И Орлик снова кивнул, потрясенный, задыхающийся от одного только призрака надежды.
Глава тридцать восьмая
Я спасу всех, а все спасут меня
Почему-то в самый неподходящий момент я вспомнила, что ребенком часто пугалась среди белого дня самых обычных вещей: резкого звука, несущейся с рыком собаки, остервенелого гудка машины. Теперь-то понятно почему, – я ведь была из другого мира и еще не до конца привыкла к этому. Но мама всегда в такие моменты оказывалась рядом, подхватывала меня на руки, разворачивала к себе лицом, чтобы я могла видеть ее улыбку – знак того, что все вокруг идет как надо. И шептала в ухо:
– Ничего не бойся, Богдана! Повторяй за мной: я спасу всех, а все спасут меня. Ну, давай же!
Я повторяла как могла, язык мой путался, слова смешно щекотали губы, но страхи отступали. И вот теперь, крепко сжав кулаки и набрав в грудь побольше воздуха, я снова произнесла шепотом эту магическую формулу. Не скажу, чтобы сама в нее верила: шансов уцелеть у нас все равно почти не было, это ясно. Но главное, я перестала сидеть квашней и трястись, как обыкновенная девчонка, а не как… Дея. Тронула за руку Вилли и спросила:
– Что мне делать? Чем я могу помочь?
– Не дай кому-нибудь или чему-нибудь тебя прикончить, – прозвучал категоричный ответ. – Просто держись поближе к Инге и Сане.
– И все? А у тебя, случайно, нет еще пистолета? Или я могла бы направлять Ингу, куда ей стрелять… то есть смотреть.
– Даже не думай. Ингой займется Саня. Подсказывать ей направление взгляда убийством не считается.
– Ты так меня бережешь, а может, я уже прежде убивала пачками, в какой-нибудь из жизней?
– Может. Но мне кажется, нет. Так, минуты до захода солнца, выходим.
Плотной группой, наступая друг другу на пятки, мы вывалились на высокий порог дома. Впереди вооруженный Вилли, за ним Инга, которую держит за плечи Дятлов, я же просто зажата между ними, как гвоздь в тисках. В саду вокруг дома уже ничего толком не видно, высокие деревья отбрасывают тени, которые то тут, то там вспарывают вспышки, и грохот стоит, как в фильмах про войнушку.
– Напрасно стараются, – в перерывах между выстрелами прокомментировала Инга, к которой в этой обстановочке удивительным образом вернулось хладнокровие. – Сукра выстрелом не убьешь, важные органы закрыты щитами, а к боли они не чувствительны. Лучше бы эти придурки сохранили патроны, чтобы успеть застрелиться, когда наш сукр обратится псом.
Сашка сзади прижался горячей щекой к моему виску, шепнул в ухо:
– Мы даже не успели попрощаться на всякий случай. Но ты ведь все знаешь, правда, Дымка?
– Знаю, – прошептала я, выворачивая голову, чтобы найти его губы.
– О нет, хватит уже! – взвыла Конрад.
Вилли что-то кричал, отдавая приказы сукру. Вдруг в свете, падающем из окон, я увидела, как из-за кустов выскочило с десяток вроде как людей и понеслось в нашу сторону. Кто-то из толпы выстрелил, пуля расщепила дверь за нами. Вилли немедленно ответил на выстрел, кажется, тот упал. Сашка столкнул нас с крыльца, мы попадали на песчаную дорожку между домом и палисадником – и очень вовремя, дверь, кажется, разнесло на щепы, а осколки стекла усыпали нас с головы до ног.
– Инга, на изготовку! – сбоку от меня выкрикнул Сашка и руками раздвинул кусты. – Давай как на десять часов, прямой наводкой!
И тут же я услышала ужасный крик в десятке метров от дома, кажется, даже увидела, как взметнулся в воздух кровавый фонтан.
– Данка, не поднимай голову, – орал Дятлов безостановочно. – Инга, половина второго, а потом сразу два!
Выстрелов больше не было. Но вдруг раздалось сразу столько криков из-за деревьев, что я дернулась.
– Сукр перевоплотился! – с крыльца информировал нас Вил.
Я услышала шум ломаемых стволов, рычание и вой. Сукр немедленно подлетел в воздух и оттуда упал плашмя на скопление людей, или кем они там были. Никто больше не стрелял, все только орали на разные голоса, некоторые уже штурмовали забор, спеша покинуть двор. В тот миг мне показалось, что наша победа совсем близка, что могло быть сильнее этого чудовища и нашей Инги? Пес носился по двору гигантскими прыжками и стаскивал всех на альпийскую горку, хорошо просматриваемую в просвете между деревьев.
– Инга, полная зачистка! – крикнул Сашка, видимо, о таком маневре они с Вилли договорились заранее. – От девяти до трех!
Девушка отняла ладонь от глаз и повела головой, будто просто шею разминала. Но лужайка взорвалась воплями, переходящими в предсмертные стоны. А потом наступила тишина, жуткая, хрупкая. Только пес парил в воздухе, озирая поле боя. Но почему-то Вилли и Сашка даже не думали расслабляться, застыли в молчании, словно ждали чего-то. Вдруг сукр жутко взвыл, метнулся за дом, и я увидела, как из-за деревьев во двор вползает что-то темное, вязкое…
– Тени! – заорал Вилли. – Сразу три!
Сашка тут же схватил меня за шиворот и куда-то поволок одной рукой, второй он тащил Ингу. Затолкал за угол дома и приказал:
– Замрите.
Я и пискнуть не успела, как он испарился. Потом вцепилась в Ингу, которая трясущимися руками все поправляла и поправляла повязку на глазах.
– Инга, что происходит?!
– Не знаю, – клацая зубами, с трудом проговорила она. – Но мои глаза там бессильны. Сукр должен отыскать того, кто контролирует Тени, чтобы заставить отослать их обратно в Навию. Конечно, тот человек не полез в бой, но он где-то рядом, прячется. Парни, наверно, стараются отвлечь от нас Теней. Пес в воздухе?
Я осторожно выглянула из-за угла. Да, сукр все еще носился по темно-синему небу, то нырял вниз, то снова взлетал. А наши мальчишки метались по земле, ловко уворачиваясь от клубящейся тьмы, я не могла рассмотреть, кто есть кто. Вдруг один как подкошенный рухнул на землю, и Тень немедленно заскользила к нему. Я громко ахнула. Немедленно пес спикировал с небес, зачем-то сделал круг вокруг Тени, подхватил тело и взмыл в поднебесье. И одновременно еще один вопль, страшнее всех предыдущих, заставил нас с Ингой шарахнуться в объятия друг дружки.
– Так кричат, когда кусает сукр, – пробормотала она. – Он кого-то нашел. Возможно, сейчас все и закончится.
Ободренная ее словами, я выглянула снова. Смертные Тени вроде как застыли в раздумье, больше не клубились, просто висели над двором. Сразу стало светлее, и я увидела распростертого на поляне мужчину, который бился так, что земля под ним дрожала, и орал непрерывно, страшно. Над мужчиной склонился Вилли, направил на него пистолет и тоже что-то кричал на неизвестном мне языке, вроде как требовал, повторял одну и ту же фразу.
