И в условленный срок, так же вечером, на закате, снова появилась Сарна. За время отсутствия в родительском доме она повеселела, успокоилась, румянец вернулся на щеки. Обеими руками она прижимала к себе кипу одежды и кивнула Орлику так легко и приветливо, будто не было между ними тяжелого разговора.
– Ну вот, Праздник Прадерева состоится завтра и начнется в полдень, – объявила она. – Надеюсь, мне удастся улизнуть из дома незамеченной, отец с матерью все еще злятся и не часто желают меня видеть. Ты пойдешь под видом и по приглашению старшего из моих братьев.
– Сарна, но разве никто в городе не знает твоего брата в лицо? – спросил юноша.
Девушка с невеселым смешком замахала руками:
– Мой брат с малолетства больше всего на свете любит проводить время со своими колбами и дурнопахнущими растворами. Боюсь, даже его супруга не всегда может вспомнить его лицо. К тому же, поверь, все будут смотреть главным образом на меня. И вовсе не потому, что на мне будет прекрасное платье, подарок родни, а потому, что нечасто увидишь девушку, отказавшую Властителю. А еще именно завтра, на празднике, Властитель хочет представить народу Блишема и Брита свою новую супругу. Так что все будут рассматривать меня с удвоенным интересом, чтобы потом сравнить… – Тут она отвернулась, стремясь скрыть бледнеющее лицо. Орлик помалкивал. Сарна быстро овладела собой. – Вот, я принесла тебе одежду братьев. Надеюсь, она еще не слишком устарела. Ты ведь умеешь определять время по солнечным часам? Завтра около полудня жди меня на этом самом месте.
И она убежала так же стремительно, как появилась.
Одеваться Орлику помогала варгана, услужливо подсовывая образы, где и как должна сидеть та или другая вещь. Ничего подобного юноша прежде не носил, хоть и видел похожие одежды на некоторых вельможах, прибывавших в Кречет с караванами с востока. Но в их народе не принято было расфуфыриваться, его друзья со смеху полопались бы, увидь его сейчас. А может, еще и увидят, если все получится, – при этой мысли Орлик даже рассмеялся от счастливого предвкушения.
Но вот появилась Сарна, и он даже не признал ее в первый миг, поскольку привык видеть девушку в штанах и рубахе. Но сегодня она словно плыла по воздуху в платье небесного цвета из невесомых тканей, колыхавшихся от легчайшего ветерка. Казалось, лишь широкий корсет, расшитый дивными птицами, удерживает на месте все это летучее великолепие. Да еще под подбородком платье собиралось воланами, укрывая шею и часть лица, руки же оставались открыты. Волосы удерживало нечто вроде сетки, расшитой драгоценными камнями, но несколько кудряшек спадало на лоб и шею.
Внимательно оглядев Орлика и кое-что поправив, Сарна громко назвала чье-то имя, и тотчас рядом с ними объявился незнакомый Орлику варган-камень: почти старик с лицом, похожим на вареную картофелину, которую долго мяли в руках, с серой кожей и в длинной рубахе из каменных пластин, с которой он непринужденно стряхивал кусочки грязи.
– Новый слуга? – удивился юноша.
– Нет, просто он только и годится что для торжественного выхода в свет, – нарочито веселым голосом пояснила Сарна. – А в другое время лежит во дворе на солнышке и ни с кем не желает общаться.
Орлик в очередной раз подивился чудесам этого мира и мысленно повинился перед варганом за то, что вечерами частенько чистил об него сапоги. Человек-камень приосанился, одной корявой рукой ловко прихватил край платья Сарны, другую вытянул далеко вперед, и девушка, обтерев ее платочком, положила сверху свой локоток. Орлик по ее подсказке тоже оперся о руку варгана и в таком странном виде они прошествовали к воротам. Стерегущий двор сукр недобро покосился на Орлика и даже слегка рыкнул, но хозяйская дочь угомонила его одним движением бровей. Они вышли за ворота и последовали к главной площади города в череде других столь же разряженных, лучащихся довольством приглашенных.
