Аэрин нахмурилась, не понимая последний символ.
«А! Так это же я для него, как луч света» — Догадалась дава.
И конечно, она увидела сердце. Так просто, что даже не интересно. Бывало, случалось сидеть часами, распутывая загадочный клубок хитросплетения судеб, или назначать встречу на полнолунную полночь, но с Гаем она разобралась за пять минут, прочитав его как раскрытую книгу.
— Ты подарил коню цветы? — Не удержалась дава, прижав ногтем карту с соответствующим изображением и изобразив удивление.
— Долго объяснять, — промямлил покрасневший Гай.
— Сложные отношения, — не подумав, ляпнула Аэрин и прикусила язык.
Ей самой не понравилось то, что она сказала. Как ему отказать, не оскорбив? И ведь не скажешь, что он виноват…
Она вздохнула, собираясь с мыслями.
— У той, что запала тебе в сердце ты не найдешь взаимности.
Он кивнул, но не торопился уходить, будто мечтая об изменении приговора, и они продолжали стоять рядом, сохраняя молчание. Аэрин неторопливо собрала карты, не желая его отпугнуть или обидеть — все-таки это была его судьба, и продолжила их перетасовывать.
— Гай! Тащи сюда свою задницу! Я один должен запрягать? — Рявкнул зычный голос второго возничего.
— Ладно, хоть погода будет хорошей, — выдавил из себя парень, вымученно усмехнувшись. — К вечеру будем в Каристоле, — добавил он и убежал к дилижансу.
Аэрин выдохнула от облегчения. Ей до слез было жалко парня. Как ни старайся, к этому никогда не привыкнешь.
Она осмотрелась по сторонам, словно что-то забыла, и побрела обратно к экипажу.
— Это последняя остановка. Сегодня вечером будем в Каристоле, — обрадовал ее напарник Гая, проверяющего надежность упряжи. Парень не подавал виду, и, тем не менее, не упускал ни единого слова. Поэтому Аэрин, испытывая стыд за свою несдержанность, и щадя его чувства, подавила бурную радость, и коротко ответила:
— Спасибо за заботу.
Девушка очень старалась, чтобы интонация была нейтральной, хотя надеялась как можно быстрее оказаться в столице Вэда.
* * *
Рассчитывая попасть на прием к Эмире Трейн и засвидетельствовать о своей преданности Сагро, у широких ступеней Капеллы остановилось несколько посланников младших семей. Большая часть из них не могли позволить себе карету, и поэтому площадка у парадного крыльца была забита верховыми.
Отправленная встречать гостей, Маргарита, с недавних пор отзывающаяся лишь как Джессия, с напущенным высокомерием взирала на пришедших с верхней ступени лестницы. Выходящий из здания прислужник сообщал ей о желании Эмиры встретиться со следующим визитером и выпускал предыдущего, и она выбирала счастливчика, для которого закончится томительное ожидание. Ей уже предлагали деньги за продвижение в очереди, которые она с презрением отвергла. В назидание остальным обнаглевший посетитель был немедленно отправлен в самый дальний конец площадки. Он войдет последним из всех прибывших.
Надо отдать должное Эмире: леди не тянула время, набивая себе цену, и принимала посланников одного за другим. Толпа постепенно рассасывалась, а Джессия гордилась оказанным доверием. Кто-нибудь мог сказать, будто не велика заслуга, однако она лучше многих понимала, каково это — собственноручно разгребать навоз или заниматься воистину бесчестным делом. А еще она знала, что леди вызвала в Капеллу Антонио, и всякий раз вспоминая об этом, ее наполняло мучительное нетерпение. Вдруг, прямо сейчас из-за поворота дороги выскочит одинокий светловолосый всадник?
— Доброго пути, синьор, — донеслось из-за остекленной двери, раскрывшийся мгновением позже.
Проследив за спускающимся молодым человеком, прислужник вполголоса обратился к Джессии:
— Эмира просит следующего.
Кого бы выбрать на этот раз? Девушка прищурилась и с пренебрежением вгляделась в лица. Доверившись интуиции, она указала на неприметного незнакомца в маске. Прислужник никак не прокомментировал ее выбор, и направился к гостю. Было ли это особым чутьем, или иным проявлением ее особенностей, но она насторожилась, едва он приблизился. Еще не понимая, в чем особенность мужчины, Джессия не спускала с него глаз, тщетно пытаясь разгадать причину неосознанной тревоги. Их разделяло несколько шагов, когда до нее донесся запах человека, о котором она забыла из-за происшествий последних дней. В голове один за другим пронеслись варианты развития событий, и она выбрала тот, что показался ей наименее безобидным.
— Я передумала, — с неприкрытой брезгливостью произнесла она, стараясь подражать выбранному ранее образу светской стервы. — Пусть ждет здесь, — указав на середину лестницы, протянула Джессия, и на солнце сверкнуло золотое кольцо с рубином, надетое на указательный палец.
Даже много чего повидавший за короткое правление Дио прислужник, сумевший выжить в мясорубке интриганов, опешил от такого поведения.
— Тогда кого мне звать? — С удивлением спросил он.
Разумеется, ему не нравилось бегать по распоряжению какой-то девицы, по странному недоразумению оказавшейся выше него в иерархии и не носящей нашейный обруч. Ее положение в Сагро было неизвестным, и это вселяло в него неуверенность, в свою очередь, вызывающую неприязнь к данной особе. Лишь терпение, так часто спасавшее ему жизнь, удерживало его от открытого противостояния.
— Его, — ткнув в сторону первого попавшегося посетителя, заявила Джессия.
Прислужник сделал шаг назад и одновременно с ним вперед выступил человек в маске.
— Вы не слышали меня? — Осведомилась Джессия. — Стойте там!
Не смотря на напускной тон, внутри у нее все похолодело. Раздраженный прислужник, так и не спустившись, остановился.
Продолжавший молчать посланник неумолимо надвигался на нее, словно неудержимая стихия, способная сокрушить досадливую помеху. Оценив обстановку, Джессия бросилась внутрь, рывком распахнула дверь и закричала:
— Здесь наемный убийца!
Еще не успев произнести последнее слово, она услышала снаружи мерзкое шипение. Стоящие в холле вооруженные прислужники, досматривавшие гостей, с готовностью обнажили шпаги. Один из них вбежал в зал, опередив Джессию в длиннополом платье, и со стуком захлопнул следующую дверь прямо перед ее носом.
— Открой! — Требовательно стуча кулачками по равнодушному дереву, просила девушка.
Никто ей не ответил, и дверь так и осталась запертой.
Развернувшись на каблуках, Джессия наблюдала за клубами плотного белого дыма, перекрывающего обзор и с каждой секундой захватывающего все больше света и пространства. Остекленный холл полуротонды быстро темнел. Прислужники догадались запереть открытую створку, тем самым, отрезав проникнувший язык рукотворного тумана.
В напряженной тишине стали слышны приглушенные голоса посланников, оказавшихся в самом сердце белоснежной мглы.
