Составившая ему компанию Элизабет, напротив, не разделяла его настроя, и ее грозный взгляд испепелял всех, на кого она обращала внимание. То была клокочущая ярость, подогретая бесплодными поисками сына, смешавшаяся с разъедающим душу материнским страхом. Всем своим существом, до последней клетки, она было наполнена этим ядом, сочащимся из каждого слова, и отравляющим окружавших ее людей одним ее присутствием. Многие из тех, кто готовил кортеж к поездке, удивлялись, почему глава Миллениум взял ее с собой.
Они оба выбрали мрачные тона и аскетичный стиль одежды.
Экипаж остановился и, прикрыв лица масками и темными шелковыми плащами с капюшонами, вампиро прошествовали в здание. За ними, наблюдая с портика, следили собравшиеся представители старших семей и державшиеся отдельной группой аристократы Броно.
Ступая по разбросанным лепесткам красных роз, Дон Норозини, следовавшая за ним Элизабет и группа ветеранов и телохранителей, пересекли анфиладу, встречая покорные поклоны младших семей, собравшихся на первом этаже. Все разговоры прерывались, едва они входили в зал и робко, вполголоса возобновлялись с их уходом.
У нижней ступени лестницы, устланной ковром и усыпанной все теми же лепестками цветов, их ожидал Бенито Валье. Соблюдая траур, он облачился в черное и снял с себя все драгоценности.
— Приветствую вас в своем доме, Дон Норозини. Вы почетные гости семьи Темпоре, — произнес хозяин с менее глубоким, чем прочие, но все же поклоном.
— Веди нас к остальным, — благосклонно приняв покорность Бенито, ответил Анзиано, и тихо добавил, — мой мальчик, ты сделал правильный выбор.
Подчиняясь его воле, Дон Темпоре указал им путь, поднявшись по лестнице на второй этаж, где большим полукругом выстроились аристократы Броно и наиболее влиятельные вампиро. Отделившись от них, навстречу Дону Норозини шагнул Теодор Д'Атье, гонфалоньер Флории.
— Мы рады видеть вас, синьор, и согласны с предлагаемыми вами реформами.
— Герцог Меалы, герцог Наполии, кардинал Секонций, синьор Капалли и вы, синьор Д`Атье, мое почтение.
Анзиано повернулся к хранящим зловещее молчание Аарону Касти и Энрике Бассо, между которыми встал Бенито.
— Я признателен вам, за то, что вы нашли в себе силы признать свои заблуждения на мой счет. Знайте, я не желаю вам зла. Ваши семьи сохранены, однако вы лишены своих земель и доходов, что будут отданы этим господам и последовавшим за мной воинам. Я выберу и отдам вам лишь один финансовый источник, который позволит содержать ваши и младшие семьи, но не более того. Я милосерден и прощу всякого, кто открыто выступал против меня, однако не забуду измены.
Сделав паузу, Анзиано развел руки в стороны, будто желая обнять тех, кто стоял перед ним.
— До меня дошли печальные вести о смерти моего родственника, Дона Джузеппе Демерона. Семья Демеронов покинула свой дом и уехала из Илинии, спасаясь от безумной жестокости. На семьи Вецци и Сагро совершены покушения и поэтому сегодня здесь нет Эмиры Трейн. Нет и ее деда Джозефа Трейна, скрывавшегося все эти годы. Довольно междоусобиц и пролитой крови! Заключив мир, мы найдем тех, кто совершил предательство, и обязуемся служить на благо процветания Илинии. Теперь наша главная цель заключается в изгнании Протектората и организации единой армии и флота, способных противостоять Эспаону.
Господа выразили свою поддержку Дону Норозини и разбились на группы, обсуждая только что сказанное. Сам Анзиано переходил от одного гостя к другому, узнавая их мнение и никого не обходя вниманием. Выслушивая слова соболезнования и различные предложения, глава Миллениум погрузился в политическую игру, и Элизабет, предоставленная сама себе, прогулялась по этажу.
В какой-то момент рядом с ней появился Энрике.
— Мадонна, не желаете развлечься беседой?
— Я не искала шута, синьор, — высокомерно ответила она.
— Среди Бассо нет тех, кто желал бы стать посмешищем.
— Говорите о деле, или ищите себе другую собеседницу.
Энрике последовал совету:
— Моей семье оставляют банк, но забирают все остальное. Чтобы превзойти конкурентов, мне нужны вложения.
— Средства Миллениум? — Уточнила Элизабет.
— Или казну Броно. Курия слишком слаба и ее банк не справится с этим.
— И вы хотите прибрать к рукам средства, выделяемые на создание армии и флота? Вы подошли ко мне за этим?
— Сколько вы хотите? — Прямо спросил он.
— Вы совершенно не поняли мою позицию. Мне не нужны ваши грязные дублоны.
Оставшись ни с чем, Дон Вецци услышал усмешку Аарона:
— Так вы ничего не добьетесь.
Подслеповато прищурившись, банкир обернулся к нему.
— Ваше положение не лучше моего, если не хуже. Что вы оставите Тито? Суконную мануфактуру?
— Самшитовые плантации. Не так плохо, как у вас.
— О, это доставляет вам радость? Когда отплывает ваш корабль?
Дон Парадис бросил в Энрике злобный взгляд. Удержав резкие слова, после которых сотрудничество было бы невозможным, он заметил:
— Раз вы все еще здесь, то пора найти Бенито.
Вампиро без труда нашли Дона Темпоре и, прикрыв за собой дверь, уединились в картинной галерее. Аарон скользнул по портретам скучающим взглядом, но Энрике задержался у полотна, изображавшего еще молодого Викензо.
— Кисть Джулина, ученика Бочелли?
— Да…. это была плата за оказанную нами услугу. Так что мы будем делать, синьоры?
Слабый и неуверенный голос выдавал надломленный характер. Настало время его укрепить.
— Не отрицайте. Нам всем писал Войлем. Вы знаете, о чем я. Мне удалось проверить его слова, и он оказался прав. Анзиано заказал убийство моего отца. В прежние времена я мог бы низложить Миллениум, представив доказательства остальным Донам, но сейчас все иначе. В противном случае, Бенито набросился бы на него, как только увидел, а не водил бы по дому словно прислужник.
— Я отомщу за отца! — Вскричал Бенито, и его глаза подозрительно заблестели.
— Мы все отомстим, — вызвался Энрике. — Я не позволю разорить семью.
— Я поставил Джозефу условие. Никакого заговора, если он не выйдет из тени. Как вы слышали, он заявил о себе. В отличие от нас, он способен разобраться с армией Норозини, но из опасений не раскрывает все карты. Мы должны свергнуть диктатора, пока есть шанс.
— Что вы предлагаете?
— Кинжалы. Каждый из нас должен нанести ему удар. После вендетты Войлем совершит переворот.
— Замена одного диктатора другим?
— Возможно, — признал Аарон, — но он не покушался на моего отца, и обещает свое покровительство. Мы потеряем все, или вернем утерянное! Решайтесь!
— Я с вами, — подтвердил свои намерения Бенито.
