Вожак сказал в нетерпении:
– Ну, решили?
– Полчаса не прошло, – возразил я.
– Уже прошло, – ответил он еще наглее, за его спиной соратники довольно захохотали, наслаждаясь полнейшим преимуществом над ненавистными учеными, которых родители еще со школьной скамьи всегда ставили в пример.
– У вас свое время?
– Да, – ответил он, – а вот ваше время вышло!
Он начал отступать, не сводя взгляда с окон, его дружки еще быстрее юркнули за танк и присели.
В башне танка открылась крышка люка, высунулся до пояса человек в форме танковых войск. Наши взгляды встретились, он сказал громко:
– У меня предписание. Если не освободите здание, я обязан его разрушить. Решайте. Добром прошу, оставьте все и уходите. Сейчас не до разговоров. В танке полный боекомплект, хватит разнести два квартала домов и покрупнее.
За моей спиной Уткин сказал тихо:
– Шеф… они в самом деле готовы стрелять…
– Да, – ответил я и добавил громким голосом: – Алексей!
В сторону танка по наклонной сверху метнулась короткая вспышка, грохнуло. Я успел увидеть, как темная фигура танкиста исчезла, а вспышка ушла в открытый люк.
Огромную башню из высокопрочной стали разнесло, как картонную коробку из-под обуви. Термитный снаряд ударил с такой неистовой мощью, что толстые бока из усиленного графеном металла вспучило изнутри, а под металлическим чудовищем вспыхнуло чадяще багровое пламя, разбежалось во все стороны.
Мне показалось, будто из-под грузно осевшей металлической горы выметнулись струи горящей цистерны напалма.
Устрашенный Уткин резко обернулся ко мне, на лице ужас пополам с восторгом дикаря, сумевшего поджечь замок лорда.
– Вы и это предусмотрели?
– На всякий случай, – ответил я неохотно. – На самый крайний… К счастью, Камнелом не промахнулся, да и «стингер» не подвел.
Он спросил с надеждой:
– Что-то еще в рукаве есть?
Я покачал головой.
– Нет. Да и такое можно только разок. Второй танк вот так под выстрел не подставят. А когда начнут из пушек с безопасного расстояния, нам только лапки кверху и белый флаг судьбе навстречу, расправив впалую грудь.
– Может, – спросил он с надеждой, – этот танк у них был единственный? Все-таки такое украсть непросто.
– Я бы на счастье не рассчитывал, – ответил я.
Он внимательно посмотрел на меня, во взгляде я усмотрел некоторое сомнение.
– Но вы, – сказал он задумчиво, – сумели подготовиться… Даже помещение в невзрачном домике, а вам, помню как сейчас, предлагали офис в великолепном небоскребе!
– Че, – спросил я, – правда?
– Теперь понимаю, – произнес он, – почему мы здесь.
– Так далеко не заглядываю, – пояснил я без охоты, – просто карты выпали таким вот образом. Судьба, значит.
– Ну да, – согласился он, – вы же интуитивист в футурологии! И здесь ни при чем, это оно само. Но хорошо, что карты легли именно так.
Через несколько минут привели Шенгальца, бледного и с лиловой ссадиной на скуле, Карпов держал ствол пистолета у его спины, уперев между лопатками.
– Ну, – сказал я, – что скажешь, Игорь?
Он прямо взглянул мне в глаза.
– Шеф, как вы и догадались, это я сообщил им, что вы бессильны против тяжелого оружия!.. Потому перестали посылать безоружную толпу и сумели задействовать танк.
– Еще танки будут?
Он помотал головой.
– Не сегодня. Думаю, теперь нескоро.
– Хорошо, – сказал я. – Отнеси на крышу снайперам патроны. Там тебя заменял Барышников, но его ранило, можешь заменить.
– Слушаюсь, – ответил он и, освободившись от рук Карпова и Южалина, пошел к выходу.
Карпов остолбенело смотрел ему вслед, повернулся ко мне с пистолем в руке.
– Шеф?
– Вы слышали, – повторил я с неохотой, – что он сообщил противнику…
– Но… если информатор врага…
Я прервал в нетерпении:
– До этого помогал таскать на крышу ящики с самонаводящимися ракетами и знал изначально, что у нас есть средство против вертолетов и даже танков. Так что нас еще могут и пощадить, а его расстреляют сразу.
Он посмотрел на меня с уважением.
– Шеф… хорошо, что вы на этой стороне. Еще козыри в рукаве?
– Увы, – ответил я с горечью. – Второй танк, как только отыщется, откроет огонь с дальней дистанции из-за жилых домов. Нам остается только в подвал, но здание рухнет, накроет обломками.
Он посмотрел на меня очень внимательно.
– А тайный ход в параллельный мир есть?.. Шучу, шеф! Что нам еще остается.
Он неумело сунул пистолет в кобуру и умчался, я еще раз взглянул в окно. Чудовищно огромная и пугающая стальная громадина продолжает гореть, асфальт вокруг на десятки шагов почернел и оплавился, гусеницы до половины погрузились в это черное месиво, словно грузный мамонт в болото.
– Есть шанс, – прошептал я, зная, что Сюзанна все записывает, – что нас оставят в покое. Но шанс один к тридцати…
Глава 9
Танк красиво и страшно догорал еще несколько часов. Не знаю, чему там гореть, но чадный дым, постепенно редея, поднимался сизыми струйками из внутренностей до ночи, и даже на следующее утро на верхнем этаже в здании улавливались чад и запахи горящего металла.
Сюзанна сообщила бесстрастно:
– На той стороне за домами с утра собирается толпа… Почти у всех винтовки, автоматы. По крайнем мере у тех, кто в первых рядах. Но пока на площадь выйти не решаются.
– Да, – согласился я, – подбитый танк это уже не Вася ногу ушиб.
Уткин, что теперь больше занимается общей обороной, чем наладкой нейронных сетей, подтвердил из-за спины:
– Такое нам не простят!
– Зато опасаться будут, – возразил Южалин. – Мы показали зубы, но привлекли внимание тех, кто покруче этой пьяной толпы… Шеф?
– Рано или поздно это бы случилось, – ответил я. – К счастью, нам удавалось долго прикидываться овечками.
Уткин подтвердил с готовностью:
– У неолудов были цели и поинтереснее. Но теперь мы у них как заноза в заднице?
– Зато для мародеров, – подсказал Лавр, – годится любая цель. Как и для «народной милиции». Лишь бы ворваться, избить, все переломать, а самое ценное унести в виде трофеев.
– И добровольных люстраторов, – сказал Тютюнников. – Раньше их называли пролетариатом. Ну, которые «отнять и поделить».
– И «грабь награбленное».
