В гостиную Тацумаса вернулся один и нашел там только господина советника. Деликатная О-Судзу под каким-то предлогом удалилась. Хозяин догадывался, куда — в соседнюю комнату, откуда будет отлично слышно каждое слово.
РАЗГОВОР БЕЗ ЦЕРЕМОНИЙ
— Мне жаль, что я распугал ваших гостей, испортил поэтический вечер и все такое прочее, — сказал господин Касидзава. — Однако позвольте обойтись без длинных извинений и церемоний.
Ишь как ему не терпится, даже об учтивости забыл, подумал хозяин. Но так оно было и проще.
— Без церемоний так без церемоний, — молвил Тацумаса, не скрывая холодной ярости. — Я знаю, что вы желаете меня погубить, однако до сих пор держал вас за человека воспитанного. Если вам наконец удалось вооружиться против меня какими-то доказательствами, совершенно необязательно вторгаться в дом среди ночи, на глазах у жены и гостей. Вы могли бы прислать вызов, и я пришел бы сам.
Когда-то — оба в ту пору были много моложе — у них уже случился один такой «разговор без церемоний». Касидзава тогда попытался припереть мастера к стенке, потерпел сокрушительное фиаско и в сердцах пообещал положить жизнь, но разгромить школу Китодо, «Благородного воровства», а ее создателя выставить на позор перед всем светом и сгноить в тюрьме.
Теперь же господин советник выслушал упрек с удивленно приподнятыми бровями.
— Уверяю вас, вы заблуждаетесь. Мы так давно не беседовали по душам. Прежде я был неопытен и глуп. Когда я лучше узнал жизнь, мои взгляды на общество переменились. Я вовсе не испытываю к вам ненависти и совершенно не желаю вашей гибели. Даже странно, что вы этого не чувствуете по моему поведению. Конечно, я не спущу вам небрежности или ошибки — это мой долг. Но разве эта опасность не понуждает вас постоянно оттачивать свое искусство? Затем и волк в лесу, чтоб олень не толстел.
— Прошу вас, продолжайте, — сказал Тацумаса, когда собеседник сделал паузу. — Как именно переменились ваши взгляды? И когда?
— Это произошло восемь лет назад, в шестой год эры Каэй, когда в наш мир вторглись «черные корабли». Грубая, чужая сила, против которой не было защиты, под дулами своих огромных пушек заставила нас открыть страну Хаосу. Вот кто настоящий враг японской гармонии Ва — прилетевший издалека заморский Дракон, а вовсе не ваш тактичный Тацу, который обкрадывает лишь тех, кого грех не обокрасть.
Господин советник улыбнулся, обнажив острые зубы. Он намекал на то, что герб мастера Китодо — иероглиф «дракон», «тацу».
— Как это называется в вашей доктрине? «Три канона и одно правило»?
— «Три правила и один канон», — поправил хозяин. — «Не красть у своих; не красть у хороших людей; не красть у тех, у кого и так мало» — это три правила. А канон: «Кто верит в Будду, ни у кого не отнимает жизни»...
Тацумаса задумчиво смотрел на самурая. А ведь действительно — в последние годы от господина Касидзавы не было особенной докуки.
— Значит, вы сегодня пожаловали не из-за новогоднего происшествия в ссудном доме «Цуцуи»?
Советник рассмеялся.
— Мы, конечно, нашли в пустом хранилище ваш автограф, но никаких следов не обнаружили. Изящная работа! Честно говоря, так им, ростовщикам, и надо — они дерут грабительскую мзду. Сколько вы с них взяли за возврат украденного? Спрашиваю сугубо из любопытства.
— Как обычно, четверть, — поколебавшись, ответил Тацумаса. — Кроме того они пообещали брать вдвое меньший процент с вдов.
— И половину добычи вы, как водится, раздали беднякам? Это ваше обыкновение поначалу ставило меня в тупик. Потом я понял: вы делаете это, потому что ваша лучшая зашита — любовь простонародья. Никто никогда не выдаст властям благородного вора Тацумасу, и все считают за честь ему помогать. Хитро!
