Книга Межлуние, страница 92. Автор книги Леонид Воронар

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Межлуние»

Cтраница 92

В знак уважения, леди склонила перед прародителем голову и отступила от стола. Ей предстояло многое обдумать, и чем дольше она размышляла, тем больше загадок открывались ее мысленному взору.

* * *

Как бы человек не старался взять под контроль все, до чего могут дотянуться его руки, рано или поздно он сталкивается с сокрушительной мощью разбушевавшейся стихии, в один миг сбивающей на колени его самовлюбленную спесивость и высокомерную гордыню. Изрядно потрепанный и обессиливший от борьбы, он, наконец, будет вынужден признать свое поражение. Так могло произойти и на этот раз. Впрочем, не смотря на суровые испытания и смертельный риск, всегда находились презирающие опасности смельчаки, бросающие вызов ураганному ветру, грозовым облакам и соленым океанским валам, в молчаливой ярости сокрушающим все, попавшее под их удар. Таков по духу был капитан, чей смех иногда доносился с полуюта. Побеждая губительную бурю, сверкающую от пронзающих ее молний, он не считал себя равным ей, и более того — насмехался над попытками природы заставить его молить о пощаде.

Казавшееся надежным судно, еще когда оно стояло у причала, сейчас бросало из стороны в сторону словно игрушку, без спроса схваченную юным сорванцом, устроившим ей неожиданное испытание на прочность. То был шторм, чье появление было неприятным для любого моряка или пассажира, по воле случая или собственному выбору согласившемуся пересечь морские просторы. Вероятнее всего, путешествие Аэрин могло закончиться в любую секунду, если деревянный хребет и ребра корпуса не устоят перед напором стихии.

Внутри рукотворной преграды, пока еще ограждающей от непогоды, кипела жизнь: размеренно стучала помпа, под крики старпома перебегали матросы, а скрип рангоута и обшивки перекрывало пение матросов, ожидающих, когда придет их вахта. Держась за что придется, девушка боролась с качкой и прислушивалась к посвисту ветра в такелаже, плеску и шуму перекатывающийся по палубе воды и к ударам волн в подветренный борт, от которых, от носа до кормы по судну пробегала дрожь, а у нее перехватывало дыхание.

Она была заложником темной каюты и не могла повлиять на результат сражения, ведущегося в эти минуты над ее головой. Давящие на сознание низкий потолок и стены усиливали гнетущее чувство беспомощности и страх кораблекрушения. Не смотря на фатализм, побудивший ее к столь решительным действиям, она не желала погибнуть в пенящемся море, не достигнув своей цели. Отгоняя тревожные мысли, Аэрин смотрела на огонек масляного светильника, размеренно покачивающегося в темноте, и видела не его, а солнечные вилонские улочки и переулки, по которым она гуляла в прошлом. Где-то там ей предстояло найти ответы на вопросы, проливающие свет на последние дни эспаонского Ковена.

Как бы ни было тяжело осознавать, но ей придется увидеть до боли знакомые следы Мелиссы, пытавшейся убежать от клириков, а затем, выверенные меркой оков, протянувшиеся робкой цепочкой до паноптикума, где они пересекали багряные залы. И здесь неуместно спрашивать, поскольку Аэрин не имела права поступить иначе. Перед ее взором предстала испуганная поступь девочки, обрывающаяся под серостью пепелища. В этом поиске заключалось наказание Аэрин, которое она для себя выбрала. Оно обязана считать шаги сестренки, чтобы с неизбежным потрясением узнать, сколько их было, чтобы положить цветы на последний из них, и чтобы узнать, кто виновен в смерти маленькой девочки, чью жизнь перемолола безжалостная машина инквизиции.

Просочившись между досками и сорвавшись с их поверхности, на руку давы упала крупная капля соленой воды. Она вернула девушку к действительности, вынудив обратить внимание на себя. Повинуясь инстинктивному желанию, Аэрин провела пальцами по коже, стирая влагу, и у нее появилось нехорошее предчувствие. Потянувшись, она поднесла к огню ногти и всмотрелась в их цвет. Охнув от неожиданности, девушка позабыла о том, где сейчас находится, и оступилась, когда пол под ее ногами накренился. Надеясь на игру света, она вновь поднесла пальцы к светильнику так близко, что едва не обожглась. Увы, потерявшие блеск и естественный розовый цвет ногти, приобрели мутную белизну, позволяющую сделать лишь один вывод.

Не успокоившись на этом, Аэрин вытащила маленькое зеркало, и чудом удерживаясь на ногах, осмотрела лицо. Не веря самой себе, она нашла другие следы наливающегося злобой проклятия и, проведя по волосам, обнаружила в них почти не заметную седину. Кому, как не даве, знать о первых признаках кары Каристоля. До мельчайших подробностей, специально рассказанных Марией подрастающему поколению, она знала, что будет дальше. День за днем ее красота начнет увядать, и пусть Аэрин проживет дольше, чем обычный человек, носящий на себе печать рока, ей не удастся обмануть приближающуюся смерть. Вот цена ее свободы и независимости. Такова участь своевольной эспаонки, храбро бросившей Кругу вызов. Не смотря на ужасающее открытие, девушка улыбнулась и даже обрела спокойствие. Ей больше не нужно ждать прикосновения карающей длани Махаши или бояться угрожающего дыхания колыхающейся бездны. Конец неизбежен, но до него, ей нужно кое-что сделать.

Слишком велик риск не завершить начатое. Она не могла себе этого позволить. Если ей суждено оказаться в открытом море без шансов на выживание, то нужно подготовить запасной план, хотя бы теоретически приближающий ее цель. А если проклятие возьмет свое раньше, то кто-то должен выполнить ее последнюю волю.

Морская вода смывает обычные чернила, и Аэрин использовала иглу, нагретую от свечи, чтобы написать письмо. Это был ее ответ безумной жестокости океана и расчетливой безжалостности архидавы. Она получила право на месть, оказавшись отвергнутой и преданной Сестрами. То был бесценный дар для любого агента Купола и необходимая жертва, способная столкнуть между собой неприменимых противников.

Если ее тело найдут, то снимут с него одежду, под которой сохранится письмо. Доставив его по адресу, клирики обнаружат в нем сведения, раскрывавшие тех, кто был в составе Ковена, канувшего в безлуние. Это было необходимое доказательство второй части письма, срывающей маску с Махаши, с пугающей легкостью избавляющейся от других ради своих личных интересов. Открыв ее имя, Аэрин не оставит ей иного выбора. Роду Маболо придется выйти из тени и открыто вступить в войну, ибо они не смогут жить в спокойствии, пока им угрожает бездонная пропасть безлуния.

Ни штормовая качка, ни темнота, ни эмоции не помешали ей написать задуманное. Ее рука была твердой, а цель близка как никогда. Пусть у нее мало времени. Аэрин использует его так, чтобы ни о чем не жалеть перед своим последним шагом.

Еще раз перепроверив написанное, она задумалась над тем, как, наверное, похожа на Махаши. Конечно, гораздо проще одержать победу, если позабыть благородство и мораль. Идти к цели по головам, использовать любой предлог, оправдывая себя целью.

Повинуясь интуиции, Аэрин подожгла край письма и смотрела, как оно сгорает, не испытывая к себе жалость. Ей нельзя использовать чужие руки или бороться с Каристолем позорными методами. Ковены должны отвернуться от рода Маболо, а для этого ей нужно поступать совершенно иначе. Дава отбросила дымящийся комок бумаги, превратившийся в пепел и улыбнулась. Вопреки стихии и людским порокам она смогла обрести спокойствие в самом сердце шторма.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация