– Шесть-четыре-пять-четыре, – прочла она гравировку.
Он вытащил из кармана пальто свой собственный, отключенный хронометр и для сравнения положил его рядом с найденным.
– Это твой номер, – сказала она.
– Номера отступников переназначаются в «Ночь сов», – тихо сказал Данте. – Это смертный приговор.
– Это можно предотвратить? – испуганно спросила Лина.
Данте пожал плечами.
– Я просто украду его, – сказал он. – Может быть, это поможет.
Он снял свой нефункционирующий хронометр и заменил его на новый. Он был точно таким же. И не издавал ни единого сигнала.
– Как активировать хронометр? – заинтересованно спросила она.
– Часы собираются на заводе, – сказал Данте. – Затем они летят с этими простыми серыми совами в Невидимый город, где получают номер сотрудника и гравировку. Затем их снова отправляют обратно. И после этого происходит что-то волшебное, при помощи чего они активируются. Но что? Наверное, об этом известно только Хранительнице времени. В «Ночь сов» открывается крыша Купола, и хронометры влетают вместе с этими особенными совами, – объяснил Данте. – Это всегда особенный момент.
Пройдя дальше, они обнаружили, что на стеклянной полке перед очередной дверью собрались сотни благородных птиц. Куда бы они ни смотрели, ярко-голубые глаза следили за каждым их шагом. Однажды Лина смотрела у Бобби фильм, в котором тысячи птиц ловили людей. Здесь было еще страшнее. Она каждую минуту ожидала, что какая-нибудь птица набросится на нее и вонзит клюв в ее плоть. Вместо этого птицы уставились на нее своими блестящими глазами, словно чего-то ждали от нее. Прошло мгновение, прежде чем Лина поняла, что птицы настроены к ней доброжелательно.
Внезапно, как по команде, одна из искусственных птиц поднялась и бросилась к двери, прежде чем разлететься на тысячу частей. Лина испугалась до смерти. Хронометр в ее животе разбился. Что-то было не так.
– Похоже, животные здесь в ловушке, – сказала Лина.
Лина посмотрела на дверь, у которой уже порхало много сов. Если здесь обстоят дела так же, как с заводскими воротами и потайной дверью… она должна попытаться.
С усилием прижалась она к многотонной двери, которая медленно открылась. Данте уставился на Лину.
Тотчас им пришлось присесть. Все птицы пришли в движение и стаей пронеслись над их головами, словно их засасывало в следующую комнату, которую окутывала кромешная темнота. Осторожно вошла Лина через дверь. Пол внезапно показался скользким. Она ощупала пространство вокруг себя. Границы узких стен исчезли. Лина издала крик, который отдался эхом, как в нефе. Позади нее появился Данте с керосиновой лампой. Она освещала пол. Под ними оказалась толстая стеклянная пластина. Внизу она узнала большие и маленькие шестеренки, переплетавшиеся друг с другом, гигантски большие стрелки и повторяющиеся цифры. Лина начала отходить к внешнему краю комнаты. Ее рука скользила по гладким стенам, и с каждым метром, который она проходила, комната становилась немного светлее, пока свет не сумел охватить ее во всей полноте.
Это была восьмиугольная комната с восемью дверями, на полу по спирали бежала змейка цифр, которую она уже знала по хронометру. Под ней находился гигантский циферблат со спиралью цифр и восемью стрелками, над ней простиралось стеклянное небо, похожее на стекло часов. Казалось, все напряжение покинуло Лину. Она находилась глубоко под фабрикой, взаперти, под стеклянной крышей, и ощущала необычное спокойствие внутри. Лина рассмеялась. Она еще никогда не чувствовала ничего подобного. Она оказалась в непривычном положении, и все же ей казалось, что она пришла туда, куда намеревалась. Это, должно быть, оно. Сердце времени.
Над ее головой кружили совы. Снова и снова одна из птиц устремлялась к земле, пролетая по спирали чисел, прежде чем, кружась, ринуться к стеклянному небу. Цифры на полу мигали, когда совы едва касались их в полете. Заряжались ли часы таким образом? Был ли это тот волшебный момент, когда активируются хронометры?
Данте посмотрел на Лину.
– Мне стоит попробовать? – спросил он.
Лина кивнула. С развевающимся плащом Данте последовал по тому же пути, что и совы: восемь раз от нуля до девяти, пока не добрался до внутренней части циферблата. Данте пробежал по спирали цифр, но ничего не произошло. Лина пожала плечами. Совершенно очевидно, что это было еще не все, что нужно сделать, чтобы активировать хронометры. Должна ли была наступить «Ночь сов»?
Она обернулась и заметила дверь, которая медленно отъехала в сторону. В сверкающем отблеске света появилась тень женщины. На какое-то мгновение ей показалось, что это ее мама. Но потом она поняла свою ошибку. В дверях стояла Хранительница времени.
64
Командная работа
Бобби недоверчиво огляделась. Что-то не так. Повсюду стояли перепуганные стражники и перешептывались между собой. Они выглядели встревоженными.
– Ты давно его знаешь? – заинтересованно спросила Коко, провожая Бобби через холл. – Мальчика в черном плаще?
– Данте, – рассеянно сказала Бобби.
– Данте, – повторила Коко, пробуя имя на языке, словно искала где-то в мозгу нужный ящичек. – Звучит как-то знакомо.
Бобби содрогнулась. Что сказала Лина? «Ты больше ничего не вспомнишь». Будет ли она так же растерянно метаться во времени, как Коко, когда вернется в настоящее?
Коко направилась к одному из рабочих мест в третьем ряду. С любопытством Бобби разглядывала материал. На левой стороне лежали браслеты и восьмиугольные футляры для часов, на другой – бесчисленные детали. Бобби сразу узнала маленькие пружины, болты и резьбу: здесь, на заводе, именно так создавали хронометры. На стенах висели огромные чертежи, раскрывавшие внутреннее строение часов. Бобби в очередной раз поразилась разнообразию деталей, установленных в таких часах. Неудивительно, что до сих пор ей не удалось самостоятельно собрать хронометр.
– Могу ли я тоже стать путешественником во времени? – с любопытством спросила Бобби.
Коко пожала плечами.
– Не знаю, – сказала она. – Я даже не знаю, как сюда попала. По-моему, я была им всегда.
Бобби посчитала, что это маловероятно.
– Это невозможно с научной точки зрения, – сказала она.
– А ты знаешь, откуда сама родом? – изумленно спросила Коко.
Бобби подумала о своих родителях.
– Теоретически, – сказала она. – Не в подробностях.
Кому хотелось бы знать подробности собственного зачатия? Мысль о доме кольнула ее. Она считала, что это хороший знак, что она вообще помнит. Коко таинственным образом позаботилась о том, чтобы она оказалась в 1900 году. Должна быть возможность вернуться тем же путем. Если бы только у нее были работающие часы. Заинтересованная, она склонилась над различными инструментами.
