— Да?
— Частичка дракона Эрны отказалась от нее. Может быть, поэтому она исчезла? — прошептала она.
***
Алена
Мои ноги лежали на прохладном полу, а вот спина оказалась прижата к груди Златана. Его руки обнимали меня, притягивали к себе, а сам мужчина немного покачивался, будто успокаивая маленького ребенка.
Еще несколько секунд назад я была безумно на него зла, а теперь плавилась в этой заботе.
— Отказалась от нее? Почему ты так решила? — на мгновение замерев, спросил король.
Бездумно глядя перед собой, я будто вернулась назад во времени.
Я даже не осознавала, что толком произошло, в какой-то момент меня просто вышибло из реальности. Была боль — адское жжение внутри живота. Я бы закричала, если бы могла, но тело меня не слушалось.
Вдруг навстречу боли выступило что-то еще, и она мгновенно стихла, превратившись в обычное тепло, похожее на тепло лучей весеннего солнца, впервые пригревающих мерзлую землю после затяжной зимы. А потом окружавшая меня обстановка помутнела, и я ощутила, что, начиная от сердца, в каждой моей клеточке появляется нечто новое. Будто все это время отсутствовала важная частичка меня, и вот она наконец-то вернулась.
Целостность.
Красно-черный дракон. Родство с теневиком повлияло на ипостась, но все же суть осталась прежней.
А спустя секунду меня посетило видение…
Небольшая комната с круглым деревянным столом, в крышке которого виднелось немало углублений — в него очень часто вонзали кинжал. На окнах черные шторы, а в стенах кристаллы, отличавшиеся от тех, что были в замке, — свет их оказался слишком оранжевым.
Эрна, мужчина в маске и еще одна девушка… Фигуру ее скрывал плащ, а на голову был накинут глубокий капюшон, но телосложение, без сомнения, являлось женским.
— Почему вы в масках? — спросила Коляда. Ее лицо выглядело иначе, совсем не так, как мое, — все же чужие эмоции могут изменить облик до неузнаваемости. Брови сведены к переносице, губы болезненно искривлены, кожа бледная…
«Возможно, она плохо себя чувствовала», — предположила я.
— Ваша цель обладает редким ментальным даром. Я не могу рисковать, если он вдруг вас поймает, — отозвался незнакомец низким грудным голосом.
— Я не попадусь, — напряженно сказала девушка.
— Вы уж постарайтесь, — многозначительно, с явной угрозой ответили ей.
На этом видение прервалось, и я рывком пришла в себя, вновь ощутив отдаленные болезненные ощущения в районе живота.
Но понимание, что внутри меня что-то изменилось, осталось. Дар действительно превратился в неотъемлемую часть меня. Достаточно было лишь пожелать, и магия сразу же затанцевала между пальцев алой дымкой.
Я сама не заметила, как рассказала про видение Златану. Мужчина внимательно слушал, а мое спокойствие с каждой секундой улетучивалось. Сердце почему-то билось очень сильно, аромат дракона пробирался в легкие.
Я поднялась, высвободившись из его объятий, и отодвинулась. Голова немного кружилась.
Из-за воссоединения с внутренним драконом, я вновь ощущала себя натянутой струной. И даже Залевир теперь выглядел иначе. Его лицо надо мной, казалось, немного подсвеченным, тогда как остальная обстановка в комнате осталась без изменений.
Будто мне намеренно указывали главное и заставляли смотреть на мужчину.
— Это ведь настоящее видение, Златан?
— Скорее всего. Но почему ты сказала, что дракон отказался от Эрны? — Король выглядел погруженным в себя. Он вновь сел, скрестив ноги, словно собирался заняться йогой, опер локоть одной руки о запястье другой, задумчиво потирая пальцами подбородок.
— Просто знаю, — удивительно уверенно отозвалась я. С моей ладони сорвался небольшой, значительно меньше живых собратьев, мотылек. Он пару раз взмахнул крылышками и, не долетая до лица правителя, негромко взорвался, распадаясь.
Златан вздрогнул, приходя в себя. Несколько секунд он выглядел ошеломленно, но, осознав все, опасно сощурился.
— Алена, а ты не боялась, что она вспыхнет чуть более интенсивно? — елейным голосом полюбопытствовал он. — Жрецы храма Ведана до сих пор гневаются и ежедневно подают прошения, чтобы я отыскал того, кто повредил их любимое Тысячелетнее дерево.
— Если бы бабочка получилась больше, чем задумывалось, я бы тебя предупредила, — заверила его, хотя в этот раз, пока связь еще чувствовалась так ярко, я была уверена, что у меня выйдет все как надо.
«Надо запомнить это ощущение уверенности… И не забывать его. Тогда проблем с даром у меня не будет», — четко поняла я.
Казалось, мы пробыли в тренировочном зале вечность. Даже день не ощущался столь длинным, как прошедшие пара часов. И я уже чувствовала навалившуюся на меня усталость.
Златан тяжело смотрел на меня, от этого взгляда над головой словно сгустились тучи. Радужка его вновь сияла золотом. Надо было срочно его отвлечь, и у меня как раз имелось то, что определенно завладеет вниманием дракона.
— Златан, ты помнишь перевод тех наговоров, что начертаны на обратной стороне настоящей короны? — поинтересовалась я, заметив, как лицо мужчины меняется. Новая тема разговора привлекла его.
— Ты и об этом знаешь…
— Естественно. — Я была в курсе, что эта часть пророчества хранится в тайне. Лишь единицы ведали о заветных словах на одной из реликвий. — Оно ведь о тебе.
— Обо мне? Не заметил ничего подобного.
— По крайней мере вторая часть. Та, что у вас на данный момент, — лишь начало. Продолжение же куда интересней. И последняя строчка в нем очень красноречива: «…И засияют башни Небоскола».
— Благодаря ему мы и прошли сквозь стену? — догадался правитель.
— Наверное. Я же не дочитала финал, — пожала плечами. — Остальные слова из пророчества вы с Изольдой добыли уже после битвы в столице. Так ты помнишь начало?
— Выучил его когда взошел на трон. Надеялся найти в нем что-нибудь полезное, — пробормотал он. За последние дни я вывалила на Залевира просто шквал информации. А правитель вроде ничего, быстро сориентировался в ситуации и почти уже не удивляется. Жизнь научила его быстро приспосабливаться к ситуации. — Но что с продолжением про Небоскол?
— Я не помню. И не смотри на меня так, — сказала, увидев разочарование на лице Златана. — Когда я читала книгу, то как-то не думала, что умру и очнусь в этом мире.
— Ладно, не злись. — Он с какой-то нежностью посмотрел на меня. Потер пальцами переносицу, а в следующую секунду негромко продекларировал:
Предательство и смерть — пришел темный век,
Утраты и боль — за измену себе вы заплатите с лихвой,
Минует много лет,