Впервые увидел Орлик ту самую площадь, что тянулась, похоже, вдоль всей стены, опоясывающей Блишем, так что конца-краю ей не было видно. Золотые ворота с рельефными изображениями самых невероятных животных были распахнуты настежь, сквозь них, помахивая приглашениями перед носами стражников-сукров, рекой текли гости. Как бы ни был Орлик взволнован, желание увидеть призрачный город было не на последнем месте. Конечно, он волновался, пустят ли их, но все прошло хорошо.
И вот он внутри, озирается ошеломленно. Только теперь Орлик разглядел, что большинство домов в Блишеме построены не из камня, а из цветного стекла, и солнце светит прямо сквозь них.
Поскольку дворец находился на вершине горы, гостям был подан транспорт – ящеры с длинными домиками на спинах, и те самые громадные мохнатые существа с хоботами – здесь их называли хустаргами, и гигантские черепахи, но были еще и поразительные повозки в виде огромных шаров с окошками. Внутрь шара садилось по четыре человека, чаще всего семьи с детьми, он сам собой срывался с места и катился в гору, но через окна было видно, что сидящие в нем не кувыркаются через головы, а знай себе любуются видами и наслаждаются поездкой.
Орлик даже пожалел, когда им достался ящер, он ведь совсем еще недавно был мальчишкой. Хуже было то, что внутри длинного домика поместилось с десяток гостей, и они во все глаза таращились на Сарну и перешептывались. Девушка отважно глядела в окно с легкой улыбкой на сжатых до синевы губах.
А посмотреть было на что: повсюду расставлены столы с богатым угощением, прямо из мостовых бьют струи вина или сока, а по улицам степенно передвигаются гости и жители, и далеко не все из них – люди. Тут Сарна дернула его за рукав, указав на грот посреди небольшого круглого озера, из которого один за другим появлялись варганы и первым делом освежались в озерке, шагая через него в сторону замка.
– Видишь проход в круг варганов? Потом, когда все приглашенные пройдут сквозь него и праздник будет в самом разгаре, ты сможешь вернуться сюда и воспользоваться им.
– Разве здесь не будет охраны? – изумился юноша.
– Зачем?! Никто из жителей Брита и Блишема не рискнет отправиться в Хаваим, чего же охранять? Но ты все же постарайся проникнуть туда незаметно.
Ящер плавно остановился и опустился на брюхо. Гости степенно один за другим спускались на серебристую мостовую, поддерживаемые кто своими варганами, кто домашними сукрами, облаченными поверх костяных доспехов в приметные ярко-красные накидки.
Они уже были на вершине горы, гладко срезанной и выложенной сахарно-белыми булыжниками. Дворец вблизи оказался исполинским строением из матово-белого и золотистого стекла, с золотыми шпилями, тянущимися за облака. Приглашенные расхаживали по площади и по террасам дворца, пробовали угощение, от которого ломились столы, и нетерпеливо поглядывали на длинную галерею над анфиладами окон. Ниже и по бокам находились балконы чуть короче, их уже заполняли люди, приветливо машущие гостям.
– Это бывшие жены Властителя и его дети, – пояснила, бросив туда быстрый взгляд, Сарна. Любое напоминание о несостоявшемся браке все еще грызло ее.
И вдруг толпа взревела с такой силой, что Орлик подскочил на месте и закрутил головой, выискивая грозную опасность. Но головы гостей внизу и тех, кто стоял на балконах, теперь были запрокинуты вверх. Там, на галерее, под золотым скатом крыши стоял некто, облаченный в длинную белую рубаху, поверх нее в жилет, расшитый золотом. Узкое, гибкое тело казалось с земли невероятно высоким, почти белые прямые волосы спадали по плечам ниже талии. На лице человека была золотая маска, плотно облегавшая лицо и даже шею.
