– Снимай повязку! – заорала я. – Они в дверях, заходят в комнату!
– Кто?! Скажи, кто там?! – перекричала меня Инга.
– Чудовища! Типа огромных псов, только с крыльями и без шерсти! – вопила я, в душе удивляясь, что все еще в сознании. – Ну давай же, убей их!
– Погоди. – Конрад снова нащупала меня рукой. – Но так это же сукры в их подлунном обличье. Они ведь не нападают?
Два чудовища, покрытые складчатой черной кожей, с наполовину сведенными крыльями и оскаленными пастями, протиснулись поочередно через дверной проем и теперь стояли бок о бок, смотрели на нас жуткими кровавыми глазищами. Они не нападали, верно, но едва ли я даже замечу момент нападения, ведь между нами всего метра три.
– Инга, прошу тебя, сделай что-нибудь, – шептала я. – Они могут кинуться в любой момент.
– Дана, успокойся. Не кинутся. Что там со Светкой?
У меня мелькнула жуткая мысль, что Инга заодно с теми, кто гнался за мной.
– Ты с ними, да? – Я попятилась назад и споткнулась об упавшую в обморок старшую сестру.
– Дана, не паникуй. Я не с ними, конечно, я знать не знаю, как они пробрались в этот мир. Но ведь это сукры, а они подчиняются только Властителю. Даже те, кого он подарил знатным людям в Брите. Посмотри, у них есть золотые ошейники?
Я заставила себя поднять глаза на жуткую парочку. Они стояли в прежних позах, но один вдруг повернул голову набок, на шее блеснуло золото. Случайно или понял наш разговор?
– Есть ошейник. И что?
– А то, что они не сделают тебе ничего плохого. В Блишеме убийство считается самым страшным преступлением, а это псы самого Гамелеха. Похоже, ты зачем-то понадобилась их хозяину, даже представить не могу зачем.
Голос Инги теперь звучал тускло, глухо. Тяжело завозилась на полу Света, потом села, поджав колени, тупо уставилась на монстров.
– Кажется, в каком-то там воплощении я была женой этого самого Властителя, – пробормотала я.
Инга содрогнулась, отпрянула так, что ударилась затылком о стену.
– Но это значит, что ты… ты Дея? – пролепетала она.
– Дана, – поправила я машинально. – А, поняла, ты имеешь в виду… Так ты все же меня знаешь… знала?
– Тебя все знают, – хрипло отозвалась Конрад. – Ты была среди первых всадников, вошедших в Навию. Ты стала женой Властителя и этим спасла свой народ, хотя и обрекла нас на ту жизнь, которую мы сейчас ведем. А потом ты умерла, и все эти века Властитель ждет твоего возвращения. Это из-за тебя под запретом и всячески преследуется передача детей восприемникам. В Блишеме и Брите и девушки объявляют себя искателями Деи, и некоторые из них отправляются в этот мир на случай, если ты все же оказалась здесь. И теперь тебя нашли.
– И что теперь?
– То, что тебе нужно идти с ними, – сухо отрезала Инга. – Главное, вернешься в наш мир, а это в нашем положении – самое лучшее.
– Но ты говорила, это невозможно!
– Значит, Властитель уверен, что на тебе нет крови, да и сукры это чуют. Ты сможешь попасть в Блишем.
– Но зачем? – не унималась я, еще больше пугаясь. – Как думаешь, что от меня нужно этому Властителю? Только не говори, что он с тех пор ни на ком не женился и ждет меня, чтобы вернуть на вакантное местечко.
Конрад тяжело вздохнула:
– Все забываю, что ты ничего не помнишь. Послушай, ты стала женой Властителя, прожила с ним шесть или семь лет, потом умерла. Это, кстати, много, гордись – обычно Гамелех расстается с женами гораздо раньше. Наверно, он действительно был очень привязан к тебе, но дело не в этом.
– А в чем? – простонала я.
– В твоей смерти, разумеется. В Блишеме люди почти не стареют, не болеют и уж точно не умирают просто так. В наказание за убийство истребляется весь род убийцы вплоть до самой дальней родни. Но кто-то все же осмелился убить тебя, и все эти столетия Властитель желает узнать, кто это был. И убийце это известно, тебе несказанно повезло, что ты еще жива! А сейчас уходи с сукрами. Властитель присмотрит за тобой до той поры, пока ты все не вспомнишь.
– А что дальше? – жалобно спросила я, цепляясь за холодную жесткую кисть Инги. – Он отпустит меня назад? Или вдруг захочет, чтобы я снова…
– Да хватит ныть! – Конрад стряхнула мою руку почти с отвращением. – Главное, что у тебя вообще будет это дальше. А здесь тебя просто прикончат, а потом убьют всех нас, меня, Светку, того парня, что с тобой приходил, чтобы не оставить никаких свидетелей! Это ты понимаешь?
Я поняла. И кивнула головой:
– Ладно, поняла, пойду с ними. Как… как это устроить?
Инга развернулась в сторону крылатых псов и что-то заговорила на грубом отрывистом наречии. Они разом напрягли мышцы. Потом один вскинул морду и тревожно взвыл.
– До утра они говорить не смогут, но чем-то очень взволнованы, – сообщила мне Инга. – Иди с ними прямо сейчас. У подъезда забирайся на одного из них, они доставят куда нужно.
– Л-ладно.
Я сделала шаг в сторону псов. Потом еще полшага. А потом бросилась назад и намертво вцепилась в плечи девушки:
– Инга, я не могу! Умоляю, пойдем со мной!
Конрад принялась отрывать мои руки, выкрикивая при этом:
– Ты! Понимаешь! Что! Меня! Не! Пропустят!
– Инга, миленькая, хотя бы проводи! Я не смогу на них лететь, это исключено!
Наверно, за всю свою жизнь я не была такой жалкой, но сейчас мне было плевать. Инга вроде как замешкалась, потом сказала:
– Ладно, пошли. Провожу тебя до прохода. Там они меня скинут.
Нужно было спросить, конечно, где этот проход и как она вслепую доберется назад, но только я не спросила. А Света едва ли понимала, что происходит, хоть и послушалась, когда Инга велела ей принести теплую одежду, всю, что есть, даже мне что-то перепало. А потом наступил тот миг, когда нужно было идти на улицу вслед за жуткими существами.
В последний момент я схватила женщину за руку:
– Света, если сюда придет тот парень, ну, который был со мной… расскажите ему, что произошло, ладно? И что я ушла по своей воле…
Но нет, глаза ее были пусты, едва ли она хоть что-то поняла из сказанного. Два пса с поджатыми крыльями прошли один за другим через разрушенную прихожую, – ну и место, ни один человек не выскочил на грохот! – настороженно втянули воздух, потом один пошел вниз, другой выразительно глянул на нас, давая понять, что будет замыкающим. Я подхватила Ингу под руку.
Едва вышли на улицу, как первый пес словно растаял во тьме – двор был совсем не освещен, только луна продолжала сиять. Второй с утробным рычанием встал перед нами, словно загородил от неведомой опасности.
Все происходящее я добросовестно пересказывала Инге и чувствовала, что она все больше волнуется, все крепче сжимает мою руку.
