Знайте, что наши августейшие правители пришли с войной в вашу страну только для того, чтобы обеспечить всей Европе мир, столь необходимый для счастья человечества. Встречайте с радушием воинов, которые не пришли к вам как завоеватели, но освободить вас от постыдного и тяжкого ига.
Французы!
Занимается заря новых прекрасных дней. Вы вернетесь к вашим прежним владетелям, и трон Франции, столь долго обесчещиваемый узурпатором, снова будет занят блистательной династией Бурбонов, чьи несчастья стояли стоном над Европой столько лет. Людовик XVIII, ваш соотечественник, ваш законный король, прибыл на континент. Уже тысячи его подданных примкнули к нему. Не останьтесь последними, последовавшими этому примеру. Поспешите сменить иноземного тирана на отца, родившегося среди вас. Ваша собственная французская слава к тому обязывает. Это ваш общий интерес.
Наши победоносные армии стоят у ворот Парижа.
Две битвы, выигранные в парижских полях, увенчали конец вашего угнетателя. Вы можете больше не бояться его мести, и счастливое время вознаградит вашу преданность, которую вы можете проявить сегодня за правое дело!»
[18]
Данный документ – это наряду с ранее цитировавшимися инструкциями герцога Саксен-Веймарского полковнику Гейсмару первый документ союзников, в котором упоминается прежняя династия Бурбонов и король Людовик XVIII. И даже упоминается, что он прибыл на континент. Тогда как общим местом истории первой реставрации является то, что союзники не имели никаких планов об обустройстве посленаполеоновской власти во Франции до апреля 1814 г. А будущий Людовик XVIII прибудет на континент из Англии на флагманском корабле русско-английской эскадры под командой адмирала русского флота Романа Васильевича Кроуна только 24 апреля
[19].
Вместе с прокламацией о возвращении Бурбонов была написана вторая прокламация, призывающая французов вставать под знамена короля в отряд Луи Фрюшара:
«Все призывники и вольные граждане, желающие сражаться за Бурбонов, могут поступать под командование Луи Фрюшара, известного под прозвищем Людовика 17-го, который действует совместно с отдельным корпусом союзных армий под командованием ниже подписавшегося. Все они будут хорошо накормлены, одеты и оплачены.
Подписано: барон Гейсмар, полковник Гвардии Его Величества Императора Всероссийского, кавалер множества орденов и командующий отдельного корпуса легкой кавалерии»
[20].
В это же самое время на конгрессе союзников в городе Шатийон министр иностранных дел Российской империи Карл Нессельроде от имени императора Александра I распространил записку:
«Союзным державам не следует высказываться в пользу Бурбонов, но предоставить французам инициативу в этом вопросе…»
[21]
Данная декларация от имени союзных армий в пользу Людовика XVIII на сегодняшний день представляет собой загадку, поскольку не вписывается в имеющуюся концепцию первой реставрации.
Возможно, это простое совпадение. Союзники на самом деле не приняли решение о послевоенном устройстве Франции и просто хотели успокоить население и тех французских дворян, что служили в русской армии и находились в эмиграции.
Генерал Мезон в то время писал в своем донесении в Париж:
«Настроения населения плохи… если бы враг появился ранее, во время волнений в Дюнкерке, последствия могли быть непредсказуемы… среди госслужащих паника. Несмотря на приказы, они покидают места службы при приближении союзников… русский генерал Винцингероде отменил набор в армию и восстановил права торговли и монополию на табак… благодаря этим мерам население встретило русских с распростертыми объятиями»
[22].
«Тактика русского командования такова, – писал префект граф Бюно
[23] министру иностранных дел, – прожужжать уши населению именем Бурбонов, что они прибыли во Францию только восстановить старую династию, гарантировать населению права на прежнюю мобилизацию, налоги, таможню. Именно об этом говорили герцог Саксен-Веймарский и Кумберлендский в Турнэ… эмигранты приезжают вместе с ними и разъезжаются по городам… Фрюшар и такие, как Фрюшар, успешно действуют в деревнях».
Как бы то ни было, известно, что прокламация Геймара впоследствии вызвала неудовольствие царя. Ее текст позднее был переслан полковником герцогу Саксен-Веймарскому с донесением о ходе рейда. Начальник штаба 3-го корпуса флигель-адъютант Александра I генерал Вольцоген, в свою очередь, переслал ее со своим донесением в главную штаб-квартиру. 5 марта 1814 г. герцог Саксен-Веймарский получит депешу от начальника Генерального штаба генерала Волконского:
Листовка с упоминанием Людовика XVIII, распространявшаяся в г. Байоль, ныне хранящаяся в архивах департамента Норд. В данной листовке Гейсмар назван генералом-аншефом Русской армии
[24]
«Его Императорское Величество весьма недоволен поступком полковника Гейсмара, который самовольно позволил себе обнародовать эту прокламацию и даже явно вошел в сношения с авантюристом Фрюшаром. Подобные действия неуместны, тем более что Государь строжайше запретил без особенного разрешения объявлять воззвания и вообще мешаться в политику»
[25].
Бросок
Вдохновленный первым успехом, полковник Гейсмар решил на следующий день атаковать крепость Менен, отстоящую от Куртрэ на 5 километров.
