— Первые приказы отданы. Охрана столицы увеличится. И скоро будет готова новая порция усиливающего снадобья для солдат. — Его бархатный голос гипнотизировал меня. — Что касается предателей: пока мы не отыщем их, они к тебе не подберутся.
— Снадобье? Это не опасно?
— Нет.
— А раны?
— Они заживают. — Его слова подарили мне облегчение.
— Похоже, ты взял ситуацию под контроль, — протянула я, хотя меня и не покидало чувство, будто мы что-то упустили. Или, может быть, я упустила?
Я высвободила ладонь из его захвата. Лицо Златана осталось невозмутимым.
— Ты знаешь, в чьем именно теле оказалась? — продолжил он, минуя меня и идя к своему столу.
— Что ты имеешь в виду? — обернулась я вслед за ним, почему-то сжав другой рукой ту, которой он касался. Будто неосознанно старалась продлить ощущение тепла чужой кожи.
Мужчина взял какую-то папку.
— Агний уверен, что один из твоих родителей — теневик.
— Не моих, а Эрны Коляда.
— Сути это не меняет.
— Да, но это вообще возможно? — нахмурилась я, глядя на пожелтевшие листы бумаги, выглядывавшие из подобия скоросшивателя.
Златан некоторое время молчал. На его лице пролегла тень.
— Тенийцы разумны. Правда, наши чувства, такие как жалость, сострадание, радость или любовь, им незнакомы. Но это не значит, что они полностью бесчувственны, — им приносят удовольствие убийства, хотя это далеко не главная причина их нападений. Неотравленная земля содержит магию, колдовскую силу, как раз она и является целью. За счет нее тенийцы продлевают свое существование, поэтому живут гораздо дольше любой расы в нашем мире.
— Я не совсем понимаю, как это относится ко мне. — Чем больше я узнавала о враждебном народе, тем больше понимала, сколько всего книга от меня утаила.
— Я лишь хочу сказать, что они не кардинально отличаются от нас. Не знаю, что подвигло дракона и теневого на это, но интимная связь между нашими расами возможна.
Стоп! Что он творит?
Златан каким-то магическим образом оказался рядом и, договаривая фразу, уже касался моей шеи. Папка осталась позабытой на столе, и вот уже обе мужских ладони покоились на моих скулах.
Он будто собирался меня поцеловать…
— Что ты делаешь? — Уже не сосчитать, сколько раз я задавала этот вопрос вслух и про себя.
— Хочу кое-что проверить. — Он загадочно усмехнулся.
Похоже, мы не только маски вчера сбросили… Разве короли так поступают? У него же Изольда есть.
— Проверить? Ну, тогда да, конечно… — Пытаясь отдалиться, иронично произнесла я, немало нервничая.
— Правда? — насмешливо спросил он.
— Нет естественно! Нам н…
Его губы коснулись моих — сладостно, заглушив все возмущения. В это мгновение Златан показался мне безрассудным и беспечным, но одновременно чертовски привлекательным.
На секунду отстранившись, я почувствовала, как горячее дыхание опалило кожу, а звук, вырвавшийся из уст, больше напоминал стон. Где-то в груди закручивался тугой узел из желания, страсти и даже ревности. Чужие руки сжали мою талию, притягивая ближе, а губы вновь отобрали у меня драгоценный воздух — жадно, с упоением. По телу прошлась дрожь. Стало жарко.
— Я… думал об этом… всю прошедшую ночь… — Слова, рваные, хриплые, отражали его эмоции. — …О тебе.
Глаза Златана горели золотом, а я не знала, как реагировать на это.
Но все прервал неожиданный звон — тот самый, что уже звучал. В этот раз он показался мне громче и раскатистей. Похоже, этот звук раздавался каждый раз, когда я меняла сюжет, и кажется, это случилось снова. Я мгновенно пришла в чувства и уперлась в грудь Златана, заставляя его остановиться. Хотя заставляя — громко сказано. Если бы он не подчинился мне, отстранившись, у меня бы ничего не вышло.
Я отшатнулась от него, не в силах сразу успокоиться. Кровь шумела в висках. Посмотрев на золотого дракона, я заметила обворожительную улыбку, застывшую на его губах. Похоже, ему понравилась. Я же смутилась, опустив взгляд в пол.
— Не надо было меня целовать, — сказала я, чувствуя, что начинаю злиться на мужчину. — Что ты проверял?
— Свои чувства, — раздался загадочный ответ.
— А о моих чувствах разве думать не надо?! — возмутилась я. — Если я из другого мира, это вовсе не значит, что мои нормы морали ниже ваших. Я прожила здесь всего несколько дней, но не видела, чтобы кого-нибудь зажимали по углам.
Я тяжело выдохнула. Губы горели. Чертов Златан! Будто мне раньше было легко! А теперь, разговаривая с ним, я постоянно буду вспоминать об этом моменте. Правда, в пору скорее гневаться на себя за свои ощущения.
Мужская ладонь коснулась моего подбородка, заставляя посмотреть перед собой. Правитель вновь улыбался, но в этот раз не уверенно, как прежде, а задумчиво. Он шумно втянул воздух около меня, будто от наслаждения прикрыл глаза и неожиданно произнес:
— Прости за все, что было. И за все, что я еще сделаю.
— Сделаешь? — Я обеспокоенно уставилась на золотого дракона, уже почти перестав злиться за внезапный поцелуй.
Вблизи мужчина казался еще идеальнее: ровная кожа, скулы, до которых хотелось дотронуться кончиками пальцев, губы… Но не только знание того, что он предначертан другой, меня останавливало и заставляло поначалу кипеть от негодования. Как бы банально это ни звучало, но я была еще зеленой в подобного рода отношениях. Я целовалась-то пару раз и то со сверстниками, не вызывавшими у меня сексуального влечения. Даже мысли об этом безумно смущали, пусть я и старалась ничем это не выказать.
— Меня поглощает твой аромат. Он другой, не как у остальных. Забирается в мои легкие, заставляя желать тебя. — Мои уши и щеки запылали от его хриплого голоса. — И поэтому, а не только из-за твоих знаний, я хочу узнать тебя получше.
— Нет-нет-нет, — почти в панике, очнувшись, забормотала я. — Ты не можешь его чувствовать. По крайней мере не так. Для тебя все запахи одинаковы.
— Но не твой. — Его лицо оставалось спокойно, взгляд пленил, а голос гипнотизировал. Он на секунду коснулся моей щеки своей, заставив сердце рухнуть куда-то в Тартарары. Чем живее я пятилась, тем быстрее он меня преследовал. — Думаешь, почему мои раны стали исцеляться?
— И почему? — затравленно спросила я.
— Он тебя принял, — четко деля слова, отозвался Златан. Моя спина уперлась в окно, а тело окружила темная ткань штор. — Я думал, пара — это лишь обуза. Она отвлекает и мешает. Но если оглянуться на события прошедших дней, кажется, что все совершенно иначе.
Его ладонь вновь коснулась моей шеи, а я замерла, на мгновение прикрывая глаза, но лишь для того, чтобы вновь упрямо посмотреть на него.