За бумажной стенкой скрипнула циновка. Это возмущенно шевельнулась подслушивающая О-Судзу. Она-то знала, что муж помогает обездоленным не из хитрости, а следуя духу Китодо. Но что взять с чиновника? Ворона все оценивает по-вороньи.
— А еще я пришел к убеждению, — посерьезнел господин Касидзава, — что не всякое нарушение существующих законов — Зло. Не давать полю зарасти сорняками, как это делаете вы, даже полезно. Нет, уважаемый сенсей, вы мне не враг. Мой враг — истинное Зло. Вроде банды подлого негодяя Кровавой Макаки. Но ведь вы тоже с ним воюете?
— Да, мы с господином Тадаки не любим друг друга, — сдержанно ответил Тацумаса, ибо говорить грубое про человека, которого удостаиваешь вражды, — себя не уважать.
— Отчего же вы упорно отказываетесь мне помочь в его поимке?
— Я вор, а не доносчик.
«И со своими врагами разбираюсь сам», — мысленно добавил мастер.
— Ну, дело ваше, — вздохнул Касидзава. — Меня сейчас больше занимает борьба не со Злом, а с Хаосом. Он много опасней. Вы не возражаете, если я немного пофилософствую?
— Сделайте милость.
Господин советник затянулся трубкой, щурясь на огонек свечи.
— Наши предки большими жертвами, огромным трудом, кровью и потом установили в стране Ямато почти идеальный Порядок. Мы живем по установленным правилам, разумным и удобным. Мы заботливо пестуем культуру, искусства и ремесла. Всё у нас логично, всё осмысленно. Дух нации обитает в императорском Киото, разум нации — в сёгунском Эдо. Тело нации — самурайские княжества, их двести с лишним, как больших и маленьких костей в человеческом скелете. Конечно, Япония не рай, но это наш дом, наша крепость. Мудрые предки затворили ее от внешнего мира, чтобы он не мешал жить, как нам нравится. Мы — архипелаг, со всех сторон окруженный океаном. Имя океану — Хаос. Он насылает на нас тайфуны и цунами. На эти нежданности мы отвечаем тем, что стараемся сделать наше существование сколь возможно более предсказуемым. Мы не меняемся, мы всегда те же. Мы живем так уже десять поколений. По переписям видно, что за два века не изменилась даже численность нашего населения — это всё те же двадцать миллионов человек. И каждый знает свое место, свои обязанности. Каждый находится под присмотром и под защитой. Иногда рождаются люди, не желающие подчиняться существующим законам, но и они не могут жить без правил — изобретают собственные, тем самым лишь разнообразя общую гармонию...
Он выразительно посмотрел на Тацумасу. Тот признательно склонил голову.
— Но вот Хаос-Океан дунул ветром, который надорвал наши хрупкие сёдзи. Пока мы лелеяли нашу стабильность, внешний мир не стоял на месте. Он воевал, корчился, грыз сам себя — и в этих судорогах развивался. Он отрастил себе стальные клыки и огненные зубы. Мы были вынуждены открыть наши порты для иностранных варваров — иначе они поступили бы с нами, как с Китаем. Но значит ли это, что Хаос победит?
Тацумаса молчал. Пусть господин советник ответит сам — тогда станет ясно, к чему он клонит.
— Нет. Победим мы. Потому что настоящая сила не в пушках и паровых машинах, а в культуре, дисциплине, крепости духа. В готовности пожертвовать жизнью ради чего-то большего, чем твоя жизнь. По этим качествам мы определенно превосходим и нахрапистых америкадзинов, и хозяев моря игирисудзинов, и «красных айну» из страны Оросия. Чтобы одолеть их, нам не хватает только одного: изучить их повадки, выведать их секреты, понять устройство их ума, разобраться в их хитрых изобретениях.
