– Ладно, попробую протолкнуть, буду так и говорить, что универсальная, и для лодок, и для сухопутных войск.
В первую очередь связался с капитаном первого ранга Рудницким, начальником ЦКБС-2 194-го завода в Ленинграде. Он разрабатывал самую большую у нас подводную лодку «Катюшу», неплохо проявившую себя во время войны на Севере. Ему поручили разработку новой лодки, океанской и с ядерным реактором. Работы по проекту велись полным ходом, хотя баллистических ракет у нас еще не было. Главным конструктором которой был Федор Андреевич Каверин. Вместе они проектировали очередного монстра водоизмещением в 6800 тонн подводного: семь прочных корпусов в одном легком корпусе. Лодка должна была нести все виды морского вооружения: торпеды, мины, артиллерию, крылатые ракеты и баллистические Р-1 (кислородно-спиртовые ФАУ-2). Учитывая «морской характер», служить на этих лодках будет особенно почетно! Где ж еще столько «шила» возьмешь, и на халяву! Тем не менее проект уже утвержден и вовсю прорабатывается. Причем в нескольких вариантах, как с перспективным реактором, так и в дизель-электрическом варианте. Главный лозунг – универсальность, для выполнения любых задач, поставленных командованием. В общем, «Сталин дал приказ!» А размах крыльев у Р-1 – 3564 мм. И пуск из шахты невозможен.
– Михаил Андреевич, вы не подскажете, как продвигаются дела по проекту «ПЭ».
– Здравствуйте, Святослав Сергеевич. (Мы с ним лично знакомы по работе с СМ, но для вооружения лодок они не подходят из-за большого размера и веса. В качестве основной крылатой ракеты они планируют так и не полетевшую П-1, которая КС.) Да сплошные нестыковки по вооружению и оснащению, а сроки давят, и не просто давят, а уже придавили окончательно.
– Тут поступило дельное предложение, подъезжайте, вместе с главным. Попробуем переработать и подать обоснование для изменения сроков проектирования.
– Отлично, а то я уже начал сухари сушить. Уточнить можете, какие сменные отсеки будут модернизированы?
– Мне кажется, что весь проект, кроме первых трех отсеков.
В трубке закашлялись, все было несколько хуже, чем поначалу предполагал Рудницкий, но, к сожалению, вся проектная деятельность в СССР того времени была построена на «вводных». Еще не отработанные проекты передавались в непрофильные КБ для немедленного внедрения. Туда вбухивалась куча средств, отвлекались люди, изводилось куча бумаги, карандашей, времени, и все это выбрасывалось на помойку, в основном. Ведь частенько исходные данные первых моделей изменялись под действием тех же законов физики или аэродинамики. Так получилось и здесь. Ракеты Куксенко почти в полтора раза превысили исходные размеры, и требовали 15-метровую катапульту. Разработчики реакторов тоже не радовали размерами. Единственный приемлемый реактор начал создавать Савва Золотуха, главный технолог 12-го завода в Электростали. Этот завод первым начал работать с ураном и его нитридами, поэтому у технолога были наработки по обеспечению биологической безопасности работ. Он же принял участие в создании первых ТВЭЛов для Обнинской лабораторной установки, где реализовывался наш первый «БРЕСТ». Дальше его воображение и опыт инженера подтолкнул его к мысли о том, что есть возможность существенно уменьшить размеры и вес теплообменников, за счет применения прямоточных «труба-в-трубе» секций, отключаемых при необходимости. И он же предложил новую систему биозащиты: свинцово-сталь-водяную, которая, в случае аварии, заливала расплавленным свинцом активную зону, а за счет внешней подачи воды не допускала тепловой взрыв водяной защиты. Мощность реактора Золотухи была невелика: 150 МВт, размер примерно соответствовал проекту, но сам реактор был очень тяжелый. Правда, два других конкурента имели мощность еще меньше, один – 50 МВт, второй – 72, и пока не влезали по габаритам в лодку.
Через пару дней «моряки» приехали в Чкаловск. В кавычках – потому, что оба находились в запасе, с правом ношения формы, этим правом они оба пользовались. Созвал всех, кто мог оказать содействие, и обсудили все шесть варианта проекта, остановившись на одном. Вариант корпуса был предложен главным инженером ЦКБ-18 Кавериным: одновальная веретенообразная лодка с небольшой обтекаемой рубкой. ВМФ ее уже отвергло: орудия некуда ставить и зенитные автоматы.
