Она вскочила и непременно бы убежала, если бы не Рик Стивенсон, вовремя предугадавший ее желание.
— Предлагаю зайти в кабинет, — с сомнением в голосе начал полисмен.
Не сговариваясь между собой, они посмотрели на Кэтрин.
— Надеюсь, там будет светлее, чем здесь, — взяв себя в руки, произнесла она дрожащим голосом.
Так и поступили. Гордон принес свечи и одеяло, в которое девушка тут же замоталась. Чуть позже в ее руках появилась чашка горячего чая, а Рик, по согласию всех сторон, остался рядом с ней.
Записанные с ее слов показания куда-то исчезли, и ей пришлось повторять все заново.
— Итак, — закончив с бюрократией, Гордон размял пальцы, — следователь осмотрит этот подвал не раньше завтрашнего дня. Сейчас нет смысла посылать наряд, поскольку мой… — полисмен не сразу нашел подходящее определение, — двойник скорее всего уже оповестил сообщников. Если же он совершил преступление в одиночку, то мы его уже не увидим.
— Сэр, разве нельзя ничего сделать?
— Поймите, — вздохнул он, — в отличие от криминала, у нас есть ограничения. Мы вынуждены соблюдать законы. Конечно, эти склады осмотрят. У нас не было заявлений о пропаже, но кто знает, возможно, там держат кого-то еще.
— Мне нужно в расположение, — обратилась Кэтрин к Рику.
— Я отвезу тебя.
— Следователь свяжется с вами, — завершая беседу, произнес Гордон.
Военнослужащие покинули участок и разместились в карете. Кэтрин крепко схватилась за ручку дверцы, будто боясь, что ее начнут вытаскивать наружу, и так и заснула, неосознанно прижавшись к плечу Рика.
* * *
Есть множество встреч, к которым мы так или иначе стремимся. Будь то свидание с любимым человеком, или чем-то нам привычным, с чем нам с сожалением пришлось расстаться — мы томимся в надежде приблизить эту встречу. День ото дня мы планируем, как же произойдет долгожданное воссоединение. Порой, у нас не появляется мысли, из-за чего солнце не греет как прежде, а все краски мира потускнели и не радуют глаз, но стоит увидеть сокровенное желание, столь робкое, что скрывалось от нас самих за завесой постоянной борьбы, и сердце начинает биться чаще. Иногда достаточно одного упоминания о потерянном. В таком случае мы забываем обо всем остальном, вспоминая истинную привязанность, собирающую нас в единое целое, и указывающую единственно важный путь.
Неровная черта родного берега, приковала к себе Торе. Где-то там, в знакомой предрассветной дымке был его Дом и оставленная в одиночестве Кармела, окруженная коварными агентами клира. Вот куда ему хотелось вернуться, и как же горько принимать факт собственного бессилия. Он не мог отправиться туда прямо сейчас. Захваченный бриатами псевдосвященник принадлежал к чуждой им вере. Ни одно слово или знамение не вызовет у них ни суеверный страх, ни желание отпустить его на свободу. А дальше… Его дальнейшая судьба весьма печальна.
Как и всем, кто узнал о делах королевской разведки, ему предстояло провести многие годы, если не всю жизнь, в застенках особой тюрьмы. Бриатская судебная машина была столь же медлительной, как и инертной. Даже после рассекречивания деталей боевого похода, пройдет порядочно времени, прежде чем его дело и вынесенный приговор пересмотрят. Разумеется, при объяснении ситуации неожиданному пассажиру, Джонатан выбрал более вычурные выражения, в свойственной ему манере смягчать неприглядную правду.
Держась за планширь, Торе смотрел на проплывающий мимо него Эспаон, и лихорадочно придумывал слова, способные убедить командира корабля. И в этот час ему повезло стать свидетелем разговора Джонатана с Кэтрин, приведенной на верхнюю палубу. Было ли это распоряжение продиктовано необходимостью собрать вокруг себя множество очевидцев, одним присутствием разрушающих возможные слухи о некой связи между двумя молодыми людьми, или коммондер, столь часто оглядывающийся на запад, не хотел оставлять свой пост, — никому не было известно.
— Здравствуйте, сэр, — начала Кэтрин, щурясь от свежего ветра. — Мне неловко просить вас развязать мне руки.
— Мне бы не хотелось отказывать, и, тем не менее, ваши поступки вынуждают меня именно к этому.
— Разве я могу навредить вам сейчас?
Джонатан указал рукой на восток.
— Там находится те, кто преследовал мой корабль. Малейший проблеск или другой сигнал выдадут нашу позицию.
Девушка склонила голову и оперлась о фальшборт. Было в ее позе что-то намекающее на надломленный дух, смирившийся с незавидной участью.
— Меня ждет виселица?
Коммондер бросил на нее короткий взгляд. Ему стоило усилий удержаться от ответа, и в его глазах мелькнуло сожаление.
— Почему вы не отдаете приказ, если моя участь уже предрешена? Никто не осудит вас.
— Мне не по нраву использовать реи или бегущий такелаж не по их прямому назначению. Кроме того, это даст вам, мисс Хардман, несколько дней жизни, проведенных в раскаянии.
— Или… — она подняла на него глаза, и тихо продолжила, — вы не хотите видеть мою смерть? Быть тем, кто решит мою судьбу?
Джонатан выдержал ее удар и постарался скрыть волнение, ответив:
— Не смотря ни на что, вы все еще часть команды. В мои обязанности входит забота обо всех, кто находится в моем подчинении. Надеюсь, этого будет достаточно.
Подчеркнутая вежливость реплик не могла укрыться от опытного архиагента, готового на все ради возвращения в Вилон.
— Мои извинения неуместны, и все же я жалею, что вы были тем, кому мне пришлось вредить.
— Вы вредили всем, кто находится на Политимии. Каждому матросу. Обратите внимание, они честно выполняют свой долг и не вымещают на вас свою злобу. Вот перед кем вы должны извиняться в первую очередь.
Кэтрин опустилась на колени.
— Мне нужно лишь твое прощение, — давясь слезами, проговорила она.
Джонатан не сразу нашел нужные слова. Потревоженные чувства боролись с офицерским долгом, и не известно, чем бы это закончилось, если бы не Торе, подхвативший девушку под локти и не поставивший ее на ноги.
— Прошу прощения, — используя свои познания футровского, произнес архиагант. — Убежден, мои извинения так же не будут приняты.
Он не отпускал Кэтрин, придерживая ее за плечи, и девушка попыталась вывернуться.
— Не торопитесь, леди, — не ослабляя хватку, продолжил он. — Нам есть, что обсудить.
— О, нет. — Предупредил Торе, заметив потянувшуюся к оружию руку Джонатана. — Вы же не хотите, чтобы она пострадала?
Прозвучал щелчок и в правой руке клирика показался пистолет.
— Очень любезно с вашей стороны, что вы не обыскали меня.
— Оставайтесь на местах! — Приказал коммондер команде. — Сеньор, чего вы пытаетесь добиться?
— Высадите меня на берег.
