой вооруженных мужчин в саду собирались женщины и дети.
Шокированная произошедшим, юная леди не была готова к испытанию огнем и смертью. Еще никто и никогда не умирал на ее глазах, и не до конца осознавая необратимость произошедшего, она постоянно спрашивала, когда к ним придет Элонора. Что ей могла ответить Аэрин, едва сдерживающая приступ паники?
— Прости, я не знаю, — отвечала дава, прижимая к себе дрожащую Норозини.
— У тебя кровь, — послышался голос Элизабет.
Если не считать порванного платья, она была невредимой и сохраняла бесстрастность, хотя плотно сжатые побелевшие губы придавали лицу суровое выражение.
— Да, кажется…
Только сейчас Аэрин обратила внимание на саднящую ссадину. Графиня приложила к ней свой платок и бегло осмотрела девушек.
— Дышите ровно! Успокойтесь, все худшее позади.
— Где Маргад и Изола?
— Не переживай, с ними все в порядке. Оставайтесь здесь, я скоро вернусь.
Она решительно повернулась и направилась к лестнице, отмахнувшись от преградившего ей путь мужчины с ружьем.
— Нам нечего бояться, — пытаясь успокоить себя и Велию, шептала Аэрин, всем сердцем надеясь, что именно так и было.
В этой суматохе никто не обратил внимания на тихий хлопок, сменившийся мерзким шипением, пока из ближайших кустов не поднялось густое серое облако. Не успев среагировать, девушки оказались в вонючих объятиях дыма, мгновенно отрезавшего их от остальных вампиро.
Они закашлялись и, нащупывая путь, побрели в сторону, пока не наткнулись на стену ограды. Здесь они отдышались и прислушались к звукам голосов.
— Кто-то идет сюда, — вскинула голову Велия, с надеждой вглядываясь во мглу.
Кутаясь в клубах дыма, к ним направлялся человек в золотой маске вольто. С каждым шагом он становился все отчетливей, и вот уже стало возможно различить темно-синий шарф, повязанный на голове и шее особым образом, чтобы закрывать голову и нижнюю часть маски. От воды, стекающей с него, по темной одежде пролегли черные полосы. Медленно, будто во сне, он вытянул из-за пояса пистолет и, продолжая приближаться, взвел курок и начал прицеливаться.
Аэрин, не понимая, что она делает, заслонила собой Велию и, вздернув подбородок, с вызовом посмотрела в глаза маски. В этот момент в ней проснулась гордая до безрассудства эспаонка, презирающая опасность, а ее глаза вспыхнули темным пламенем, способным оплавить стальное дуло.
Убийца хладнокровно нажал на спусковой крючок. Послышался щелчок, но выстрела не последовало. Мужчина брезгливо отбросил оружие в сторону и отточенным движением, методично вытянул длинный нож.
