Я хватаюсь за телефон, глаза расширяются от удивления, а сердце в груди пропускает удар, когда замечаю сообщение от Олега. Подхожу к окну и без труда узнаю его автомобиль на подъездной дорожке у дома.
«Не могу», — печатаю в ответ и забираюсь на подоконник. Из окна нещадно дует холодный ветер, даже вата и скотч не помогают, но этот холодок — то, что надо сейчас. Потому что от одной мысли о том, что Исаев так близко ко мне, стоит только преодолеть несколько лестничных пролетов, все тело пылает огнём и подрагивает от волнения.
«Перестань вести себя как ребёнок и выйди. Нам надо поговорить. Сейчас», — читаю я, в то время как за дверью новая волна истерики и, кажется, Саша опрокинул шкаф на пол.
Я понимаю, что если бы и хотела, а спуститься к Олегу не смогла бы. Потому что в таком случае пришлось бы столкнуться с соседом. Что ж, наверное, нам и в самом деле не судьба быть вместе. По щеке скатывается слезинка, и я с грустью смотрю на чёрный внедорожник. Наверное, он стоит не меньше, чем однокомнатная квартира в хорошем районе города. Мне становится жаль и себя, и маму, и ту же Таню за стеной, потому что нам никогда без чьей-либо помощи не покинуть эти стены. Не узнать, как это — жить, не считая каждую копейку. И это так несправедливо. Ведь мы стараемся, работаем, но этого оказывается слишком мало.
Через несколько минут телефон в руках оживает, вырывая меня из раздумий. В этот раз Олег решает набрать меня. Мужчина звонит раз, потом второй, третий, и на четвёртый я все же нажимаю на зелёную кнопку и, боясь сделать вдох полной грудью, медленно подношу телефон к уху.
— Да, — я очень надеюсь, что мой голос не дрожит, выдавая мое состояние.
Слышу тяжёлое дыхание в трубке, а потом раздражённое:
— Ты решила довести меня сегодня, да? Что за игры, Полина? Я, блять, что тебе — двадцатилетний пацан? У меня нет времени заниматься этой хуйней. Если я сказал выйди, значит, ты должна поднять свою задницу и спуститься ко мне.
Его голос хуже пощёчин, бьет прямо в сердце. Я прикрываю ладонью рот, чтобы сдержать всхлип, и проклинаю Олега за то, что ему с такой лёгкостью удаётся сделать мне больно.
— Ты вообще слушаешь меня?
— Да, — нахожу в себе силы ответить и прижимаюсь лбом к холодному стеклу.
— Тогда будь добра, не заставляй меня ждать.
— Не могу. Здесь… мой сосед напился и он… там… а я даже в туалет не могу выйти, — не выдерживаю я и срываюсь. Громко всхлипываю и чувствую себя невероятно жалкой.
— Какая квартира? — голос Олега звучит напряжённо.
— Двадцать восьмая, — отвечаю на автомате и слушаю в телефоне короткие гудки. К моему удивлению, Олег выходит из машины и движется в сторону подъезда. Я спрыгиваю с подоконника и несусь к двери. Прислушиваюсь к каждому шороху, но вокруг по-прежнему только крик Саши и просьбы соседей утихомириться.
Внезапно громко хлопает входная дверь, а потом до моих ушей доносится до боли знакомый голос:
— Мне кажется, тебе пора на воздух.
— А ты кто такой? Че забыл здесь? — наезжает на него Сашка, и все мое тело сковывает от страха за Олега.
Слышится какая-то возня, крик, а потом тишина. Господи, хоть бы с Исаевым ничего не случилось. Саша же полный псих, может и ножом пырнуть, не раздумывая. Я так боюсь увидеть тело Олега в крови под своей дверью, что никак не могу решиться выглянуть в коридор. Мелодия на мобильном разрезает подозрительную тишину, и я бросаюсь к столу.
— Да? — Сердце стучит как бешеное, дыхание сбилось, а руки и ноги дрожат от волнения.
— Открой, — всего одно короткое слово, и меня накрывает волна облегчения. Жив. С ним все хорошо.
Я бегу к двери, но провернуть ключ в замке удаётся не с первого раза. Распахиваю дверь и натыкаюсь на пронзительный взгляд зелёных глаз. Я быстро прохожусь взглядом по его телу, чтобы убедиться, что он не ранен. Сашки нигде нет. Вокруг все перевёрнуто и царит ещё больший хаос.
Олег не говорит ни слова. Проходит в нашу комнату, захлопывая за собой дверь. Губы поджаты, в глазах странный блеск, а на лице ни одной эмоции. Он внимательно смотрит по сторонам, а потом переводит взгляд на меня:
— Собирайся. Бери только самое необходимое.
— Куда? — только и могу спросить.
— Неважно. У тебя пять минут. Время пошло.
Я чувствую себя неуютно в своём же доме. Потолок у окна пожелтевший из-за того, что крыша постоянно протекает. Обои слегка ободраны. О мебели вообще молчу. Пристройка для дров в загородном доме Олега выглядела намного лучше места, где я живу. Как же, наверное, жалко и убого я выгляжу в его глазах.
Олег не говорит о том, куда и на сколько мы едем. От переизбытка чувств и эмоций мне все никак не удается сдержать слезы, и первая капелька срывается с уголка глаза, оставляя на щеке влажную дорожку. Я не знаю, что мне брать с собой, поэтому бросаю в спортивную сумку несколько теплых зимних вещей, косметичку и зарядку для телефона.
— Конспекты свои не забудь, — кивает он в сторону письменного стола и снимает с вешалки куртку, безошибочно угадывая, какая именно моя.
— Зачем? — спрашиваю растерянно.
— Ну, если ты не собираешься ходить в университет, то я не против.
— Мне было бы гораздо проще, если бы ты конкретно сказал мне, на сколько дней понадобятся вещи, — срываюсь я и раздраженно бросаю в его сторону.
— На неопределенное время. Так яснее?
Ни черта не яснее, но произносить вслух я этого не стала, просто сгребла со стола учебники и тетради в один пакет, а потом обулась и забрала у Олега куртку. Мужчина перехватил мои сумки, и мы молча вышли из комнаты.
Саша нашелся на лестничной площадке. Сидел под стенкой, сжимая пальцами разбитый нос, и подвывал. Я ухватилась за рукав Олег, боясь, что пьяный мужчина в любой момент может вскочить с места и наброситься на нас.
— Испугалась? — Исаев вдруг притормаживает перед самой дверью в подъезд, приобнимает меня за талию и притягивает к себе. Нежно целует в висок и проводит носом по щеке.
— Немного, — выдыхаю я, чувствуя, как медленно меня обволакивает его теплом, и на душе становится спокойно. В который раз рядом с ним я забываю обо всем на свете и не хочу отпускать. Вот как у него это получается? Почему, как только я соберусь с мыслями, решу держаться от него подальше, он появляется на горизонте, сметает мою решительность и все установки летят к черту?
— Давай скорее в машину, а то ты в одной пижаме. — Он подталкивает меня к двери, а я только сейчас вспоминаю, что даже не переоделась. Набросила верхнюю одежду на старенькую выстиранную пижамку со слониками, и все.
В салоне автомобиля тепло и тихо играет музыка. Пока я пишу сообщение маме, что несколько дней поживу у подруги, так как у той уехали родители, Исаев выезжает из двора и мчит в сторону центра города.
