Немедленный и жестокий отказ едва не сорвался с губ Джонатана. «Я не могу на это пойти» — ответил бы любой на его месте. Конечно, Торе сделал правильный расчет, приставив дуло к затылку девушки. Угроза собственной жизни никогда бы не остановила коммондера от единственно верного решения. Совсем другое дело приносить в жертву своей чести другого человека.
— Пусть стреляет, — неожиданно вмешалась Кэтрин.
Ее странное спокойствие удивило Торе, чей план, казалось, обрушился на глазах, а Джонатан получил возможность обдумать ситуацию.
— Мистер Хонортаун, мы идем на снижение. Подготовьте лодку. Я сам сяду на румпель. Если не вернусь через две склянки, то вы становитесь старшим офицером и вернетесь на прежний курс.
— Да, сэр, — подчинился Вильям.
— У нас с вами полчаса, — сухо подытожил коммондер.
— Она пойдет с нами.
— Как угодно.
— Не забудьте оставить свое оружие.
К неодобрению встревоженной команды Джонатан отстегнул шпагу и передал ее вместе со своим пистолетом ближайшему матросу.
Не теряя времени даром, матросы сняли с лодки чехол и подняли складную мачту. Покачиваясь на талях у борта, защищенного от соударения подвешенными кранцами, она ожидала троих седоков.
Дождавшись, когда до берега оставалось не больше кабельтового, Джонатан занял последнюю скамью. Затем наступил черед Кэтрин. Ее руки все еще были связаны, и мужчинам пришлось оказать ей содействие. Торе запрыгнул на нос, и заскрипевшие тали опустили их вниз. Политимия спустила паруса и, повернувшись в ветру, легла в дрейф. Все кто находился на ее верхней палубе, выстроились у фальшборта, в молчании провожая командира.
Джонатан расправил треугольный парус и взялся за управление.
— Можете опустить пистолет. Даже холостой выстрел нас обнаружит и тогда у меня не останется выбора. Я переверну лодку.
Торе опустил дуло, но не вернул собачку в безопасное положение. Кэтрин подарила ему презрительный взгляд и демонстративно отвернулась.
— Черт возьми, вы достойны друг друга! — Прорвало коммандера.
— Не знаю, в чем заключается провинность леди, но я не по своей воле поднялся на ваш корабль.
— Признаю необдуманность поступка моих людей. Им следовало оглушить вас и оставить посреди поля.
Спланировав вниз, лодка мягко коснулась земли и Джонатан обрасопил парус.
— Идите.
Торе нажал на спусковой крючок и с усмешкой бросил пистолет на дно, под ноги Кэтрин. Затем спрыгнул за борт и, сняв парик, потер зудящую кожу.
— Он был разряжен? — Не столько спрашивая, сколько констатируя очевидный факт, уточнил коммондер.
— Таким он мне достался. Не тянитесь к ящику. Я видел, как ваш помощник положил туда нож. Вы все равно не способны убить безоружного человека. Очень жаль, что мы оказались по разные стороны баррикады.
С этими словами он развернулся на пятках и размашисто зашагал прочь, продолжая держать в руке снятый парик.
Джонатан все-таки вынул нож.
— Он прав, — вздохнула девушка. — Ты не сможешь его убить.
— Да пусть идет ко всем чертям, — последовал ответ.
Он наклонился над ней и перерезал веревку, стягивающую ее руки.
— Ваш выход, мисс Хардман.
Кэтрин не сразу поняла, о чем идет речь.
— Если я уйду, то тебе предъявят обвинения в измене.
— Так разве ты не хотела моей гибели?
Вместо ответа девушка наклонилась вперед, обхватила его руками и поцеловала. Джонатан потерял дар речи.
— Нам пора возвращаться, — напомнила она.
Мрачный коммондер поднял лодку в воздух и направил ее прямиком к выделяющейся на фоне рассвета Политимии. Наблюдая за умелыми действиями Джонатана, Кэтрин задумчиво обронила:
— Ты достоин уважения.
Его лицо буквально окаменело.
— Соблюдайте субординацию, мисс Хардман, — выдавил он из себя.
* * *
Роскошная палатка, устланная дорогими коврами и заваленная расшитыми подушками, не самым лучшим образом подходила для похода. Обычно она предназначалась для романтических путешествий. Судя по всему, на этом настояла особа, составляющая компанию Дону Сагро, и развлекающая его своим обществом.
— Не знаю, на что он надеялся. Я нанесу ему удар там, где он его не ждет.
— Ты не боишься, мой господин? — Спровоцировала его прислужница.
— А ты остра на язык, — подцепив пальцем ее нашейный обруч и потянув на себя, заметил Дио.
— Пока тебе это нравится.
Он рассмеялся и наполнил свой бокал.
— Эта корона лишь подачка. Знак добрых намерений? Простая уловка! Меня так дешево не купишь. Я заключил союз и нанесу удар, опередив Патрицио.
— Ая называют неприступным.
— Женщина, что ты в этом понимаешь? В наше время не осаждают замки.
Снаружи донесся звон шпор.
— Синьор, — негромко позвал Франсуа, встав таким образом, чтобы его тень падала на колыхающуюся от ветра занавеску у входа.
С недовольным ворчанием из палатки вылез Дио. Расстегнутая белая рубашка, обнажившая волосатую грудь, сохранила на себя пятна от пролитого вина. Оправив кожаные порты, он присмотрелся к наглецу, посмевшему прервать его завтрак.
— Чего тебе?
— Пришли письма из Капеллы…
— Давай сюда, — не дослушав, перебил его Дио.
— Синьор, они предназначались не вам.
Дон Сагро развел руки в стороны.
— Что ты несешь?
— Послушайте внимательно.
Франсуа пригласил отойти, покосившись на палатку, и Дио неохотно натянул сапоги.
— Она слишком глупа, чтобы быть шпионом. Так что там с письмами?
— Синьор. У меня неожиданные новости. Эмира оказалась жива.
— Что?! — Опешил вампиро.
Достав из манжеты перчатки, Франсуа показал первое письмо. Немедленно вырвав его, Дио поднес к глазам печать и ознакомился с содержимым.
— Предатель!
— Комендант опознал ее. Вы знаете, что это значит. Она выберет нового Дона, который будет блюсти интересы Сагро до совершеннолетия ее сына.
— Тьма! Когда оно пришло?
— Гонец прибыл несколько минут назад. Еще никто не знает.
— Проклятье!
Дио схватился за голову и простонал. Его планы обрушились в пропасть и грозили утащить за собой своего архитектора.
— А второе?
— От нее, — словно извиняясь, ответил Франсуа.