– Ну, они, конечно, лучше знают, что нам нужно, поэтому мы остановимся на ней. Теперь пусковые установки: торпеды – шесть ТА в носу, четыре – в корме, достаточно, кормовые – под углом, так, чтобы в винт не попадали. Ракетные шахты для крылатых ракет П-1 – вне прочного корпуса. Они в обслуживании не нуждаются. Устанавливаются под углом в 45 градусов, двадцать четыре штуки, с заместительными балластными танками под каждой. Вес каждой 9120 кг с пусковой установкой. 219 тонн. Это – вариант «КР». Теперь вариант «БР». К сожалению, старт у них строго вертикальный, с небольшой коррекцией. Поэтому эта лодка будет иметь один-два дополнительных отсека, в которых будут находиться вертикальные шахты: шесть или восемь с каждого борта. Диаметр шахт 2070 мм. Для шести ракет, соответственно, 16 метров корпуса, или 21 для восьми ракет. Высота ракеты в сухопутном варианте 18,3 метра, в морском варианте может быть уменьшена до 11,3–11,8. Почему речь зашла о двух отсеках: реактор. Вполне вероятно, что он по компоновке встанет в середину лодки, тогда спереди и сзади от него будут располагаться пусковые шахты. Старт ракеты – подводный, мокрый или сухой, как получится. Возражения?
Первым поднял руку Каверин, ему и предоставили слово.
– Мы рассматривали возможность установки ракеты П-1 в кормовой части корабля, но пришли к выводу, что более трех ракет на борт не взять. Вместе с ускорителями и пусковой установкой ее диаметр составляет 1,5 метра. Значительная длина и работа двух ускорителей не позволяет пускать ее непосредственно из отсека. Пусковая установка содержит большие свободные пространства, из-за того, что на ракету навешены ускорители и существует центроплан. Наличие всего двух или трех ракет было признано недостаточным.
– Федор Андреевич, вы рассматривали проект «П-1» с индексом 4К95 для надводных кораблей. Существует и летает проект 4К95ХВ, о котором собственно и идет речь. Во-первых, его суммарный калибр вместе с пусковым контейнером не превышает 1350 мм. Максимальный диаметр самой ракеты 1140 мм. Длина контейнера для ракеты с пусковым двигателем – 8840. Вес пусковой установки 1760 килограммов. Чистый вес ракеты – 7360 килограммов. Вот все ее данные. Подчеркиваю, проект завершен, испытан, в том числе и на погружение на предельную глубину 250 метров. Контейнер разрабатывался немецкими специалистами из Ingenieurburo Gluckauf в Гамбурге, испытывался там же. Так что разместить пусковые контейнеры между легким и прочным корпусом труда не составит.
– У них что: подводный пуск? – удивленно спросил Рудницкий. – А почему мы об этом ни сном, ни духом?
– Испытания только завершены, и потом, товарищ капитан первого ранга, по-моему, катастрофа японского флота у залива Хитокаппу наглядно показала, что главным соперником любого флота сейчас являются не надводные корабли, а авиация и подводные лодки с крылатыми ракетами на борту. Надводные корабли прошли пик своего развития. Теперь это «плавающие чемоданы без ручки»: нести тяжело, а бросить – жалко. Создавать проекты «ныряющих» лодок после этого попросту наивно. Но ни одного моряка в НИИ-4 за два года так и не появилось. Откуда вы могли узнать о проекте 4К95ХВ? Работаете по старинке: получили задание и ну стараться. Чем быстрее, тем лучше. Сколько времени у вас бы занимала сборка, заправка и пуск одной ракеты КС, при условии того, что топливо и окислитель для нее – ядовиты? На верхней палубе подводной лодки в шторм где-нибудь в Баренцевом море, в зимних условиях? Плотнее нужно сотрудничать с оружейниками, есть такая присказка, что танк – это телега, которая возит пушку, а не наоборот. Здесь – то же самое! Лодка должна безопасно возить ракеты, иметь точное место старта и данные авиаразведки: где находится противник. Покажите мне пальцем на схемах: где находятся приемо-индикаторы А-723-4? Для кого создана система «Альфа»? А ее сигналы можно получать, не всплывая на поверхность. Но наш флот знать не желает о существовании позиционной системы, ни одного приемо-индикатора и ни одного комплекта карт для нее за два года так и не было заказано. Им этого не надо. Вы уж извините, что на вас вылилось мое недовольство, но никакой инициативы снизу тоже не наблюдалось.
