Лине было виднее. Она путешествовала с такими часами. Но она предпочла это скрыть.
Водитель упаковал запущенный автомат в ящик. Чародей Кинг надел свое пальто. Время убегало от них. Как Лине суметь разгадать тайну за оставшиеся 24 часа?
– Моя мать была с вами, – беспокойно сказала она. – Рея. Женщина с представления. Которая передала письмо. – Ее голос чуть не сорвался.
– Она посетила меня однажды, – сказал Кинг. – И задавала мне вопросы о хронометре. Хотела знать, с кем я работаю. Я не мог ей сказать. Я получаю свои инструкции из воздуха.
Он подошел к ящику и что-то достал. Это была сова, состоящая из сотен шестеренок.
– Дарю, – сказал он и вышел из комнаты.
Данте подошел ближе. Благоговейно он погладил сову, которая казалась мертвой.
– Это одна из наших сов, – удивленно сказал он. – Хронометры таким образом переносятся из Невидимого города на завод. В «Ночь сов» еще более сложные экземпляры возвращают часы через крышу Купола.
Если они нуждались в доказательстве того, что Кинг сотрудничал с путешественником во времени, то теперь оно было в их руках. Данте забрал у Лины птицу.
Несколькими умелыми движениями руки он вскрыл ее брюхо. Вместо часов там лежала написанная от руки записка.
«Дорогой Кинг, я жду результатов, – гласила она, – завтра, в 18.00. Встретимся в кабинете „Клока“».
– «Клок и сыновья», – удивленно сказала Лина. – Часовой завод.
Она хлопнула себя по лбу. Почему она не поняла этого раньше? Если и было место, называющееся «Сердцем времени», то, вероятно, оно находилось там, наверху. Завтра в 18.00? За два часа до того, как начнется большая церемония и хронометр Коко отключится.
Снаружи послышался топот копыт. Кинг был на шаг впереди них.
57
115-й день рождения
«Совиная нора» поджидала. Завод, расположенный на открытой территории, был главным связующим звеном ее миссии. И ее последней надеждой. В то время как Данте тут же отправился в путь, Лина еще раз вернулась в квартиру мадам Зазу. Она испытала бесконечное облегчение, встретив Бобби на кухне.
– Ты все сделала? – спросила она.
– Да. Все, кроме одного.
Бобби выбежала из квартиры, поднялась по лестнице, распахнула дверь и бросилась в комнату, которую делила с Якобом.
– Мы забыли фотографию, – сказала она задыхаясь. – Мне еще нужно сфотографировать тебя.
– Чтобы люди потом узнали, как я выглядел?
Бобби кивнула. Она не могла произнести ни слова, потому что у нее сжималось сердце.
– И все ученики, которые потом будут ходить по музею и восхищаться твоими фотографиями.
Якоб с любопытством посмотрел на нее.
– Это звучит как прощание, – сказал он.
– Я уезжаю, – сказала Бобби. – Это может занять немного больше времени. Очень долго.
– На пароходе?
– Вроде того, – сказала Бобби. – Только чуть дальше. Я уезжаю из страны.
– Мы еще увидимся не позднее моего 115-го дня рождения, – сказал Якоб. – Рядом с садовником. Я не забыл.
Бобби заламывала руки. Великий момент настал. Сейчас.
– Мне нужно сказать тебе еще кое-что, – сказала она.
Якоб приложил палец к губам.
– Расскажешь мне об этом позже, – сказал он. – Когда мы снова встретимся. Тогда мне будет что предвкушать.
Бобби не позволила себе этого. Это была последняя возможность сказать ему правду.
– Я не настолько храбрый человек, как тебе кажется, – сказала Бобби. – Скорее трусливый.
– Ты самый смелый парень, которого я знаю.
«Я не смелая. И даже не парень», – хотела сказать она. Но ничего больше не произнесла. Ее слова потонули в слезах. Время поджимало. Они должны поторопиться, если хотят добраться до завода к 18.00. Сколько времени займет поездка, которая тогда стоила Лине в настоящем времени больше чем полдня?
– Не надо грустить, – сказал Якоб. – Я знаю, что мы еще увидимся. В другом месте, в другом времени.
Бобби тяжело сглотнула.
– Даже если тайное лекарство Веннингера не сработает: умирая, душа летит сквозь времена, пока не встретит родственную душу и не поселится там.
Бобби сразу подумала о Йонасе.
– Тела смертны, – продолжал Якоб. – Но душа проносится через века. И когда мы снова встретимся, то вместе исследуем мир. Когда захотим поехать на море, там будут летающие машины и велосипеды, которые будут плыть по воздуху. Улицы будут залиты водой, и повсюду будут проплывать лодки. А дома будут стремиться в небо. Мы будем ездить по морям на китах, а комары вымрут. И пауки в любом случае. Голода больше не будет, и все дети будут ходить в школу. А потом мы пойдем в музей, о котором ты говорил, и посмотрим старые фотографии.
Бобби была глубоко тронута.
– Я верю, что наша душа странствует, и мы снова встретимся в другом времени. Я в этом совершенно уверен. Мы узнаем друг друга. А потом ты мне все расскажешь.
Бобби медленно кивнула. Странным образом то, что он рассказывал, имело смысл. Ее жизнь была не здесь, не рядом с Якобом. Ее настоящая жизнь принадлежала другому веку. Рядом с Йонасом, который нес в себе душу и наследие Якоба.
Вошла Лина. Якоб вручил ей фотоаппарат.
– Мы сделаем совместный снимок, – сказал он, положив руку на плечо Бобби и улыбаясь в камеру. Щелкнула вспышка, а потом все закончилось.
– Увидимся, – сказал Якоб и постучал указательным пальцем по своему лбу. В его темных глазах блеснул предательский огонек.
– До скорого, – сказала она, обнимая его.
58
На пути в «Совиную нору»
Тем же путем, что и раньше. Лина испытала облегчение, когда все наконец началось, и ее поезд с визгом тормозов и огромным облаком пара въехал на станцию. Даже приобретение билета, состоявшего из крошечного прямоугольного кусочка картона, едва ли больше, чем номерок гардероба, оказалось настоящей задачей. Ей стоило некоторых усилий достигнуть соглашения с женщиной у стойки, потому что билеты назывались талонами и были доступны в четырех разных ценовых диапазонах. Лина и Бобби выбрали самый дешевый эконом-класс только для того, чтобы выяснить, что можно ошибиться, даже пока ждешь. Как только они захотели присесть, их прогнали, потому что для каждого класса была своя зона ожидания.
По дороге к поезду Бобби удивлялась тому, чего только путешественники с собой не носят. Одна дама везла с собой четырех слуг и кучу багажа, другая – собаку, элегантный господин даже тащил клетку с канарейкой. Женщины были с зонтиками и в широких шляпах, у многих были корзины с дорожным провиантом, пожилая женщина тяжело несла плетеную корзину с консервированными фруктами и свежими яйцами. К счастью, вспомогательный персонал в форме суетился на платформе, чтобы доставить все на нужные места: четвероногих друзей – в купе для собак, чемоданы – в багажный вагон, доставку товаров – в вагон-ресторан, пассажиров – в вагоны разных классов. Все волновались и разбредались кто куда. Никто из людей, бегавших туда-сюда по платформе, казалось, не имел большого опыта в путешествиях. Растерянность Лины и Бобби никто не замечал. Бобби, как галантный молодой человек своего времени, тащила багаж Лины и укладывала его в сетку над головой.
